Неру

Неру, посоветовавшись со специалистами и обсудив вопрос в Плановой комиссии, предложил укротить реки, текущие с гор, подчинить их силу воле человека, обводнить мелкие речушки и воздвигнуть на пути стремительных потоков высотные плотины, чтобы в любое время года было достаточно влаги и никогда не было засухи и наводнений, чтобы неистощимая энергия рек озаряла по ночам электрическим светом мрак деревень.

А вот другая отметка на карте — никому ранее не известная, затерявшаяся на окраине железорудного района Чхота — Нагяур, маленькая деревенька Бхилаи. Несколькими годами раньше индийские промышленники обратились к своим коллегам в Англии и США за помощью в строительстве здесь металлургического завода, но сразу же встретили холодный отказ. Это и понятно: Англия и США не были заинтересованы в создании индийской металлургии, они хотели продавать Индии свою сталь, брать за нее втридорога и сохранять зависимость страны от их поставок.

Не прошло и года после визита Джавахарлала Неру в Советский Союз и подписания соглашения о строительстве государственного металлургического завода в Бхилаи, как индийцы уже получили технический проект завода и началось его строительство.

Гул и грохот машин привлек сюда тысячи индийцев из Бенгалии, Пенджаба, Кералы, Ориссы, Ассама. Маленькая деревушка превратилась в гигантскую стройку и стала походить на огромный муравейник. Предстояло вынуть сотни тысяч тонн грунта, уложить пятьсот тысяч кубометров бетона, установить пять тысяч электромоторов, проложить сотни километров железнодорожных путей и трубопроводов, возвести корпуса, доменные печи, смонтировать сложнейшее оборудование, поставленное из Советского Союза.

Бхилаи становится флагманом второй пятилетки Индии.

Западные наблюдатели, посещавшие великую стройку дружбы двух народов, не скрывая своего удивления, говорили: «Русские делают все, чтобы помочь индийцам. Они, если нужно, не смущаясь, берутся и за физическую работу, очень терпеливы в своих указаниях, благодаря чему индийцы фундаментально изучают свою специальность. В свободное время русские вместе с индийцами играют в волейбол, ходят с ними в кино... Русским удалось занять постоянное место в коллективе нового города стали. 1300 или 1400 русских (приблизительно 300 инженеров с семьями и помощниками) живут, работают и отдыхают в тесной дружбе с индийцами. Это произвело впечатление не только на индийских рабочих, но даже на непреклонных антикоммунистов среди индийских правительственных чиновников и в деловом мире...»

— Здесь, — сказал один из индийских рабочих в Бхилаи корреспонденту американского журнала «Тайм», — мы работаем бок о бок с русскими. В других же местах мы работаем под командой иностранцев.

Только вчера проснувшуюся от векового сна Индию Неру видит уже в завтрашнем дне. Но сразу вступить в век научно-технической революции непросто, требуется огромное напряжение сил всего народа, бескорыстная помощь дружественных государств; нужно одновременно преодолевать косность, консерватизм, конфликты и разногласия в партии и правительстве, доказывать, что недостаточно примкнуть к XX веку, что не за горами XXI век и Индия, еще не освободившаяся от оков феодализма, если она хочет обеспечить себе будущее, должна все время убыстрять темп жизни, строить, созидать, постоянно дерзать.

Неру возглавляет Комиссию по атомной энергии Индии. Второй пятилетний план предусматривает строительство в Бомбее первого ядерного реактора. И теперь вчерашние кули возводят «храм» сказочной энергии, которая в корне изменит жизнь грядущих поколений индийцев, сделает страну богатой и процветающей.

Курс правительства Неру на создание экономического фундамента независимости и преодоление колониального наследия в социальной, политической, культурной жизни Индии, упрочил популярность как самого Неру, так и Национального конгресса. Тем не менее этот курс стал все чаще наталкиваться на сопротивление со стороны индийской монополистической буржуазии и ее политических организаций.

