Предсказанная

Свился из отголосков нот длинный упругий хлыст, серебряно-черный, как и невидимая флейта.

Прошло в миллиметре от щеки Анны, срезав прядь над ухом, тонкое острое лезвие то ли ножа, то ли кнута.

Непонятная сила обхватила девушку и швырнула вперед, под ноги Флейтисту. Пока она приземлялась и разворачивалась, все уже было кончено. Сдавленный крик боли ударил по ушам, но Анна не увидела ни подменыша, ни его тела. Мужчина поднял ее, обнял за плечи.

— С тобой все в порядке?

— Почти…

— Идти сможешь?

Анна оценила свои силы и отрицательно покачала головой. Непростительная опрометчивость — после двух ударов головой о стену о подобных телодвижениях стоило забыть накрепко. Тошнота подступила к горлу, ноги подкосились. Она вцепилась обеими руками в жилет Флейтиста и постаралась не сползти по нему вниз на землю. Ватные ноги двигались сами по себе, и, кажется, сгибались в коленях или вообще разъезжались. Анна их не чувствовала.

Через несколько минут она обнаружила себя лежащей вдоль стенки, головой на коленях у Флейтиста. Широкая горячая ладонь лежала у нее на лбу, и от нее по всему телу волнами бежало легкое пьянящее и щекотное тепло, похожее на пузырьки шампанского на языке.

— Теперь лучше? — Флейтист внимательно посмотрел ей в глаза.

— Да. Наверное…

— Что значит — наверное? Да или нет?

— Да. Нет. Не знаю, — заплетающимся языком выговорила Анна. — Ну, то есть — мне хорошо. Но я какая-то пьяная, уф…

— Незапланированный эффект, — со странной интонацией ответил Флейтист, и девушка не сразу догадалась, что он так шутит. — Мы нашли узловую точку этого замка, нужно идти туда.

— Вы — это ты и Серебряный?

— Я и Софья.

— А когда вы успели? — удивилась Анна. — Мы с ней вот совсем недавно потерялись…

Флейтист задумчиво потер бровь, потом пожал плечами.

— Это Безвременье, Анна. Не удивлюсь, если и принцип причинности здесь не соблюдается.

— Что это за принцип? — попыталась вспомнить девушка.

— Событие-причина предшествует по времени событию-следствию.

— Это как не соблюдается? — Анна опешила. — Как в кино про машину времени?

— Может быть, как в кино, может быть и еще сложнее — это все лишь мои догадки. Я вижу, тебе лучше. Вставай.

Анна покорно поднялась, хотя переходить в вертикальное положение не хотелось. Ей понадобилось несколько раз глубоко вздохнуть, опершись рукой на стену, чтобы голова перестала кружиться, а «хмель» чуть повыветрился. Зато перестала болеть голова, и силы вернулись — кажется, их стало больше, чем раньше. Давно девушка не чувствовала себя так хорошо, разве что в тот момент, когда пробовала предложенное Серебряным вино у костра.

— А Гьял-лиэ вы не встретили? А Вадима?

— Нет, но я уверен, что встретим. — По лицу Флейтиста пробежала неприятная тень. — Точнее, я на это очень надеюсь.

Каким чудом предводитель отряда отличал верный поворот от неверного, Анна так и не поняла, но двигался он очень деловито, не раздумывая на развилках. Девушка едва поспевала за ним. Вид широкой мускулистой спины наводил на самые приятные размышления, впрочем, здесь дело было не в наружности Флейтиста. Будь он и не таким основательным, Анна все равно чувствовала бы себя с ним защищенной. Неважно, как он выглядел, значение имело только то, чем он являлся: идеальным лидером, по меркам Анны. Нечто среднее между отцом и старшим братом. То, что он был еще и привлекательным мужчиной, девушка старалась не замечать — заглядываться на чужого мужа было не в ее правилах. И без того хватало причин для восхищения, вот влюбиться было бы лишним…

— Я хотела тебе кое-что рассказать, — в спину сказала Анна, и тут же добавила, опасаясь, что от нее отмахнутся или попросят отложить до лучших времен:

— Очень важное. Правда!

Флейтист оглянулся, смерил ее резким взглядом, потом лицо чуть смягчилось. Он притормозил на шаг, пошел рядом с Анной, положил руку ей на спину чуть пониже затылка. Почти не прикоснулся — девушка не поняла, зачем ему это нужно.

— Рассказывай.

— У меня тут странные глюки…

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Флейтист, замедлил шаг и повернул голову к Анне.

