Страница 53 из 85
– Я?
Я не знал, как отнестись к подобному странному предложению.
Соглашаться- глупо. Отказаться- подумает, что чего-то боюсь.
Видя мои сомнения незнакомец сказал:
– Давайте я начну ее рассказывать, а уж вы решите, интересна она вам или нет.
И он начал свое повествование."
– Все, перерыв,— распорядился Алексеев.
– Какой?— удивился стенографирующий рассказ Михаила Краснов.
– Обеденный, Убираем все со стола, я сейчас принесу сумку,— сообщил хозяин.— Посмотрим, что там Нина приготовила.
Через несколько минут на столе стояла закуска, довольно разнообразная для этого времени года и для страны, в которой происходили события. Из бочки с водой Славик достал бутылку "Пшеничной". В домике не было холодильника и таким оригинальным способом хозяин не давал ей согреться.
Водку разлили по стаканам и, выяснив, что трезвенников и язвенников за столом нет, молча, но единодушно, выпили и сразу набросились на закуски.
Водку одобрили. Славик сказал, что ее пришлось везти из самой Москвы. В родном городе такие очереди! Естественно, после такого сообщения разговор не мог не зайти о безалкогольной кампании, о пользе от нее и о вреде. И чем дольше шел разговор, тем меньше находили в этом мероприятии пользы. Особенно горячился Ваганян, переживая за винно-коньячное производство родной республики. Потом разговор переключился на Москву.
Вадим, больше молчавший в малознакомой ему компании, вдруг рассказал о своей недавней командировке в столицу. В конце речи он заметил:
– В Москве много любопытного, но хорошая вещь одна- метро.
Удобно. Люди- разные, но хватает и зацикленных. Носятся с этой своей колбасой и московской пропиской. Такое впечатление складывается, что они готовы от всей страны отгородиться, лишь бы провинциалы на их сытое благополучие не покушались. Порой противно бывает.
– Слушай, Вадим, спой эту- про Москву!- попросил Бурлаков.
Его поддержали.
Подстроив гитару, Вадим сказал:
– Песня московского лимитчика.
И запел:
Новоявленным писателям песня понравилась, все улыбались.
После нее повторили московскую "Столичную", а затем Дюков по просьбе товарищей исполнил еще несколько песен, но уже не собственного сочинения, а из репертуара Новикова и Розенбаума. И надо заметить, что в исполнении Вадима, песни бардов звучали не хуже, чем в авторском.
– Володя, а ты чего там пишешь?— удивился Алексеев.
– Да я ошибки исправляю,— отозвался Краснов и усмехнулся.
– Ну что, Михаил, ты готов продолжать?— поинтересовался хозяин.
– Что, опять я?— прикинулся наивным Бурлаков.
– А кто, сообразительный ты наш?— удивился Алексеев.
– Ну вы даете! Я-то думал, что мы тут по очереди будем диктовать по куску и у нас получится что-то забавное, а теперь вдруг выясняется, что я буду все делать один. А зачем тогда вы мне нужны. Да у меня и головка вот-вот заболит. На солнышке перегрелась.
Кстати, не мешало бы горло пивом промочить, для металла в голосе, как любит говорить Вадим. А то я, по-моему, уже сипеть начал,— заметил Бурлаков.
– А пива больше нет,— возразил ему Славик.
– Вот это дела. А кто у нас отвечает за охрану труда? Роберт, так ведь и погибнуть недолго.
Ваганян только развел руками.
– Слушай, Михаил,— обратился к Бурлакову настойчивый Алексеев.— У меня такое впечатление, что то, что ты нам надиктовал отнюдь не импровизация. Больно складно у тебя получается.
– Не беспокойся, в плагиате нас не обвинят. Даже если я это не выдумываю сейчас, то это говорит только о том, что я выдумал это раньше. Или тебе это что-то напоминает? Может ты где-то это читал?
– Нет.
– И я про то же. Я вам надиктовал первую главу задуманной мной давным-давно повести. Далее этот неведомый гражданин должен рассказывать сказочную историю. У меня были кое-какие наброски этого рассказа. Там фигурируют Король и Принцесса, злые и добрые волшебники, глупые и коварные министры, благородный граф де Бомон и коварный князь Ля Гер, а также еще кое-какая мелочевка. Самым главным героем намечался молодой вагант, который будет всю дорогу петь песни про любовь. Ну и естественно, что при таком обилии персонажей, история моя должна быть длинной. Что меня и смущает,— пояснил Михаил.— И мне кажется, что мы можем не уложиться во времени с этим моим произведением.
– Что, нужен еще один записывающий?— спросил Алексеев.
– Нет,— помотал головой Бурлаков.— Нам нужен еще один сочинитель.
И, видя недоумевающие лица коллег по писательскому труду, он пояснил:
– У моей истории есть один существенный недостаток: она была задумана, но не была дописана до конца.
– Значит время мы потеряли зря, Булгаков ты наш?— поинтересовался Вячеслав.
– Ну почему, можно вставить в мою сказку другое продолжение.
Поэтому я и остановился в данном месте повествования. А вот какую, должны решить мы вместе.
– Так, сейчас уже час,— объявил хозяин дачи, поглядев на солнце.— До двух- перерыв. Можете сходить искупаться. И думайте, соколы вы мои,— думайте. Нам нужен сюжет. Поскребите по своим извилинам, но сюжет дайте.
Парни согласно закивали головами.
– А тебе, Роберт, будет отдельное задание. Нужно съездить в город и кое- что купить. Ты же взялся быть нашим спонсором. И я думаю, мы тебе доверим дарить Леночке нашу рукопись…- пообещал Славик.
– Особенно, если у нас ничего не выйдет,— ехидно добавил Бурлаков, выходя за ограду участка.
Озеро было небольшое, метров двести в диаметре. На нем было два пляжа. На восточной стороне за забором купались пришлые, на южном берегу располагались садоводы. Погода была жаркая и на садовом пляже было полным-полно народу.