Вампир туманов

– Я прочел все, что можно. Страд даже научил меня собственному шифру. Нет здесь ни записей, ни документов – ничего, где я мог бы отыскать твой след.

– Но как ты узнаешь историю моей земли?

Джандер прижался лицом к холодной ткани ее синей юбки. Это было так, хотя прошлое Баровии оказывалось вовсе не радостным.

– Может быть, какие-то ответы скрыты в замке, – продолжил ее негромкий голосок. – Может быть, совсем близко. Стоит лишь протянуть руку.

Джандер отнял лицо от ее одежды, посмотрел вверх.

– Ты была здесь, в замке Равенлофт? Она загадочно улыбнулась и ничего не ответила.

– Анна, ты была здесь?

Он проснулся в кабинете, все тело затекло, оттого что пришлось спать в кресле. Эльф потянулся, закрыл лицо ладонями. Все его усилия неизменно ни к чему не приводят, а еще этот сон лишил его покоя. Совершенно измученный, он встал.

Краем глаза он заметил дверь в потайную комнату Страда. На мгновение он задумался, что может столь ревностно и в такой тайне хранить граф, почему так тщательно запирает эту дверь, да еще накладывает на нее заклинание. К сожалению, Джандер пообещал хозяину не вскрывать эту дверь. Он потер глаза, поставил на место книгу, которую читал перед сном, и вышел. Если Анна хочет, чтобы он продолжил обследовать замок, он так и сделает.

После заката эльф направился в комнату, заставленную статуями. Луны в эту ночь не было вовсе, и лишь бледный свет звезд проникал через высокие своды окон, слегка освещая неподвижные фигуры. Джандер высоко поднял принесенный факел, чтобы свет не бил в глаза, и принялся неторопливо переходить от одной статуи к другой.

Все члены семейства фон Зарович оказались на удивление красивыми людьми, даже если сделать поправку на обычную лесть художника. Страд предупредил Джандера, что еще не все его предки успокоились, но все равно эльф чувствовал себя неуютно, когда растревоженные духи, скрытые в некоторых из этих камней, казалось, двигались и выражали свое недовольство его появлением. Гнев, разочарование, ярость, безумие – казалось, что сами камни еще источают слабым эхом эти человеческие эмоции.

Потрясающие скорбь, гнев, отчаяние – здесь было еще одно создание, не покоившееся в этой славной шеренге. Это была та самая статуя, что привлекла внимание Джандера в его самую первую ночь в замке. Статуя, чья голова валялась сейчас на полу. Джандер опустился на колено, усмехнулся, поднял каменную голову, повернув каменное лицо к себе.

Почему лишь эта статуя оказалась разрушенной? Другие оставили в покое, и теперь сети паутины свисали с каменных фигур, окутывали статуи – лишь одна была намеренно повреждена. Какая ярость излилась на каменное горло, подумал Джандер. В чем виновата голова, валяющаяся сейчас у постамента, почему даже посмертное изображение подверглось такому насилию? Джандер стер пыль и клочья паутины с каменного лица, поднес факел поближе, пристально вгляделся. Лицо оказалось приятным мужским, но была в его выражении какая-то кротость, которая тут же напомнила Джандеру об Анне, выражении ее лица в те редкие и краткие мгновения, когда к ней возвращался рассудок.

– Какое же заклятие лежит на тебе? – обратился Джандер к каменной голове, поднимаясь на ноги. Он попробовал поставить голову на обломанную шею, которую все еще украшал каменный амулет. Слишком много времени прошло с тех пор, как голова изваяния была отколота, – она скользнула вниз, и Джандер еле успел поймать камень.

– Если смогу, я освобожу тебя, – твердо сказал Джандер, опустился на колено и положил голову обратно на пол.

Эльф снова отодвинул руку с факелом, разбирая надпись на постаменте статуи. Стертые в некоторых местах до основания буквы сказали ему не больше, чем в самую первую ночь, когда Страд так требовательно прервал его занятие. Джандер выпрямился, отряхнул колени, слегка передернулся. Казалось, в эту ночь следующим местом, которое он должен посетить, должны быть подземелья замка Равенлофт.

