Ангел является дважды

Аманда хотела сказать что-нибудь утешительное или смешное, но была просто не в состоянии после всех физических и моральных мучений, которые ей пришлось пережить. И зачем только она взялась за такое ответственное дело? Просто переоценила свои способности, решив, что справится с управлением огромной корпорацией и что любые трудности на отцовском месте ей нипочем. В общем, понадеялась на свой острый ум и практичность, которые так хвалил отец.

Аманда отвернулась от него и, увидев, что струи дождя через раскрытую створку намочили край ковра, направилась к окну. С улыбкой Рой отметил, что она босая, а ее замшевые туфельки стоят у дальней ножки стола.

– Я люблю вас, Аманда, – неожиданно для себя произнес Рой, – и прошу…

При этих словах Аманда замедлила шаги, остановилась и обратила свое лицо к нему, искренняя, совершенно не отдающая себе отчета в собственной красоте. Ее стройная, изящная фигура выпрямилась, глаза смотрели столь доверчиво, что Рой побоялся сказать больше.

– Не исключено, что ваше чувство ко мне иллюзия, надуманная фантазия, – сказала Аманда тоном, не соответствующим теплоте во взгляде. – Я благодарна вам за то, что вы сделали, и вознаграждение будет перечислено вам на счет в том размере, какой вы назовете. Но почему-то мне кажется, это вас обидит.

– Это потому что я уборщик, а вы босс? – холодно осведомился Рой, не пуская в глаза всю боль и страдание, которые обуревали его.

– Потому что кроме привязанностей в жизни есть еще и ответственность.

Этот урок Рой не забудет никогда. Бедная девочка! Честное, прямодушное дитя! Жизнь сломила ее с первого удара. И удар был нанесен по самому уязвимому месту – по мечте. Должно быть, она с ее огромным любящим сердцем хотела работать в Красном Кресте или стать послом мира в какой-нибудь неспокойной стране. Но семья призвала Аманду, поставив ее ум и очарование на службу своего финансового обогащения, лишив права на любовь. Чего ей стоило теперь дать отповедь тому, кто вызывал в ее глазах яркие вспышки счастья?!

Рой не скажет ей больше ни слова упрека, признания, мольбы. Он уйдет и вернется, когда ему будет что противопоставить ее слепой верности интересам семьи.

– Как вы оказались у дома моих родителей? – остановил его у дверей вопрос Аманды.

– Искал бар с крепкой выпивкой, – не оглянувшись, бросил Рой.

Аманда не попрощалась, и тишина проводила Роя до выхода.

18

В ту ночь Аманда не вернулась в дом сестры и осталась в офисе. Слишком многое предстояло обдумать, и никто, даже Сьюзен и Лео, не должны были повлиять на ее решение.

Рой Доллан мог бы изменить ее жизнь. Будь он поваром, мусорщиком или президентом страны, Аманда влюбилась бы в него и отдала ему свое сердце. Его сила и красота, бархатный приятный голос и высокие скулы под ослепительно-зелеными глазами сводили ее с ума.

– Сьюзи, скорее всего, узнала в нем уборщика из компании и решила, что он меня не достоин, – предположила Аманда. – Она слишком много внимания уделяет статусу.

Аманда, конечно, не подозревала, что взгляд Сьюзен никогда не останавливался на людях в униформе персонала, и, снизойдя до них в редких случаях, она смотрела мимо: на стену, вдаль, в сторону, – куда угодно, только не в глаза подчиненному.

Из новостей и газет Сьюзен знала о мужчине, спасшем ее сестру, и рассказ врача о раненом молодом человеке, который приехал с Амандой в больницу и не отходил от нее целую ночь, не вылетел у нее из головы. Именно по этой причине Сьюзен, сославшись на рекомендацию врача, убрала телевизор из комнаты, где лежала Аманда, верно рассудив, что всякая новость живет только один день.

Появление храбреца в жизни молодой, не имеющей возлюбленного, романтично настроенной девушки могло внести сумятицу в ее мысли и порушить все планы Сьюзен. И Сьюзен не моргнув глазом солгала.

Но Аманда слишком сильно любила свою старшую сестру, чтобы заподозрить в ее поступках дурной умысел. И, оплакивая свое несбыточное счастье, Аманда во всем винила себя.

– Я должна была его почувствовать. Ведь мое сердце выпрыгивало наружу, стоило лишь взглянуть на него.

