Заговор «Пуритания»

— Я предлагаю, — сказал Пайас после паузы, — всем немедленно покинуть помещение.

И он подергал веревку, желая припугнуть их. Солдаты поняли намек и быстро удалились.

— На сей раз сработало, — сказала Иветта. — Но как долго мы сможем блефовать?

— Достаточно долго, я надеюсь. Главное, молись, чтобы у меня рука не устала.

— Они могут пересидеть нас. Все, что у нас здесь есть, — это оружие и взрывчатка, но никакой еды. Они могут попытаться уморить нас голодом.

— Они принесут нам еду, если я скажу им, что у меня может случиться голодный обморок. Иветта посмотрела на него очень серьезно.

— Ты действительно готов осуществить угрозу? Дело может кончиться тем, что придется.

— У нас есть приказ уничтожить эту Армию. Согласен, Шеф СИБ предпочел бы более тихий способ, но если нам не удастся выбраться отсюда живыми, то по крайней мере мы можем умереть с сознанием хорошо выполненного долга. У меня нет ни малейшего желания умирать без особых к тому оснований, хотя я, черт возьми, и готов привести в исполнение угрозу. — Он вздохнул. — Если б мы только знали, кто же на самом деле является роботом…

— Возможно, помощница, Элспет Фиц-Хью? — предположила Иветта. — Она единственная женщина, занимающая высокий пост в этой организации.

— Но мы же подстрелили ее из сканнера всего несколько минут назад, там, в административном здании, и она повалилась в беспамятстве точно так же, как и двое других. Робот в Городе Божьей Воли даже темпа не замедлил, получив заряд.

— Обстоятельства складывались по-другому. В городском штабе царила полная темнота. Робот знал, что мы не сможем опознать его, поэтому не слишком беспокоился о том, что при попытке уничтожить нас откроется его истинная природа. Нам с Жюлем как-то пришлось схватиться с роботом в темноте на Ансгерии, и тот робот вел себя точно так же. Но как только возникла вероятность его изобличения, он сразу же убежал. Роботы понимают, что их самое лучшее оружие — анонимность.

— Значит, сегодня он просто прикидывался, будто мы подстрелили его, — продолжал рассуждать Пайас. — То-то я подумал, что очень уж он тяжел, когда затаскивал его в другой кабинет.

Иветтта кивнула.

— Он боялся, что мы увидим его лицо, и потому притворился парализованным сканнером, намереваясь поднять тревогу, как только мы уйдем. Он увидел у нас бластеры и испугался, что его уничтожат, прежде чем он успеет предпринять что-либо. Робот ставит выживание и тайну превыше всего.

Она потрясла головой, словно пыталась разогнать некий туман, царивший в ее мыслях.

— Если б я не оказалась такой дурой, я поняла бы, что роботом должна быть Фиц-Хью, а не Клунард, с самого начала.

— Что ты имеешь в виду? И как ты смеешь обзывать дурой женщину, которую я люблю? Иветта не смогла удержаться от улыбки.

— Есть некоторая закономерность в использовании этих роботов. Их никогда не программируют как главную фигуру, личность, приковывающую всеобщее внимание. Центральное положение может выдать их. Вместо этого они становятся человеком в стороне, кем-нибудь мало замеченным, но обязательно оказывающимся на месте в случае необходимости. Заговорщики не попытались сделать дубликат принцессы — но дублировали близкого к ней человека. Они создали робот леди Бладстар, готовый в любую минуту вступить в игру и стать важным участником свадебной церемонии, но отнюдь не центральным. И сейчас заговорщики ни за что не выбрали бы Клунард, знаменитого консультанта, каждый вечер предстающего перед глазами больших аудиторий; вместо этого они нацелились на маленькую, незаметную Элспет Фиц-Хью, которая очень кстати является первой помощницей и ведет все дела. Роботы совсем не жаждут греться в лучах славы, им нужна только власть.

Их беседа прервалась-из-за возвращения одного из солдат, принесшего рупор, затребованный Пайасом. Пайас поблагодарил солдата, приказал ему удалиться и попросил передать сестре Элспет, что пора начинать переговоры. Солдат быстро ушел: чем дальше от арсенала и шпионов-самоубийц, тем уютней себя чувствовал нормальный человек.