Через тяжелую дубовую дверь, обитую широкими полосами потускневшей бронзы, он вышел на площадку каменной лестницы. Замок Равенлофт изобиловал лестницами, но эта была столь выщерблена, столь изношена, что даже чуткие ноги Джандера слегка скользнули по истертым ступеням из серого камня.

Лестница обрывалась в темноту, и Джандер очень обрадовался, что ему помогает факел, когда проходил под пустыми светильниками, держась свободной рукой за сырую стену. Спуск оказался долгим, и наконец ступени окончились в помещении, которое было или маленькой комнатой, или очень большой лестничной площадкой. Это замкнутое пространство казалось ловушкой – позади лестница, погруженная в кромешный мрак, впереди и по бокам двери, за которыми скрывалась безликая опасность.

Джандер поднял факел повыше, и неверный свет выхватил из темноты искривленные морды горгулий, злобно скалящихся со стен. Джандер на мгновение застыл, разозлился на себя, обнажил свои удлинившиеся клыки, плотно сжал челюсти.

Он открыл дверь прямо перед собой и вошел в недлинный проход. Отодвинув малиновый бархат, которым был занавешен дальний конец хода, эльф оказался на балконе, отделанном столь же впечатляюще, что и остальные балконы замка. На площадке стояли два трона. Что же здесь можно наблюдать повелителям? Он подошел ближе.

Внизу, под балконом, оказалось помещение, напоминающее небольшой амфитеатр. В тусклом свете создания, некогда бывшие мужчинами, двигались в беззвучном смертельном танце между чудовищными устройствами, которыми была окончена их смертная жизнь. Скелет с побагровевшими от света факела костями снова и снова протягивал через пальцы ремни плетки, как будто наслаждаясь скрежетом кожи металла о голые кости. Неподалеку зомби корчился в страшной пародии на отчаянную борьбу, стараясь вырваться из прикованных к стене кандалов, срывая о стальные кольца куски сгнившей плоти. По всей огромной камере мертвецы, покорные черному юмору Страда, вновь и вновь повторяли страшные драмы, издеваясь над собственными смертями, не отрываясь от страшных приспособлений, что мучили их при жизни, разрушали их тела, убивали их.

Подавив отвращение, Джандер спрыгнул с балкона. Он легко приземлился, с изяществом и золотой грацией двигался среди дергающихся мертвецов, стараясь не вдыхать исходившее от них зловоние. Вместе с запахом смерти появился и звук – слабые стоны и приглушенные вопли, как будто в кошмаре кричали души узников, напоминая крики тех безумных женщин, что окружали его в те дни и ночи, которые он провел с Анной.

Он насторожился, повернулся на звуки. Слева оказался проход – прямоугольное черное пятно в стене пещеры. Он направился туда, ведомый звуками, становившимися все отчетливее при каждом шаге.

Сумасшедший дом вновь встал у него перед глазами, когда он распахнул дверь и вошел в темный коридор.

Стоны, рыдания, жалобные мольбы обрушились на него из загонов по обеим сторонам коридора. Фигуры задвигались, заметались, увидев его, некоторые забились глубже в тень, другие бросились навстречу, протягивая к нему руки через решетки, взывая к милосердию или помощи – или забвению. Это была кладовая Страда. Джандер остановился на мгновение, морщась от боли. Он не имел права освободить этих людей. В этом замке он был всего лишь гостем Страда.

Джандер был несказанно рад, что Наташа была отдана под его опеку, какой бы та ни была, и потому не заперта здесь, в этой ужасной темноте. Стараясь побыстрее избавиться от воплей страданий, эльф поспешил наверх по лестнице, смотря прямо перед собой, чтобы не видеть лиц несчастных узников.

На лестнице через каждые несколько футов были укреплены факелы. Впереди оказалась дверь, но помещение, в которое она вела, было погружено в кромешную тьму, так что Джандер не мог увидеть – что там. Он вытащил из канделябра факел и протянул его вперед. Он покинул обиталище умирающих и теперь вступил в зал мертвых. Перед ним была усыпальница рода фон Заровичей.

Он осторожно шагнул вперед. Несколько десятков знаменитых предков Страда спали здесь вечным сном. Джандер надеялся, что по крайней мере большинство из них обратились в прах. Он подозревал, что последний сон некоторых обитателей этих гробниц определенно лишен покоя.