Без выбора

И стенания о том, как славно жилось в заминированном доме под минорное тиканье часового механизма и как все стало дурно после того, как механизм сработал, - "это исключительно от незнания самой природы русского коммунистического опыта или эксперимента - как угодно.

И потому, во-вторых, все рассуждения о выборе "ставки" - рефлексия позднего периода. Дальше "борьбы с еврейским засилием в культуре" и мечты о "русификации" коммунизма политическая мысль "официальных правых" не шла, потому что "думанье" дальше было чревато... И дело даже не столько в страхе перед возможной карой за ересь, сколько как раз в душевной честности многих этих самых "официальных правых". Если б додумались - пришлось бы жизнь ломать - парадокс! Страх честности... На уровне нерефлектируемой интуиции...

Отсюда и некорректность логики, ставящей в один причинный ряд исторически реальные русские социалистические тенденции и конкретный коммунистический опыт, заимствованный из марксизма, то есть из "нерусских" источников. Но и об этом тоже чуть позже.

Другой парадокс в том, что мы, "русская диссидентура", каковую, между прочим, можно было пересчитать по пальцам, мы отнюдь не мечтали пополнять свои ряды за счет, положим, русских писателей. Где-то в конце 70-х узнал я, что Валентин Распутин, будучи приглашенным на встречу с работниками иркутского телевидения, наговорил им такого, что телевизионщиков-партийцев после вызывали в партком и вопрошали, почему они, коммунисты, не возражали Распутину... Я тогда черкнул коротенькое письмецо своему земляку, где прямо говорил, что диссидент Распутин - потеря для России... Просил об осторожности... Письмо, отправленное с "нарочным", было перехвачено.

Еще о "рецептах разрушения" Бородина и прочих.

Лично мои "рецепты" в виде нескольких статей, написанных в 70-х и напечатанных, между прочим, за границей в русских журналах, были опубликованы в начале 90-х не где-нибудь, а в "Нашем современнике", и не кем-нибудь, а Станиславом Юрьевичем Куняевым под общим заголовком "Невостребованные пророчества". Вот так в те годы оценивал Станислав Куняев лично мои "рецепты разрушения".

На пророка я никогда не претендовал и не тянул. Но, положим, в статье "К русской эмиграции" упрекал "старых русских" в нетерпении, в "неответственной" жажде "русского взрыва", критиковал "революционные" призывы Дмитрия Панина...

В статье "О либерализме" пытался раскрыть разрушительную, энтропийную суть либералистского сознания...

Нынче стараюсь вспомнить, была ли у нас, кого С.Куняев называет "русскими диссидентами", какая-нибудь "ставка"? Похоже - не было... Была надежда, что русская интеллигенция поймет трагедийный смысл существующего политического строя и подготовится к событиям, кои мы считали неминуемыми... Но в сущности, мы были своеобразными заложниками не желающих думать и знать, и не скажу за других, но сам-то так или иначе не избежал влияния "безмятежно живущих" - а может, ошибка, может, все обойдется и российский коммунизм без больших потерь трансформируется в нечто естественно развивающееся на основе постепенно восстанавливаемых традиций русской государственности. Надо обладать колоссальным самомнением, чтобы уверенно противопоставлять свое мнение мнению большинства. Я таким самомнением не обладал и, возможно, отчасти потому к началу 80-х с каким-то душевным облегчением переключился на частные проблемы - помчался в Сибирь спасать последний, еще не тронутый топором кедровник в Тофаларии... Это оказалось так легко - делать конкретное, стопроцентно правильное дело...

Ну, а наши "официалы"?

Если верить Станиславу Юрьевичу Куняеву, у них была такая ясность относительно будущего России, что только позавидовать!

Еще в восемьдесят втором (это с приходом Андропова во власть?) он "...с ужасом чувствовал, что устои нашего советского государства шатаются, слышал подземные толчки, глухой пока еще скрежет несущих конструкций..."

