Мат

— Было очень больно? — спросил он, поворачиваясь к Россу.

— Что? — лицо Росса могло послужить натурой для картины «Недоумение». — Больно? О чем ты вообще? И почему мы останавливаемся?

— Поговорить надо, шум мешает, — Майкл отвел взгляд от ставшего крошечным белого пятна и взглянул Россу в лицо. — А о чем, сам знаешь. Что именно он с тобой сделал?

— Слушай, я тебя что-то не понимаю, — Росс подобрался на своем белоснежном сиденье и мелко потряс головой. — О чем речь? Кто сделал? С кем?

— Алекс. С тобой.

На лице Росса возникла напряженная улыбка.

— Шутишь? Я надеюсь, ты шутишь?

— Ничуть.

— Ты хочешь сказать, что Алекс меня… — Росс пошевелил рукой, как бы ища наиболее подходящее слово, — ударил?

— Я хочу сказать, что он тебя запугал. И тебе очень не хочется, чтобы это повторилось. Так что именно он сделал?

— Знаешь что, — лицо Росса вдруг обрело неподвижность маски, — что-то эта шутка далеко зашла. Мне как-то не смешно.

— Мне тоже. И это не шутка. Да ты и сам это знаешь.

— Значит, так, — Росс подался вперед, — хватит. Понятно? Хватит! Не знаю, откуда у тебя такие идеи, но мне этот разговор неприятен. Сначала эти странные вопросы, потом вообще оскорбления, теперь — это. Вернемся — найдешь себе другой объект для остроумия. Вот так. Ясно?

Майкл коротко улыбнулся.

— Не волнуйся. Конечно, я понимаю — ничего приятного в этом для тебя нет. Но лучше поговорить об этом со мной, чем терпеть издевательства дальше.

— Единственные издевательства, которые мне приходится терпеть, это твои намеки. И я их больше выслушивать не намерен.

И Росс, гордо вскинув голову, отвернулся.

— Лучше бы ты так разговаривал с ним, — сказал ему в спину Майкл.

Спина еле заметно дернулась.

— Ладно, давай по порядку. Я знаю, что Алекс тебя как-то запугал. Знаю, что ты из страха согласился ему помогать. Знаю, что ты не хочешь это признавать. Так?

Спина неподвижно выражала презрение.

— Тебе не повезло, но это не значит, что ничего нельзя изменить. Ты можешь мне сейчас все рассказать, и мы вместе выведем его на чистую воду. И бить он тебя больше не будет — я об этом позабочусь.

Спина продолжала хранить гордое молчание.

— Алекс опасный человек, — с нажимом сказал Майкл. — Очень опасный. Если он пошел на то, что он сделал с тобой, можешь не сомневаться, что на этом он не остановится. Ему нужна только победа.

— Так же как и любому из нас, — нарушила молчание спина.

— Так же как и любому из нас, — согласился Майкл. — Хотя тебе сейчас нужно еще кое-что.

Он замолчал, ожидая продолжения, но спина уже снова замкнулась в горделивом безмолвии.

— Цель действительно одна, — сказал Майкл, убедившись, что продолжения не последует. — Только средства у нас с ним разные. Ты думаешь, что, если будешь его слушаться, он тебя больше не тронет? Тронет и еще как. Для острастки. Или когда потребует сделать что-нибудь такое, что даже тебе не понравится. Я понимаю, что ты боишься…

— Ни черта ты не понимаешь! — неожиданно высоким голосом выкрикнул, оборачиваясь, Росс. Его полное лицо все алело, как помидор. — Психолог хренов! Хватит эту чушь нести! Ведь это же чушь! Чу-ушь! Чушь несусветная. Да где ты этого только нахватался?! Сидит и говорит мне тут такую чушь… Слушать прямо тошно! Хватит уже! Сколько можно?! Думаешь, у меня терпение безграничное?!

Он замолчал, угрюмо пыхтя и истекая негодованием.

— Закончил? — поинтересовался Майкл. Росс зло втянул в себя воздух.

— Закончил, — констатировал Майкл.

Он с сожалением оглядел Росса. Тот ответил ему возмущенным взглядом, но мгновение спустя увел глаза куда-то вбок. Майкл отвернулся, молча прибавил обороты и под нарастающий гул непонятно сказал:

— Чужой раб.

— Что?! — вновь вскипел Росс. Но Майкл ничего не ответил.

— Что скажешь? — поинтересовался Крис, кисло оглядывая плывущие мимо темно-зеленые берега.

