Страница 9 из 35
Хотелось наконец побыть одной, и, уж во всяком случае, она не была обязана все послеполуденное время слушать, каким образцом совершенства является дядя Дейвид. Ей и так пришлось проявить интерес, слушая рассказ Тони о своем первом уроке верховой езды. Но когда малыш начал взахлеб описывать, какой супер-наездник его дядя и какая у него потрясающая лошадь, Линда отключилась. Она лишь надеялась, что у нее хватит сил вытерпеть это до конца.
Плеск воды напомнил Линде о том, что пора вытаскивать Тони из ванны. Он уже поужинал и, кажется, не возражал пораньше отойти ко сну. Она была довольна, что мальчик привыкает ложиться в постель в нормальное время. В Колумбии Тони часто спал днем, и потом его было очень трудно уложить вечером.
Отложив губную помаду, Линда поднялась и огладила черную шелковую комбинацию на бедрах. Она была без лифчика, и от холодного воздуха ее соски отвердели и провокационно натянули изнутри легкую ткань.
Единственный признак того, что хоть какая-то часть ее существа не омертвела. Со дня смерти мужа Линда чувствовала себя словно замороженной, исключая моменты, когда Дейвид действовал ей на нервы…
— Пора вылезать! — бодро сказала она, входя с улыбкой в ванную. Как и все в доме, оборудование здесь изрядно состарилось, и когтистые лапы ванны представляли немалую опасность для босых ног.
— Ой, уже?
Как все мальчишки, Тони обожал плескаться в воде, а миссис Даркин откопала для него игрушечную лодочку и пару резиновых утят, которыми когда-то играл Алан.
— Боюсь, что да, — объявила Линда, чувствуя, что покрывается гусиной кожей от влажного пара.
Она вытащила сына из воды, закутала в мохнатое полотенце и отнесла в спальню. Как ни странно, но там было теплее — из окон меньше дуло.
Кто-то постучал в дверь, и Линда, застегивая сыну пижаму, крикнула: «Войдите!», уверенная, что это миссис Даркин.
Но это была не миссис Даркин, это был Дейвид, и Тони поспешно сполз с колен матери.
— Ты пришел пожелать мне спокойной ночи?! — радостно воскликнул он, а Линда поспешно повернулась спиной к двери, в раздражении обхватив себя руками. — Ты можешь уложить меня спать, если хочешь. Папа всегда так делал!
— Тони! — сквозь зубы процедила Линда, но, поскольку мальчик не был, собственно, ни в чем виноват, сердито оглянулась на Дейвида через плечо. — Может быть, ты выйдешь и позволишь мне одеться? Или у меня не осталось уже никаких прав на личную жизнь? Вот не думала, что придется запирать дверь он непрошеных посетителей!
— Прости, я не думал, что ты не одета, — произнес Дейвид подчеркнуто ровным голосом. — Я пришел сказать тебе, что ужин готов. Или ты опять собираешься спрятаться здесь? Во всяком случае, сейчас уже половина восьмого.
— Неужели?!
Линда растерянно взглянула на часы. Теперь свекровь может подумать, что она нарочно решила опоздать к ужину!
— Может быть, я уложу Тони, пока ты оденешься? — предложил Дейвид, но Линда знала, что этого никак нельзя допустить.
Не говоря уже о том, что она просто стеснялась одеваться при нем, Дейвид мог растравить душу ребенку, создать впечатление, как будто они — одна семья… Нет-нет, ни в коем случае!
— Иди, я сейчас спущусь.
Слава Богу, все это время она сидела к нему спиной, и Дейвид мог увидеть только голые плечи и узкие бретельки на них. Не хватало еще, чтобы он заметил ее чувственно торчащие соски!
— Ну, что ж…
Скорчив унылую гримасу, Дейвид безропотно удалился, но когда за ним закрылась дверь, Линде снова пришлось выдержать атаку сына.
— Почему ты не любишь дядю Дейвида? — захныкал он. — Он хороший! Он мне очень нравится! Мы с ним говорили о папе… Он смешит меня!
— Замечательно. — Линда постаралась не выражать негативных эмоций. — Завтра увидишься со своим дядей. Но теперь — быстро спать! Бабушка ждет меня, а мы с тобой знаем, какая она бывает нетерпеливая.
