В рассветный час (Дорога уходит в даль - 2)

- Что значит "на дачу"? - спрашивает Пиня. - Я буду ходить к вам на дачу!

- Но ведь это три версты от города!

- Что значит "три версты"? А пусть бы хоть тридцать три! Я буду ходить каждый день, хоть два раза на дню... Только занимайтесь со мной, я за вас буду бога молить!

Лицо Пини, его глаза словно говорят:

"Я пройду через все. Я ничего не испугаюсь и ни перед чем не отступлю! Я хочу учиться - понимаете? - хочу учиться! И я добьюсь своего, чего бы это мне ни стоило!"

Мы все невольно замолчали перед этой страстной волей к знанию. Мы смутно понимаем, что в этом есть какая-то сила, внушающая уважение.

- Слушайте, Пиня... - робко, как всегда, говорит Маня, - Вы говорите, там много таких, как вы... Я могу заниматься с которым-нибудь из них... Даже с двумя, - я ведь никуда не уезжаю, буду все лето в городе.

- И я могу взять второго ученика! - спохватываюсь я.

- Я тоже возьму двоих! - говорит Лида. - Можно поговорить и с другими девочками, чтоб и они...

На лице Пини - такое сияние, что просто нестерпимо глядеть: как на самое яркое полуденное солнце!

- Спасибо вам... Я сейчас побегу. Скажу всем остальным... Ох, они обрадуются!

И Пиня стремглав убегает, от радости он даже забыл попрощаться.

- Девочки! - говорит Лида очень серьезно. - Надо сегодня же заняться этим делом. Поговорить со всеми. Чтоб все эти мальчики могли учиться по-французски и сдать осенью экзамен. Обязательно!

- А вот доешьте свое мороженое - и ступайте себе! - одобряет дедушка.

Как раз в эту минуту в одном из соседних дворов шарманка начинает играть модный вальс "Невозвратное время". Мы прислушиваемся - и, словно по команде, пускаемся парами плясать в аллее сквера!

- Девочки! - пытается дедушка остановить нас. - Здесь же сквер, неудобно!

- Пускай пляшут! - добродушно говорит Андрей. - Кому ж и плясать, как не им! Русскую пословицу знаете? "Концы сыты - и середка весела. Середка сыта - и концы играют".

Мы пляшем! Сейчас мы побежим искать "учительниц" для товарищей Пини... Мы пляшем, хотя вокруг нас все теснее и ближе смыкается холодная, злая жизнь, хотя нам еще целых шесть лет надо учиться в нерадостном, мрачном институте...

Ничего! Мы одолеем эту учебу! Мы осилим зло и несправедливость! Мы еще увидим новую жизнь!..

Москва, 1957-1958 годы

Конец второй книги