Страница 14 из 65
Русская государственность формировалась в обстановке непрекращающейся экспансии викингов в пределы Восточной Европы. Крупнейшие набеги происходили через длительные периоды. Регенерация поколений, обескровленных кровопролитной войной, требовала нескольких десятилетий. Вновь прибывшие викинги оседали в городах, лежавших поодаль от пути из варяг в греки. Варяг Рогволод захватил Полоцк, викинг Туры — Туров. Но когда крупные отряды викингов появлялись на днепровском пути, они неизбежно вовлекали в свое движение киевских конунгов, основательно растерявших наступательный порыв. После гибели Игоря минуло 20 лет, прежде чем его сын Святослав оказался в состоянии предпринять новый крупный поход. Можно было бы ожидать, что главными соратниками Святослава будут его двоюродные братья Игорь и Якун (Хакон), Володислав или другие более молодые ярлы его отца. Однако в действительности героями балканской войны стали Сфенкл и Икмор, не названные в числе киевских ярлов Игоря.
Автор «Повести временных лет» находился во власти представлений о блеске и могуществе современной ему Руси. В его глазах местные князья приобрели исключительное могущество с того момента, как одели на себя киевскую корону. Киев олицетворял для него славу Русской земли. В действительности предводители русов, утвердившиеся в небольшой хазарской крепости в Поднепровье, далеко не сразу завоевали первенство среди других норманнских конунгов. «Царь» русов Хельг имел важные преимущества перед Игорем Киевским, так как владел первоклассными гаванями в Крыму и на Тамани. Скандинавские конунги, разгромившие Хазарию, а затем занявшие Преслав Великий на Балканах, не уступали в могуществе Святославу, номинально считавшемуся старшим из русских конунгов. Святослав и его союзники одинаково стремились закрепить за собой завоеванные на Балканах земли, чтобы иметь гавани на Черном море.
Волны скандинавской экспансии в известной мере тормозили формирование государственности на Руси. Они срывали с места ранее осевших в Киеве русов, едва начавших осваивать завоеванные славянские территории. В период балканских войн Святослава Киев утратил значение столицы. Из старого состава киевского войска на Русь вернулся лишь небольшой отряд.
Полагают что, норманны ассимилировались в славянской среде очень быстро, едва ли не в самый момент их появления на Руси. В доказательство ссылаются на чисто славянские имена Олега и его преемников Игоря и Святослава. Однако надо иметь ввиду, что сведения об этих именах почерпнуты из сравнительно поздних источников, являющихся памятниками исключительно славянской письменности. Греческие и еврейские источники середины X в. обозначили имена предводителей русов значительно точнее, чем киевские источники конца XI-XII вв. «Царь» русов Олег фигурировал в них как Хелгу, княгиня Ольга — как Елга, Игорь — как Ингор (от шведского Ингвар), Святослав — как Сфендослав (от скандинавского Сфендислейф). Сподвижниками Игоря были конунги Асмуд и Свенельд, Сфендослава — Сфенкл, Икмор и тот же Свенельд. Мать князя Владимира Святославича, по преданию, звалась Малушей. Но киевская летопись сохранила также ее подлинное скандинавское имя Малфред. Один из братьев Владимира носил имя Сфенг.
Записки Константина Багрянородного свидетельствуют, что в середине X в. киевское общество было двуязычным. Для русов основным языком оставался скандинавский язык. Однако они не могли бы управлять своими славянскими данниками, если бы не освоили их язык. Предводители руссов отказались от титула «хакан» в пользу титула «князь», каким славяне издавна именовали своих старейшин и военных вождей. Не только титулы, но и имена правителей должны были быть понятны народу, признавшему их власть. Двойные имена князей возникли вследствие двуязычия общества.
Норманнская дружина слагала саги о своих героях — викингах. Но саги не были записаны из-за отсутствия письменности у скандинавов. В дальнейшем героический эпос русов претерпел метаморфозу, обычную для памятников фольклора. Дружина киевского князя забыла собственный язык, саги превратились в славянские былины. Имена героев дружинного эпоса были окончательно переделаны на славянский лад.
Ранние киевские летописи были продуктом не скандинавской, а греко-славянской культуры. Они были составлены в то время, когда верхи киевского общества окончательно забыли скандинавский язык, а двуязычие сошло на нет. Саги остались неизвестны русским книжникам XI-XII вв. Составители первых киевских сводов XI в., не имея в своем распоряжении текстов русско-византийских договоров X в. описали деяния первых киевских князей, следуя былинам, устным преданиям. Но в былинах эти князья фигурировали уже не под своими собственными норманнскими именами, а под славянскими прозвищами.