Накануне Шарлотта выбранила внука за то, что он слишком долго обувался перед прогулкой: собаки якобы начали нервничать. Но Линда подозревала, что свекровь всегда была нетерпелива, когда дело касалось детей…
Тони без дальнейших споров юркнул под одеяло, и Линда, поцеловав его на ночь, осторожно закрыла дверь. Теперь надо было поторопиться, хотя меньше всего ей хотелось сейчас участвовать в семейной трапезе.
Выбор платья, как всегда, поставил Линду в тупик. Та немногая одежда, которую она захватила с собой, была слишком легкой: совсем забыла, как холодно в этом доме. Да и могла ли она думать об одежде, отправляясь на похороны Алана?! Как бы то ни было, приходилось выбирать между черным платьем, которое она надевала вчера, и темно-зеленой бархатной туникой. Но у туники, похоже, был коротковат подол. Какая досада, что она все-таки не настояла на своем и не съездила с Тони по магазинам! Что скажет Шарлотта, увидев, что ноги у нее открыты выше колен?!
Но черное платье нельзя было надеть, не почистив и не погладив, а у туники были, по крайней мере, длинные рукава. Ладно, сойдет и так! В конце концов, сегодня не будет гостей, чтобы обсуждать ее наряд.
Тем не менее, спускаясь по лестнице, Линда постоянно испытывала идиотское желание одернуть подол. Не имело значения, что на ней были плотные темные чулки, — все равно она чувствовала себя школьницей, трепещущей перед классной дамой…
В холле навстречу ей попалась Сьюзен, которая выходила из библиотеки с чопорным выражением на лице и с пустым подносом в руках. Увидев Линду, Сьюзен приветливо улыбнулась.
— Какое красивое платье! — воскликнула она, зная, что находится вне пределов слышимости миссис Бакстер. — Вас ждут, — махнула она рукой на дверь библиотеки. — Там мистер и миссис Пресбери. Мистер Пресбери — священник, вас, наверное, вчера с ним познакомили.
А она-то думала, что к ужину соберутся только члены семьи! Неужели Шарлотта Бакстер такая бесчувственная?! Неужели не понимает, что Линде нужно время, чтобы справиться с горем?
В этот момент появился Дейвид — можно было подумать, что он нарочно поджидал Линду, — и она испуганно вздрогнула. Что ему от меня надо? — в который раз подумала она. И почему я его так боюсь?! Ведь для этого нет ни малейших причин!
Несмотря на охватившую ее тревогу, Линда не могла не отметить, что темные цвета очень идут Дейвиду. В этот вечер он сменил кожаную куртку и джинсы на черный костюм, однако рубашка без воротничка указывала на то, что в выборе наряда его мать участия не принимала.
— Заходи и выпей чего-нибудь, — сказал он, пропуская ее в библиотеку. — Белого вина? Или твои вкусы изменились?
А ты бы, очевидно, этого хотел! — с внезапной злостью подумала Линда, но согласилась без возражений. Не было смысла выбирать что-нибудь покрепче: она и так ощущала легкое головокружение.
— Сегодня ты выглядишь отлично, дорогая! — воскликнул Тимоти Бакстер, когда его сын ввел Линду в библиотеку. — Ты ведь помнишь миссис Пресбери, не правда ли? Минна, вы знакомы с женой Алана?
— Боюсь, что нет.
Минна Пресбери улыбнулась и протянула мягкую руку. Лет сорока пяти, она была одной из тех женщин, которые разговаривают с отсутствующим и постным выражением лица — результат частых посещений общественных мероприятий, на которых царит непроходимая скука.
— Я как раз думала о том, — Шарлотта Бакстер благодарно улыбнулась священнику, — с каким тактом Джеймс провел вчерашнюю службу. Уверена, все согласятся: несмотря на то, что повод был очень печальным, его слова звучали поистине утешительно. Это так важно над свежей могилой! Не правда ли, Линда, моя дорогая?
— О… да, конечно.
На самом деле, Линда вряд ли смогла бы припомнить хоть что-нибудь из заупокойной службы. С того момента, как гроб внесли в деревенскую церковь, она перестала воспринимать окружающее. Все вокруг казалось каким-то нереальным: она не могла поверить, что тело любимого человека находится в этом деревянном ящике.
— Мне особенно нравится это место из «Послания к коринфянам», — как ни в чем не бывало, продолжала ее свекровь. — «Теперь мы видим сквозь стекло, смутно; но потом, лицом к лицу…»