Девушка постаралась подробно рассказать о загадочном голосе и о сеансе переговоров с невидимым собеседником, потом описала суть бесед с подменышем. Слушая ее, предводитель потихоньку начинал морщиться, и когда Анна закончила, выглядел так, словно набил полный рот мелко нарезанным лаймом. Это было воистину удивительно — первый раз на обычно бесстрастном лице Флейтиста наблюдалось настолько отчетливое выражение.

— Ты не должна слушать этот голос. Ты не должна делать ничего из того, что тебе будут предлагать или тем паче заставлять, — резко сказал он.

— Понимаю, не дура, — огрызнулась Анна. — Только скажи мне, к чему это все?

— Не знаю и знать не хочу. Ты не должна ничего слушать.

Анна резко остановилась — спутник остановился тоже, словно налетел на невидимую преграду. Посредине радужного поблескивающего коридора они стояли лицом друг к другу, равно недовольные друг другом. Только девушке сейчас было наплевать на все чувства Флейтиста оптом, и на его гнев — в первую очередь. Он тоже ей врал. Он знал.

— Хочешь играть со мной втемную? И ты тоже?

— Анна, сейчас не время и не место.

— И никогда нет времени, никогда нет места! Вот врать — пожалуйста, все есть!

— Я все тебе объясню. Честно и подробно, обещаю. Но не сейчас.

— Обещаешь?

— Да, — веско сказал Флейтист. — Даю слово.

— Значит, есть что объяснять? Так?

— Да, так, — кивнул он. — И ты все услышишь, но немногим позже. Пойдем, прошу тебя.

— Куда ты так торопишься? К супруге? — спросила Анна. Она честно старалась успокоиться, но обида лезла изо всех щелей, особенно из голосовой.

Командир посмотрел куда-то за плечо Анне, потом уже на нее. Темные усталые глаза смотрели с затаенной болью и тем тревожным отчаянием, которое бывает у человека, который точно знает, что не успевает, но все же надеется переломить судьбу.

— Нет, к сожалению. Хотя и перед ней у меня есть обязательства… Довольно, Анна. Если ты не пойдешь добром, я буду вынужден применить к тебе силу. Ты выбрала дурное время для споров.

— А ты вообще настоящий? — подозрительно поинтересовалась девушка.

— Да, — на этом коротком слове препирательства прекратились — Флейтист взял ее за воротник куртки и потащил по коридору за собой.

Шагов через двадцать девушка усвоила, что сопротивление бесполезно и попросила ее отпустить. Флейтист разжал пальцы, и она пошла следом уже по своей воле. Было и обидно, и смутно приятно: тот, кому она доверяла свою судьбу, был упрямее и сильнее. Анна поймала себя на этой щенячьей подростковой мысли и устыдилась, впрочем, ненадолго. Ей важно было точно знать, что Флейтист не трепло и не слабак. К тому же проверкой на прочность она платила ему за ложь и сокрытие важного, касавшегося лично Анны.

Хрустальные коридоры стали шире, а потолок выше. Теперь от развилки до развилки было не меньше пятисот метров. Анна удивлялась, сколько же у нее сил — ей до сих пор не доводилось так много ходить столь быстрым шагом, но сейчас усталости она не чувствовала. Впереди виднелось что-то темное, пока еще девушка не могла разглядеть, что именно, но с каждым шагом идти хотелось все меньше и меньше.

— Нам точно туда надо? — спросила она наконец.

— Увы, — кивнул спутник.

Еще метров сто они прошли по вполне обычному коридору. От прежних его отличало только одно: отсутствие боковых ходов и поворотов. Потом Анна посмотрела наверх и заметила важное отличие: потолок уже не являлся полом следующего этажа. За хрусталем виднелся только темный камень. Коридор плавно превратился в туннель с полукруглым в сечении потолком. Конструкция почему-то напомнила Анне платформу станции метро «Волжская», где жили ее родители. Да и масштабы были сопоставимые.

Пока она глазела на потолок, под ногами произошло некое очередное бедствие. Фрагмент пола, на который они ступили одновременно с Флейтистом, вдруг возомнил себя льдиной и поплыл, увозя с собой обоих. Анна вскрикнула, потом вцепилась в локоть мужчины, посмотрела под ноги. «Льдина» светилась бледно-голубым светом, это и отличало ее от прочего пола. Невозможно было понять, как твердый материал, так похожий на хрусталь, плывет среди того же твердого материала, словно лодка по реке, мягко и плавно. Светящийся фрагмент пола был длиной метра в три и шириной — в два, не больше. Феномен потряс Анну до глубины души. Она пыталась разглядеть, что творится по краям их плиты, не возникают ли на прочем полу волны и бурунчики — но нет, ничего подобного не происходило. Стоять было вполне удобно, как на эскалаторе.