— А что тут говорить, — пожал плечами Брендон. — Жаль на это время тратить, но что поделаешь. Тебя не надо сменить?

— Нет, нормально. Не весла же.

— Как знаешь. Уже час с лишним так стоишь.

— Ничего, скоро будем разворачиваться. Вон за тем мысом.

Они замолчали и некоторое время устало смотрели по сторонам.

— Что ты думаешь с ними приключилось? — вновь нарушил молчание Крис.

— Кто ж его знает. Мотор полетел, бензин кончился. Может, к берегу подплыли — и винтом о корягу… Всякое бывает.

— А рация?

— Вот с рацией вопрос. Сам не понимаю, зачем они ее оставили.

— А что, если не они? — спросил Крис, покусывая губу. — А?

Брендон с сомнением покачал головой.

— Зачем? Да и как кто-то мог знать, что у них что-то случится? Постой… Ты на что намекаешь?

— Угу. Кто-то мог знать, что что-то произойдет. Даже знать, что именно.

— Да ну, — отмахнулся Брендон. — Кто-то, что-то… Это уже слишком. Уголовщиной пахнет. Чтобы кто-то из нас намеренно испортил лодку?.. Ты серьезно?

— А почему бы и нет? Ты никогда грязных игр не видел?

— Видел, — согласился Брендон. — Всякое видел. Но так? Людей подставить, чтоб они в этой глуши пропали? Это уже не кабинетная политика. Все ж тут нормальные люди, не монстры. Нет, не думаю.

— Я сейчас в своей третьей компании, — сообщил вдруг неясно к чему Крис.

Брендон молча смотрел на него.

— Я у нас, как и ты, всякое видел. И в предыдущей тоже. Подсиживают друг друга, стучат, отделы перетягивают, проекты. В общем, все как у всех. И никакой уголовщины. А в первой компании я и с тем не сталкивался — слишком низко сидел, да и зеленый был еще совсем. Так что там вообще все было тихо, гладко и красиво. А как я там год проработал, за нашим президентом пришли. И не только за ним, а еще и за половиной верхушки. Оказывается, они не очень качественную работу… как бы это сказать… поощряли. А от некачественной работы кое-где стены сыпались. А под стенами люди гибли. Не один, не два.

Он прищурясь вполоборота глянул на Брендона.

— Человек девяносто погибло. Подряды по всему миру были, да еще через цепь контакторов, так что к ним долго подкопаться не могли. И они все прекрасно знали. Но деньги получались хорошие, и цепочка была очень длинная, так что кран заворачивать никто не собирался. Процесс был потом. Шумный такой, ты, может, даже слышал. Дали им всем хорошо, до сих пор, наверное, сидят. Нормальные были люди, не монстры. Я одного из них лично знал, за руку здоровался, да еще за честь почитал. На курсы они в свое время ездили. А вот подмахивали бумажку, и кого-то бетонной плитой через два года накрывало. Навсегда. А тут — просто дырку в лодке проковырять, чтоб твой прямой конкурент, в крайнем случае, искупался или на лодке переночевал. Есть о чем говорить?

— Ладно, — сказал после короткого молчания Брендон. — Ладно. Уговорил.

Он вздохнул.

— Не нравится мне это все.

— Что это? Поиски?

— Нет, все. Курс весь. Дурной он какой-то. Дурной и грязный.

Крис с пониманием усмехнулся.

— Грязный-то он грязный. Только кто его таким делает? Мы сами и делаем. Ты, я. Тот, кто записку Алексу подкинул. Или тот, кто дырку проковырял.

— Да я понимаю, — скривился Брендон. — Все равно сама организация с самого начала неверная. Как тут можно лидера выбрать? Нас же заведомо стравливают. Никаких правил, да победит хитрейший… Какой же лидер без доверия?

— Тебя и меня кто-то стравливает? — поинтересовался Крис. — Я тебе доверяю. Ты мне, надеюсь, тоже. Не так все страшно.

— Да, — Брендон постучал ладонью о борт, — все верно. Я не о том… Хорошо, я тебе верю, ты мне веришь, это все понятно, все хорошо. Но кто-то же здесь мухлюет. Записки эти вшивые сочиняет, рации из лодок выкидывает… А треплется при этом, может, лучше всех. И я его должен выбирать? Как же голосовать тут? Здесь вся система исключает доверие.

— Доверие? — с сомнением повторил Крис. — Оно-то здесь при чем?