Страница 17 из 25
— Это-то как раз самое объяснимое. Мало ли как могли проходить дороги несколько столетий назад. Да и лес здесь не очень старый. Лично я никак не могу решить для себя только одну загадку. Как хозяин умудрялся попадать внутрь?
«В каком смысле?» — опешила от такого заявления я.
— В смысле дверь где?
Ё-моё! Действительно. Двери-то нет. Я обошла башню вокруг, внимательно вглядываясь в прочную на вид каменную кладку. Может, дверь замаскировали как раз от таких случайных прохожих, как мы? Но камень прилегал плотно, и на первый взгляд дефектов кладки не обнаружилось.
— А ты попробуй палкой, — предложил меч.
Точно! Если взять палку и хорошенько простучать стены, можно обнаружить пустоту там, где должна быть замаскированная дверь. Палка нашлась сразу. На то он и лес. Куда ни пойди, хоть один сучок да найдешь. Одна беда. Если бить по стене слабо, не факт, что обнаружишь пустоту, а если сильно, палка быстро выходит из строя. Так что после первого «хрясь» и непредвиденного выхода импровизированного инструмента из строя пришлось искать новую палку. Словом, лупила от души — только щепки летели. Пот лился градом, я запыхалась, но ничего, хотя бы отдаленно напоминавшего дверь, так и не обнаружила. Досадно. Пришлось остановиться и перевести дух.
Макс с Филей сидели на большом валуне и с подозрением смотрели в мою сторону. В их удивленно расширенных глазах ясно читался большими буквами написанный приговор: запереть меня в психиатрическую клинику срочно и надолго.
— Что вы на меня так смотрите, любезные? На мне узоров нет и цветы не растут.
— Вика, ты себя со стороны видела? — вкрадчиво поинтересовался Васька. — Даже я пугаюсь…
— Точно, — ухнул филин. — Особенно с этими палками… Ты что, совсем озверела? Или перед схваткой с волколаком решила на стенах потренироваться?
Мученический вздох с моей стороны. Послали боги напарничков. И почему такое недоверие к моей персоне?
— Как будто у них никогда не было поводов сомневаться в твоей адекватности, — не удержался от ехидства Ахурамариэль.
«Когда это я была неадекватна?» — возмутилась я несправедливости обвинений в свой адрес.
— Например, когда канарейку Правителя клана Раскидистого Дуба оживляла. Или когда священный дуб клана срубила. Или когда эльфийский сад в поисках жука изничтожила…
Я поморщилась. Да. Было. Но кто в этой жизни не ошибается?
— Приятно так думать.
Все, я обиделась. Теперь в жизни с этим занудой не заговорю.
— Вы в башне собирались ночевать? — ехидно поинтересовалась я у народа.
— Да. А есть возражения? — спросил Макс.
— Нет, конечно. Только объясни мне, убогой, как ты собираешься попасть внутрь? По воздуху или альпинистское снаряжение с собой прихватил?
— Зачем? — пожал плечами Макс— Я, как все нормальные люди, воспользуюсь дверью.
— Да? — искренне удивилась я. — Тогда вперед.
Макс еще раз недоуменно пожал плечами и решительно направился к башне. Он нарезал вокруг цилиндрического строения аж три круга, прежде чем остановился и удивленно изрек:
— Не понял. Двери что, нет?
— В точку, — кивнула я. — Похоже, строители забыли о такой мелочи, как дверь. А может, они в ней просто не нуждались.
— Как же мы теперь внутрь попадем? — расстроился Макс.
— Запросто, — насмешливо фыркнул филин. — Можно попробовать вскарабкаться по плюшу прямо в-о-о-он в то окошко.
— Нет! — решительно отмахнулся Васька. — Мы не будем заниматься экстремальным лазаньем по растениям. Лучше возьми веревку и закрепи ее где-нибудь наверху.
— Гениально! — восхитился Макс.
А я просто радостно затискала чрезвычайно умного котика. Ну что бы мы без него делали?
Я сняла с Яшки седло и отпустила коня пастись. Волноваться о его судьбе не стоило, всеядный коняшка сам был способен позаботиться о себе. Тем более у него была дивная компания в лице, то бишь морде Волчка. За такую сногсшибательную парочку я всегда спокойна.