Если бы Рой заговорил с ней в лифте, если бы признался… Но было уже слишком поздно. Договор с французами не отменить, и единственный выход не лишиться филиалов – пойти на слияние с сильной компанией. Лео…

Аманда не оставляла попыток вспомнить подробности их знакомства, когда он водил ее их ставшим привычным прогулочным маршрутом. Делая заказ в ресторане, наобум называла его любимые блюда и промахивалась.

Около двух часов ночи Аманде вздумалось просмотреть в компьютере папки со старой документацией компании, и среди десятка копий соглашений она обнаружила среди файлов отца бланк с его именем.

– Не может быть! – Аманда вскочила на ноги и снова села, углубившись в чтение. – Значит, папа уже подготовил контракт…

Это был черновик двустороннего контракта между Леонардом Эмери и Джеральдом Орбисоном о слиянии компаний «Орбисон тойз» и «Эмери групп».

Наверное, отец готовился подписать документы после свадьбы и разрабатывал условия сделки, предположила Аманда.

– Папочка, прости, что я сомневалась, – заплакала Аманда, поддавшись чувствам. – Я сделаю так, как ты хотел.

Новый день в компании ознаменовался глобальными переменами. Во-первых, Аманда впервые позвонила своему жениху и попросила его приехать в офис, во-вторых, поручила Сьюзен срочно созвать совет директоров.

– Плохие новости? – встревожилась Сьюзен.

– Больше в «Орбисон тойз» не будет дурных новостей, – с какой-то пугающей обреченностью произнесла Аманда. – Я приняла решение.

Сьюзен, не очень-то доверявшая импульсивной натуре сестры, изнемогала от любопытства, но Аманда, похоже, не желала терять время на разговоры.

Ощущение дежавю охватило Аманду, когда она вошла в конференц-зал под руку с Лео. Все было так, как в тот день, когда Льюис Линкольн представлял ее акционерам. Казалось, они были одеты в те же костюмы и выражения их лиц не изменились с последней встречи. Сьюзен улыбнулась входящим, но Аманде не понравилась ее улыбка, почти ухмылка.

В тишине, нарушаемой только шелестом бумаг, Аманда представила собравшимся Лео и объявила о слиянии с «Эмери групп».

– Я приняла это решение по двум причинам, – объяснила она в ответ на недоуменные взгляды акционеров, не одобривших ее действий. – Мой опыт слишком мал, и управление такой крупной и серьезной компанией, как наша, мне не по силам. Я сомневалась в своей компетенции в самом начале. Это еще раз подтвердили последствия последнего договора. Вторая причина в том, что я очень хочу исполнить волю Джеральда Орбисона до конца. Незадолго до смерти он подготовил контракт о слиянии. Мы вступим в брак с «Эмери групп» на тех условиях, которые были одобрены моим отцом. – Аманда перевела дух, окинула взглядом раскрасневшиеся лица акционеров и приступила к главной новости. – Поскольку я, как вы могли убедиться, не справилась со своими обязанностями, а Лео, – она взяла его за руку, чтобы прилюдно выказать свою поддержку, – является моим женихом, то в данном случае я не вижу лучшей кандидатуры на свое место.

– Эмери? – переспросил близкий к обмороку мистер Хопкинс.

Стивен Нолт, сидевший справа, уставился на нее, а Барбара Соммерсет застыла со стаканом минеральной воды в вытянутой руке, словно собиралась произнести тост.

Невозможно описать словами ошеломление на лицах абсолютного большинства акционеров. Хуже всего выглядел мистер Фасмер. Он был белее листа бумаги и держался за сердце. Впрочем, у всех этих людей, впервые слышавших об «Эмери групп» и видевших ее владельца, было о чем задуматься в первые минуты наступившей тишины. Сейчас она выпроводит этого незнакомца за двери и предложит им проголосовать.

Мистер Фасмер, давний компаньон Джеральда Орбисона и владелец пятнадцати процентов акций компании, внимательно изучал смазливое лицо Леонарда Эмери. Другие буравили глазами поочередно Аманду и Сьюзен. Аманда не походила на глупую влюбленную дурочку, готовую вверить судьбу компании прохвосту только из-за красивой мордашки. И пусть она снискала славу сумасбродки, никто не назвал бы ее безрассудной. И тем паче ее сдержанную в эмоциях сестру.