Повелитель кланов

Блэкмур протянул руку и взял ещё кусочек жаркого и кубок вина, красного как кровь, которая скоро прольётся на арене. Жизнь была прекрасна и с каждым поединком, из которого Трэль выходил победителем, становилась все прекраснее. Не было состязания, с которого Блэкмур не ушёл бы с полной мошной. Его «домашний орк», над которым когда-то потешалась вся крепость, теперь стал его гордостью.

Конечно, чаще всего против Трэля выставляли людей. Да, то были самые подлые, сильные и коварные из представителей рода человеческого, но все равно лишь люди, жестокие, озлобленные каторжники, которые надеялись заработать свободу, выиграв деньги и славу для своего покровителя. Некоторым это удавалось, и они вырывались из плена. Большинство из них снова оказывались в тюрьме, пусть с драпировками на стенах и женщинами в тёплых постелях, но всё же, без сомнения, в тюрьме. Немногие богачи соглашались, чтобы их источники дохода разгуливали на свободе.

Но некоторые из противников Трэля людьми не были, и это придавало таким поединкам особую остроту.

Честолюбие Блэкмура нисколько не задевало то обстоятельство, что орки из внушающей благоговейный ужас боевой мощи, которой они когда-то являлись, теперь превратились в опустившийся, всеми презираемый сброд. Война давно закончилась, и люди одержали в ней решительную победу. Вчерашний грозный противник шёл в специальные лагеря почти так же легко, как скот в стойла после дня, проведённого на пастбище. И особенно тешила честолюбие Блэкмура мысль о том, что эти лагеря полностью находятся в его власти.

Когда-то он рассчитывал вырастить из орка преданного, хорошо образованного раба и непобедимого воина. Блэкмур собирался отправить Трэля на завоевание его собственного народа, если, конечно, это стадо безмозглых зелёных громил можно назвать народом, и как только орки будут разбиты, использовать ослабленные разобщённые кланы для своих личных целей.

Но Союз справился с Ордой самостоятельно, и Трэль не успел даже взглянуть на настоящую битву. Сначала Блэкмур был уязвлён, но потом сообразил, как можно иначе использовать своего домашнего орка. Это требовало терпения, зато результат обещал превзойти все ожидания. Древняя неприязнь между народами уже успела пустить корни в Союзе. Эльф презрительно косился на человека, человек посмеивался над гномом, гном не доверял эльфу. Эдакий прелестный треугольничек твердолобости и подозрительности.

Блэкмур привстал с места, чтобы лучше разглядеть, как Трэль одолевает самого огромного и мерзкого на вид человека, которого когда-либо видел Блэкмур. Но никому из людей не справиться с неудержимым зелёным зверем. Поднялся гром приветственных возгласов и рукоплесканий, и Блэкмур улыбнулся. Он махнул Таммису Фокстону, и слуга поспешил к нему.

— Мой господин?

— Сколько ещё сегодня? — Блэкмур знал, что язык у него заплетается, но его это не волновало.

Зато на встревоженном лице слуги озабоченности и напряжения прибавилось.

— Сколько ещё чего, мой господин? — Глаза его скользнули на бутылку, потом опять на Блэкмура.

Внезапный приступ бешенства захлестнул Блэкмура. Он схватил Таммиса за грудки, крепко встряхнул и притянул к себе.

— Бутылки считаешь, ты, жалкая пародия на человека? — прошипел он в дюйме от лица Фокстона.

Одной из многочисленных угроз, которые Блэкмур держал в запасе для Таммиса, было публичное унижение; однако даже будучи в сильном подпитии, он не спешил выполнять своё обещание. Но угрожал этим нередко, вот как сейчас. Таммис заметно побледнел.

— Ты собственную жену заставил выкармливать чудовище и теперь осмеливаешься намекать, что у меня есть слабости?

Позеленевшее от страха лицо слуги вызвало у Блэкмура приступ тошноты, и он отшвырнул Фокстона прочь.

— Я хотел узнать, сколько боев выиграл Трэль.

— О да, разумеется, сэр. Полдюжины подряд. — Таммис замолк, вид у него был очень жалкий. — При всём уважении, сэр, этот последний отнял у него много сил. Вы уверены, что хотите, чтобы он бился ещё в трёх поединках?