Он тогда уже, напоминаю, в 82-м, знал, что "...партийная верхушка сама разрушит партию, сама угробит социализм, сама предаст многомиллионную партийную массу..."

Потрясающе! С таким знанием - на свободе!

Даже радио "Свобода", имеющее в своем распоряжении самую полную информацию о состоянии наших дел, как раз в это время, когда было полностью покончено с диссидентством всех мастей, в растерянности признавалось, что советский коммунизм с приходом Андропова получил новое дыхание, и теперь вся надежда на национальные окраины. Но когда это еще будет...

Противоречив Станислав Юрьевич. Если скрежещут несущие конструкции, то есть народная вера в коммунизм и социалистическая экономика - первейшие "несущие", то при чем здесь "партийная верхушка"?

Тогда же, в 82-м, С.Куняев понял, что "идея социализма... скомпрометирована антисоветской частью самой партийной верхушки".

Если Ю.Андропов - антисоветчик, так чего ж он, черт возьми, упек меня на пятнадцать лет именно тогда, когда я практически выдохся?.. Может, за то и упек? Тогда поделом!

И на что же была сделана ставка столь тонко чувствующими ситуацию русскими патриотами?

"...Пока есть время для организации сопротивления...", надо "подготовить для грядущего отступления окопы и траншеи национальной обороны, объяснить замороченным людям, что сталинская солдатско-принудительная система была исторически неизбежна для спасения страны, что Россия в той степени, в какой это было ей нужно (! - Л.Б.), сумела переварить социализм, приспособить его к народным нуждам..."

Если социализм "переварен", да еще именно в той степени, в какой России нужно, ни больше ни меньше, и если, опять же, "переваренный социализм" приспособлен к народным нуждам, то нужно ли народу это доказывать? Наконец, переварен социализм или приспособлен? Это ж не одно и то же!

И в конце концов, социализм - это плохо или хорошо? Если переварили и приспособили, то есть избавились, то, надо понимать, плохо...

А вот личная программа С.Куняева по организации сопротивления:

"...Если уж у нас не хватит сил и времени русифицировать партию и сохранить советскую государственность... - то единственный наш реванш, единственный плацдарм для будущей борьбы... - это написать правду обо всем..."

О чем же, Господи?

"О вождях революции, о расказачивании, о русофобии 20-х годов, о судьбах Есенина и Клюева..."

Что ж, о преступлениях 30-х годов написано уже достаточно, и рассказать о преступлениях советской власти 20-х годов - значит пополнить картину, создать полное представление... Еще хорошо бы рассказать об уничтожении полтораста тысяч "церковников", о борьбе с Православием, о раскулачивании и раскрестьянивании... Понятно, одному человеку не под силу всестороннее разоблачение социализма. Но, как говорится, с миру по нитке... Один поведает о преступлениях советской власти против поэта Мандельштама и врачей, о государственном антисемитизме. Другой - о преступлениях оной против поэта Клюева и казачества, о государственном русофобстве. Третий еще о чем-нибудь... (Это к вопросу о "рецептах разрушения".) Глядишь, картинка нарисуется и в душу сперва западет, а потом, когда придет время, из западания выкарабкается и мыслишку продиктует соответствующую перед тем, как бюллетень в урну бросать...

Ведь слово советского писателя - это вам не диссидентские статейки, рассчитанные на "ты, да я, да мы с тобой", это какие тиражи! И какие аудитории!

Конечно, при этом надо уметь понимать, что, положим, раскулачивание и коллективизация, со всеми ее прелестями - дело необходимое "для спасения страны". А расказачивание... То троцкистские штучки...

Впрочем, тут, мне думается, советская власть более права, чем С.Куняев. Не лежала душа казаков к советской власти, мятеж за мятежом, так что "для спасения страны" правильно их порезали, как и тамбовских крестьян и ижевских рабочих. Да и "церковников" тоже... И Мандельштам с Клюевым - "люфтили" в то время, когда требовалось исключительное морально-политическое единство, чтобы подготовиться к Великой войне...