Васька нырнул с головой в сумку, долго чем-то гремел, ругаясь и бормоча что-то не совсем понятное под нос, и вылез слегка помятым, но довольным. В лапках хозяйственный пушистик сжимал моток веревки, которую торжественно вручил (читай: сунул в клюв) филину. Филька шумно встряхнулся, взмахнул крыльями и тяжело поднялся в воздух.
— Готово! — раздался его голос сверху, и вниз упал свободный конец веревки.
Макс с подозрением осмотрел веревку с таким видом, словно это спящая змея, которая в любой момент может ужалить.
— Ну скоро вы там? — вопросил филин.
— Надеюсь, ты ее хорошо закрепил? — в тон откликнулся Макс.
— Не знаю, не знаю, — зацокал языком оборотень. — Это уж как тебе повезет.
Макс поперхнулся от такой формулировки. В конце концов, не каждый день предлагают вскарабкаться вверх по отвесной стене без альпинистского снаряжения, используя непроверенную страховку. Но делать нечего. Других вариантов все равно не было. Парень тяжело вздохнул и полез вверх. Васька не стал дожидаться своей очереди и шустро вскарабкался по плюшу. Отстать от ловкого фамилиара Максу не позволила гордость члена команды истребителей, и простое карабканье вверх тут же переросло в соревнование. Оба достигли окна запыхавшиеся, практически одновременно. Какое счастье, что мне не пришлось доказывать полное отсутствие навыков по скалолазанию, позорно болтаясь на веревке и взывая к состраданию окружающих! Меня просто втянули внутрь следом за сумкой. Жизнь налаживалась.
Внутри оказалось пыльно, грязно, но помещение было просторным. В нем с лихвой мог поместиться эскадрон гусар вместе с лошадьми и полковым оркестром. Несмотря на полное запустение, ясно было видно, что это спальня, причем принадлежавшая некогда женщине. На мысль о спальне наводило наличие кровати под тяжелым балдахином. Причем размеры этой кровати поражали всякое, даже очень смелое, воображение. Неужели здесь проживал великан? Или, вернее будет сказать, великанша? Для отопления такого помещения в стену был встроен не менее внушительный камин, который можно было запросто топить целыми бревнами. Оно и понятно. Комната большая, стекла в единственное окно вставить позабыли, надо же как-то греться в холодные ночи. Еще в комнате были: резной туалетный столик, трюмо с гнутыми ножками и огромный, во всю стену, шкаф. На трюмо под слоем пыли угадывались очертания разнообразных баночек и флакончиков, вероятно, косметического назначения.
Я обвела предложенное для ночлега помещение тоскливым взглядом и скривилась от омерзения к увиденному. Роскошная бахрома паутины вокруг будила неприятные ассоциации с разгромленной мною избушкой в деревне Малые Кузьминки.
— Вы как хотите, а я отказываюсь ночевать в антисанитарных условиях, — заявила я.
— Прекрасно. Можешь спуститься вниз и заночевать в обществе волколака, — от всей души предложил Макс.
— Я ночевала и в худшей компании, — пожала плечами я, вспоминая ночь, проведенную в могиле. — К тому же у команды истребителей вошло в привычку бросать меня при первом удачном случае. Зачем целителю нарушать традиции?
Макс покраснел как рак, видимо припоминая, как в Адовой Глыщобе с завидной периодичностью дружно бросали меня на произвол судьбы и попечение местной нежити. Уже не безнадежен, подумала я, взбираясь на подоконник.
— Вика! — возопил котик так громко, что я пошатнулась на подоконнике и непременно рухнула бы вниз, украсив своими бренными останками растительность у подножия башни, если бы в меня не вцепилась пара рук и четыре лапы (две из них принадлежали Фильке, а две громогласному коту). Причем все они не нашли лучшего способа избавить мою тушку от падения с головокружительной высоты, как уцепиться за футболку. Футболка натянулась, ткань протестующее затрещала, но выдержала, а вот ворот жестко захлестнул горло.
Словом, я хрипела, балансируя на краю подоконника, и пыталась решить для себя, что лучше — упасть вниз или гордо помереть от удушения, когда общими усилиями мою полуза-дохшуюся тушку все-таки удалось втянуть внутрь. Я вопила, что все сволочи и просто уроды, мечтающие о моей смерти. Но так как слова выкрикивались вперемешку с надсадным кашлем, хрипами в горле, то полной уверенности, что меня поняли, не было. Пришлось повторить ошеломленной публике все на бис, причем более пространно и не стесняясь в выражениях.