Идиоты. Блэкмура окружали одни идиоты. Когда утром Сержант увидел распорядок боев, он тоже возражал Блэкмуру, говоря, что орку нужно, по меньшей мере, несколько минут для отдыха и что хорошо бы изменить список так, чтобы бедное изнеженное создание могло хоть чуть-чуть расслабиться.

— О нет, что ты! Шансы Трэля на победу падают с каждым боем. Он никогда не проигрывал, ни разу. Конечно, теперь я просто мечтаю остановиться, и пусть все эти милые люди заберут свои деньги назад. — Исполнившись омерзения, Блэкмур отослал слугу.

Трэль просто не способен потерпеть поражение. Так что надо ковать железо, пока горячо.

Следующую битву Трэль выиграл, но даже Блэкмур видел, что бедняга начал выбиваться из сил. Генерал-лейтенант подвинул кресло, чтобы лучше видеть. Лангстон повторил его движение. Во время следующего боя, восьмого из девяти запланированных для орка на сегодня, произошло нечто, чего ещё никогда не видели ни Блэкмур, ни толпа зрителей.

Силы могучего орка таяли на глазах. На этот раз ему противостояли два горных кота, которых поймали две недели назад и с тех пор держали взаперти, мучили и почти не кормили. Как только решётка, закрывающая выход на арену, скользнула в сторону, коты ринулись на орка. Светло-коричневые шкуры слились в единое смазанное пятно, и Трэль рухнул на землю под натиском когтей и клыков.

Крик ужаса пронёсся среди зрителей. Блэкмур вскочил на ноги и вынужден был вцепиться в подлокотники кресла, чтобы не упасть. Неужели все деньги…

Но вот Трэль поднялся! Яростно рыча, он оторвал от себя огромных зверей, как будто это были обычные белки, и быстро и искусно заработал двумя мечами, которые были его оружием в этом поединке. Орк одинаково свободно владел и правой, и левой рукой, и клинки ярко сверкали на солнце, нанося беспощадные удары. Один кот уже упал мёртвым, его длинное гибкое тело было разрублено почти пополам одним мощным ударом. Второй, подстёгнутый гибелью товарища, с новой яростью бросился на врага. На этот раз Трэль не дал зверю вцепиться в себя. Когда кот налетел на него, словно воющий вихрь когтей и клыков, Трэль был готов к нападению. Его меч свистнул слева, потом справа и снова слева. Кот рухнул на четыре окровавленных обрубка.

— Вы только посмотрите! — сияя, воскликнул Лангстон.

Толпа одобрительно ревела. Трэль, который обычно приветствовал крики восторга, подняв кулаки и топая ногами так, что дрожала земля, просто стоял, устало ссутулившись. Он часто, неровно дышал, и Блэкмур разглядел на теле орка отметины последнего боя — нескольких глубоких кровоточащих ран и укусов. И тут орк медленно повернул уродливую голову и посмотрел прямо на Блэкмура. Их глаза встретились, и во взгляде орка человек увидел муку, изнеможение… и немую мольбу.

А потом Трэль, могучий воин, рухнул на колени. И снова взревела толпа. Блэкмуру показалось, что в этом едином крике он уловил даже сочувствие. Лангстон промолчал, но его карие глаза пристально смотрели на генерал-лейтенанта.

Чёртов Трэль! Он орк, и дрался с шестилетнего возраста. Большинство его сегодняшних противников были людьми. Несомненно, это могучие воины, но они не могли совладать со звериной мощью Трэля. А это просто уловка, чтобы избежать последнего поединка, который, как Трэль знал, будет самым тяжёлым. Глупый самовлюблённый раб. Хочет вернуться в свою уютную камеру, читать свои книжонки, жрать из своей кормушки, так? Ну ладно, Блэкмур ещё преподаст ему урок.

И тут на арену торопливым шагом вышел Сержант.

— Лорд Блэкмур! — крикнул он, сложив ладони рупором. — Вы не отмените последний бой?

Щеки Блэкмура вспыхнули. Как Сержант только смеет говорить об этом здесь, перед всеми! Блэкмур, который всё ещё опирался на кресло, крепче сжал подлокотники. Лангстон сделал ненавязчивое движение, чтобы в случае необходимости предложить помощь. Блэкмур вытянул правую руку вперёд и приложил к левому плечу.

— Нет.

Сержант застыл на мгновение, уставившись на него, как будто не мог поверить своим глазам. Потом кивнул и подал знак начать заключительный поединок.