Когда в руки Нестора в начале XII в. попали тексты договоров с греками (греческие оригиналы или их славянские переводы), летописец подверг их литературной обработке, прежде чем включить в «Повесть временных лет». При этом он прилежно переписал имена всех послов «от рода руского» (Карлы, Инегельд, Свенельд и пр.), но оставил князьям те имена, под которыми они фигурировали в исторических песнях, былинах и летописях XI в. Славянизированные имена князей стали привычными, тогда как подлинные скандинавские оказались давно забытыми.
Предположение, будто киевская династия ославянилась раньше дружины, не более чем миф. Князья имели возможность заключать династические браки, тогда как рядовым воинам приходилось выбирать жен из окружающей их славянской среды. Славянскими именами первые киевские конунги были обязаны своим данникам, но в еще большей мере фольклору и книжникам XI-XII вв.
Отправляясь на Балканы, Святослав оставил старшего сына Ярополка в Киеве, другого сына Олега в Деревской земле. Свенельд держал дружину, отдельную от княжеской, и ему удалось сохранить ее в балканском походе. По возвращении в Киев он фактически стал правителем княжества при несовершеннолетнем Ярополке. Игорь погиб, не поделив деревскую (древлянскую) дань со Свенельдом. При Ярополке давние распри возобновились. Свенельд и его дружина не забыли о времени, когда Деревская «волость» с данью принадлежала им. Олег получил «Деревы» от отца, но его дружина не могла тягаться с дружиной Свенельда. Не считаясь с правами Олега, сын Свенельда продолжал охотиться в Деревской земле. (Охота, как было отмечено выше, была нередко связана с полюдьем). Защищая свои права, Олег умертвил сына Свенельда. Вину за убийство, конечно, нес не малолетний князь, а его дружина, кормившаяся деревской данью и охотой. Свенельд отомстил за сына. По его совету князь Ярополк решил изгнать Олега из «Дерев» и завладеть деревской данью. Олег выступил из Овруча навстречу Свенельду, но его дружина, столкнувшись с грозным противником, дрогнула и отступила в крепость. На узком мосту столкнулось множество беглецов. В толчее князя-мальчика столкнули в ров, где он был задавлен насмерть.
При жизни Игоря его наследник «держал» Новгород. Решение Святослава перенести столицу в Болгарию изменило ситуацию на Руси. Отдаленные города наподобие Новгорода утратили былое значение. Перебравшись в Преслав, Святослав оставил сыновей в южнорусских волостях. Новгород счел себя обделенным и пригрозил Святославу, что найдет себе князя (конунга) по своему усмотрению, иначе говоря, вне рода Игоревичей. Лишь после этого из Киева в Новгород был отправлен малолетний княжич Владимир. Мать княжича Малуша (Малфред) служила ключницей у княгини Ольги в Любече. Ключники считались невольниками, а потому Владимира иногда называли «робичич», сын рабыни.
Усобица в Киеве и гибель Олега вызвали тревогу в Новгороде. Опасаясь за жизнь малолетнего Владимира, его дядя Добрыня поспешил увести его в Скандинавию. Когда княжич подрос, он нанял варяжскую дружину и занял Новгород.
При неразвитости государственных институтов единство киевского княжества опиралось всецело на нераздельность владений членов княжеской семьи и авторитет главы рода. События, происшедшие после смерти Святослава, обнаружили непрочность такого порядка. Подобно отцу, Ярополк Святославич не обладал титулом «великого князя» и, таким образом, не пользовался правами «старейшего» князя в отношении Владимира Святославича. (Принцип «старейшинства» возник позже). На пороге войны братья пытались заручиться союзом с норманнским конунгом Рогволдом, княжившим в Полоцке. Ярополк посватался к дочери Рогволда первым, а затем сватов к конунгу заслал Владимир. Получив отказ, Владимир при помощи нанятых варягов захватил Полоцк и убил Рогволда. Его победа ошеломила киевского князя и посеяла раздор в княжеском окружении. Ярополк сохранял шансы удержать киевский трон, пока подле него был Свенельд со своей дружиной. Когда Свенельд умер, управление Киевом перешло в руки дядьки («кормильца») Ярополка варяга Буды (летописного «Блуда»). Но тот предал своего князя, едва Владимир с варяжской дружиной двинулся на Киев. Буды подал Ярополку совет оставить столицу. Вскоре же киевский князь сдался брату Владимиру и был предательски убит. Расправившись с Ярополком, Владимир объединил под своей властью Киев, Новгород и Полоцк. Киевское войско понесло катастрофические потери на Балканах. Поэтому судьбу Киева решили варяжские отряды, призванные из Скандинавии. На Руси пришельцы вели себя как завоеватели. Норманны требовали, чтобы Киев был отдан им на разграбление. Владимир отказал им. Тогда они наложили на русскую столицу непомерную контрибуцию.