Через несколько минут голос Элспет Фиц-Хью, усиленный рупором, загремел снизу вверх по склону холма:

— Консультант Ханрахан, ты и твоя жена должны сдаться немедленно, — прокричал голос. — Вы полностью окружены. Для вас не осталось путей спасения.

Если у Бейволей и оставались сомнения насчет того, кто на самом деле является роботом, то теперь они мгновенно рассеялись. Фиц-Хью получила заряд сканнера номер четыре — ни одна женщина, состоящая из крови и плоти, не смогла бы говорить с ними в данный момент, она пробыла бы в бессознательном состоянии еще по крайней мере час. Тот факт, что она обратилась к Пайасу по имени, под которым он был известен здесь, означало, что она сумела узнать его — только робот мог обладать настолько стремительной реакцией, что успел заметить его лицо, прежде чем он «оглушил» ее из сканнера.

Несмотря на то, что ситуация складывалась не из веселых, Пайас улыбался.

— Мы, цыгане, мастера торговаться, — сказал он Иветте. — Правило номер один заключается вот в чем: если противная сторона выдвигает нелепое требование, мы, в свою очередь, предъявляем столь же нелепое встречное требование. А уж потом, путем переговоров, отказываясь от слишком уж нелепых предложений, обоюдно прийти к какому-то конкретному реальному результату.

Приставив рупор к губам, он заорал в ответ:

— Боюсь, твое предложение не пройдет, сестра Э лепет. Я предлагаю, чтобы вместо этого вся ваша армия прошла в колонне по два мимо дверей арсенала и сложила здесь свое оружие. Тогда можно будет и поговорить.

У подножия холма воцарилось недолгое молчание. Затем снова раздался голос Фиц-Хью.

— Ты знаешь, что я не могу сделать это.

— А ты знаешь, что мы не можем принять твое любезное предложение. У тебя есть какие-то более реалистичные требования?

После еще одного минутного колебания Фиц-Хью сказала:

— Возможно, нам удастся выработать условия соглашения, брат Кронвель, отвечающие интересам обеих сторон.

— Это уже лучше. Что именно ты имеешь в виду?

— Прежде скажите, зачем вы явились сюда? И зачем вы проникли в наши административные помещения в Городе Божьей Воли?

Еще одно доказательство! Только робот мог узнать Пайаса в темноте административного комплекса.

— Я хотел выяснить, зачем вы пытались убить меня, — сказал Пайас. — Возможно, это несколько старомодно, но меня мучило любопытство.

— Мы не пытались убить тебя.

— Ваш человек Хойден уверял меня в обратном. Еще одна пауза.

— Что ж, консультант, ты не станешь отрицать, что философия, которую ты проповедуешь, в корне противоречит нашей собственной. Кто-то из наших людей, очевидно, сгоряча решил проявить инициативу во славу дела Господня, но, уверяю тебя, они получат строгий выговор.

— Прекрасно. А то я так беспокоился.

— А теперь, раз мы покончили с этой маленькой проблемой, не удосужитесь ли вы выйти и обсудить все дела как цивилизованные люди?

— Я бы с удовольствием, — ответил Пайас. — Но сначала еще одна маленькая деталь.

— Какая?

— Мне бы хотелось получить какие-нибудь гарантии, что нас не убьют сразу, как только мы переступим порог арсенала.

— Ты имеешь мое слово, слово сестры по вере, что тебе не причинят никакого вреда.

— «Сестра», как же! — прорычала Иветта. — Единственно, чему она приходится сестрой, так это компьютеру В-1014.

— Это крайне мило с твоей стороны, — проорал Пайас в рупор, — но боюсь, что в деле столь деликатном я не смогу удовлетвориться словом заместительницы. Я должен получить такое же обещание от самой сестры Трезы.

— Она… она не в состоянии сейчас говорить, вы и сами прекрасно знаете это.

— Ничего страшного, я никуда не спешу. Могу подождать еще пару часов.

Он опустил рупор и, несмотря на дальнейшие мольбы Фиц-Хью, не ответил ей ни слова. Вместо этого он принялся обсуждать с Иветтой пришедший ему в голову план.

— Теперь, когда мы знаем, что Клунард сама не является роботом, — сказал он, — можно рискнуть и предположить, что она — сравнительно честная женщина, действительно верящая в свои увещевания, а на ложный путь ее увлекли тонкие манипуляции Фиц-Хью.