Страница 63 из 85
Все немного помолчали.
– Что-то мне имя твоей знакомой знакомо,— произнес Алексеев,— она беленькая такая, симпатичная студентка?
– Да.
– Так это, наверное, к ней Зинаида приревновала моего друга Костю Зайчикова, после чего и увезла его отсюда в Златоуст.
– Может и к ней. Впрочем, Зина могла этого и не делать. Костя был тихий и послушный муж, а Людмила любила явно не его.
– Тесен мир, однако,— заключил Славик.— Мне кажется, пора бы еще подкрепиться. Время,— он посмотрел на часы,— позволяет, уже полседьмого.
Все дружно задакали.
Роберт приволок еще одну сумку. В ней оказались хлеб, сыр, колбаса и консервы. Девушек организовали на мытье посуды. Из своей уникальной бочки Славик извлек еще две бутылки: "Столичную" и "Сибирскую".
Расселись за столом и начали ужинать.
– Так что будем делать с повестью?— спросил Роберт после первой.
– А я считаю, что она у нас готова,— ответил Михаил.
Все внимательно посмотрели на него.
– И как же ты собираешься связывать все эти разномастные истории?— удивился Вадим.
– Похоже, мы с Вовой пришли к одному и тому же выводу. Правда, он сообразил это раньше. Я так понял, что он не столько исправлял ошибки, сколько конспектировал наши реплики, правильно?
Краснов согласно кивнул.
– Если нам не под силу за два дня придумать и написать складную сказочку с грустным концом, то почему бы нам не написать повесть о том, как мы ее пытались сочинить?— дополнил он Бурлакова.
Все посмотрели на Алексеева. Тот задумался, барабаня пальцами по столу.
– Вообще-то, это идея. Я- за!
– Я тоже не возражаю- сказал Роберт.
– Тогда нам остается только техническая часть, разбавим наши истории нашими же репликами. Этим мы можем заняться и завтра.
– Правильно, а сейчас повторим,— предложил Ваганян, поняв, что за руль ему сегодня больше садиться не придется.
Повторили, не обидев и девушек. Да они не очень и отказывались.
– А как мы ее назовем?
– "Современная сказка с грустным концом".
– Не, очень длинно.
– "Три рассказа про любовь".
– А почему три?
– Первую рассказал Мишель, потом Владимир, потом снова Мишель.
– Скушно и стандартно.
– А я предлагаю нескромное название: "Продается любовь",— предложил Бурлаков.
– Почему так?
– Мы тут с Володей души выворачивали, своими чувствами делились, продавали свои любовные истории.
– Тогда можно даже эпиграф взять из Шекспира,— предложил Краснов.— "Торгует чувством тот, кто перед светом Всю душу выставляет напоказ."
Лично я за это название.
– Ну если главные авторы так единодушны, я не возражаю. Вам бы, братцы на пару работать, как Ильф и Петров. Слишком хорошо вы друг друга понимаете. Большие бы бабки зарабатывали,— сказал
Алексеев.
– Как же, ждут нас! Во всех издательствах заждались,— иронично возразил Бурлаков.
– А слабо вам, братья Гримм, стихами закончить вашу повесть?— спросил Вадим.
– Запросто! А потом пойдем купаться. Пойдем, девушки? Это так романтично- купаться летним вечером.
Девушки не возражали.
Выпивая и закусывая, парни быстро сочинили стихи и подобрали мелодию.
КОНЕЦ
ИЮНЬ 1994г.
В произведении кроме авторских использованы стихи Ю. Пугина и Ю. Антонова.
ИСТОРИЯ ПЯТАЯ. ВЫЙТИ ЗАМУЖ ЗА НЕДЕЛЮ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Фильм был старый, но свежий. Назывался он "Интервенция".
Сняли его давно, где-то в конце шестидесятых, в нем еще были заняты давно покинувшие этот мир Высоцкий и Капелян, а Валерий Золотухин играл роль молодого паренька. Но Игорь Тарханов был уверен, что раньше этот фильм не показывали, по крайней мере, он этого не помнил. О чем он и рассказывал Эллине Юрьевой, провожая ее после сеанса домой. Молодому человеку фильм понравился, а девушке- нет. Ей не понятен был буффонадный стиль постановки.
Дождь, шедший весь день, к вечеру прекратился, но стекла трамвая все еще были мокры и через них было плохо видно улицы.
– Хорошо, что ты меня провожаешь, я так боюсь возвращаться в темноте. У нас улица такая странная: с одной стороны- девятиэтажки, а с другой стороны- гаражи и железная дорога. Хорошо, хоть, дом недалеко от остановки,— рассказывала Эллина.
– Да, железная дорога под окном- это замечательно. Часов не надо. Можно время по поездам проверять,— согласился Игорь.— А что, у вас много хулиганят?
– Да нет, но все равно страшно.
– Кстати, Элен, а ты знаешь, что я сам, не так давно, был террористом?
– Ну и что же ты такого террористического совершил?— спросила девушка, плотнее прижимаясь к молодому человеку и заглядывая ему в глаза.
– Послали меня однажды в Казань на завод ЭВМ. Добрался я туда нормально, получил от них то, что требовалось и засобирался домой. Для этого прибыл в Казанский аэропорт. Причем с приключениями: какой-то чудак прямо на ходу стал приставать к шоферу и помогать ему крутить руль. Но чудака с помощью оказавшегося по счастью в салоне милиционера высадили и приехали вовремя. И вот сижу я там в креслице и никого не трогаю…
"Следующая остановка- Кувшинская,"- сообщила вагоновожатая.
– Жду когда объявят посадку,— продолжил молодой человек, внимательно прослушав объявление.— И только я успел зарегистрироваться, как подходит ко мне милиционер. Я, как ты знаешь, человек мирный, взгляд у меня добрый, и ничем противозаконным не занимаюсь. Если, конечно, не считать переход улицы в неположенном месте. Поэтому я к его появлению отнесся абсолютно спокойно. Подходит этот служитель порядка и говорит: "Не могли бы вы, товарищ, оказать мне услугу."- "Пожалуйста,"- отвечаю.
Я, надо заметить, не считаю, что если "мент", то не человек.
Не могут же все наладчиками станков работать или в балете, или бухгалтерами. Милиция тоже нужна.
И повел он меня в какое-то служебное помещение. Там, порывшись в сейфе, извлек он пакетик, ну как если бы в бумагу книжку не очень толстую завернуть. Подает он мне этот сверток и говорит:
"Я бы попросил вас этот пакет взять и положить в свой багаж." Я ему отвечаю: "Ну хорошо, а кому я его должен в Свердловске передать?" Я-то думал, что он просто оказией воспользоваться хочет. А он отвечает: "Да никому ничего передавать не надо, вы, главное, через контроль пакет пронесите." Я не очень понял, зачем это ему надо, у меня в голове мысль свербит, что скоро посадка заканчивается. Согласился я, в общем. Он сначала пытался засунуть пакет в мой дипломат, но там места уже не было: я туда уже ТЭЗы положил и кусок сыра. Кстати, в Казани колбаса, как у нас, по талонам, зато почему-то сыр в свободной продаже, причем не колбасный, а нормальный, головками.
Эллина молча подняла бровки, выражая удивление такому продуктовому изобилию.
– Так что в дипломат я ничего класть не стал, а положил в простую хозяйственную матерчатую авоську, в которой у меня уже напихана была техническая документация.