Индийский монополист А.Д.Шроффом создает «Форум свободных предпринимателей». Цель форума — заменить фронт Неру внутри и вне Конгресса консервативной группой. Различные частные фонды американских миллиардеров сразу же соглашаются субсидировать «крестовый поход индийской ортодоксии и консерватизма против социализма Неру». На поверхность политической жизни страны всплывает зловещая фигура Мину Масани, представителя крайней реакции, руководителя антикоммунистической организации — «Общества демократических исследований», бюджет которого в основном пополняется за счет щедрых перечислений американского посольства в Индии, о чем, опираясь на документы, поведала как-то французская газета «Либерасьон». Блокируясь с правыми лидерами Конгресса, Масани сколачивает оппозицию курсу Неру и ведет дело к созданию новой партии, которая могла бы бросить вызов ИНК.

Снова поднимает голову партия «Хинду махасабха», отвергая принципы «панча шила» и требуя милитаризации страны. Вместе с ней воинствует еще одна правая партия «Джан сангх» («Народный союз»), которая выдвигает лозунг о «закрытии Пакистана» и призывает к войне с ним.

Однако Неру в 1957 году успешно проводит вторую кампанию по всеобщим выборам в парламент страны и законодательные собрания штатов, во время которых Национальный конгресс одерживает убедительную победу, оставив далеко позади все остальные партии. Второе место по числу депутатов в Народной палате снова заняла Компартия Индии, а в штате Керала коммунисты пришли к власти и образовали свое первое правительство.

Укрепление левых сил в политической жизни страны вызвало раздражение среди консервативно настроенных лидеров внутри самой правящей партии. Из правительства выходит министр финансов Ч.Раджагопалачария, сторонник политической ориентации Индии на США. Вместе с Масани они создают партию «Сватантра» («Независимая») и открыто выступают против политики Неру — против аграрных реформ, против государственного сектора, против планового начала в руководстве экономической жизнью Индии.

Но правая реакция не могла в тот период сколько-нибудь серьезно поколебать непререкаемый авторитет и политическую позицию Неру. Страна шла за своим признанным лидером. Внутри— и внешнеполитический «курс Неру» находит все большую поддержку в самой Индии и за рубежом. Однако премьер-министр вовсе не ставит такое положение лично себе в заслугу и дает деятельности своего правительства строго объективную оценку, выступая против преувеличения роли одной личности в формировании политики государства.

«Абсолютно неправильно называть нашу политику „политикой Неру“, — говорит он в Народной палате. — Это неправильно потому, что я являюсь лишь ее выразителем. Не я положил ей начало. Это политика, обусловленная положением Индии, ее образом мыслей в прошлом, всей системой взглядов Индии, умонастроением индийцев во время нашей борьбы за свободу и современной международной обстановкой. Я имею к этому отношение только в силу того случайного факта, что в течение этих нескольких лет я представлял эту политику как министр иностранных дел. Я глубоко убежден, что кто бы ни ведал внешними делами Индии и какая бы партия ни стояла у власти, они не могли бы особенно сильно отойти от этой политики».

...Самолет, на котором должна была прилететь делегация из Пекина, запаздывал. Неру нетерпеливо посматривал на часы, укрепленные на тыльной стороне руки, и тут же переводил взгляд на небо, северную его часть, покрытую хлопьями серебристых облаков.

Обычно Неру приезжал в аэропорт Палам в хорошем настроении, с сознанием того, что очередной официальный визит на высшем уровне успешно завершит многодневную кропотливую работу дипломатов по выяснению, уточнению, согласованию тех насущных проблем, в справедливом решении которых заинтересованы и гости и хозяева. Но в этот день, 19 апреля 1960 года, приехав в Палам для встречи премьера Государственного совета КНР Чжоу Эньлая и министра иностранных дел Чэнь И, Неру не испытывал ни приподнятости, надлежащей для такого случая, ни уверенности в благополучном исходе визита, разве что слабую надежду, подогреваемую все еще сохранявшейся верой в действенность личных контактов между государственными деятелями. Да, надежду на то, что доверительные беседы, переговоры, откровенный, честный обмен мнениями между ним и Чжоу Эньлаем помогут хоть в какой-то степени избавиться от недоверия, подозрительности и даже враждебности в индийско-китайских отношениях, которые еще несколько лет назад были добрососедскими и дружественными.