Страница 3 из 67
Повисшая в зале тишина казалась зловещей.
Более двухсот посланцев из миров Хэйпа стояли на верхней палубе шаттла, и Хэн вновь поразился их чудесной грации и красоте. До сего дня он никогда не видел хэйпанцев. Теперь он никогда их не забудет.
Хэйпанцы хранили молчание. Хэн ждал. Чего же они попросят взамен? Кровь застыла в его жилах, когда он понял: хэйпанцы попросят Республику присоединиться к тотальной войне против объединенных сил диктаторов, последних остатков Империи.
Склонясь с трона. Лея осмотрела дары.
- Вы сказали, что будут дары ото всех шестидесяти трех ваших миров, сказала принцесса, - но я вижу дары лишь от шестидесяти двух. Вы не подарили ничего от самого Хэйпа.
Хэн был шокирован этой репликой. Сам он давно потерял счет подаркам, ошеломленный предложенным хэйпанцами богатством. Замечание Леи показалось ему неуместным. Он ожидал, что хэйпанцы высмеют ее дурные манеры, заберут все обратно и отправятся восвояси.
Между тем женщина-посол дружелюбно улыбнулась, словно обрадовавшись, что Лея заметила "недостачу", и прямо взглянула принцессе в глаза. Трипио перевел ее ответ:
- Величайший дар мы припасли напоследок.
Женщина махнула рукой. Хэйпанцы расступились. Без фанфар, без звуков труб и рогов, в полной тишине появился последний дар.
Из корабля вышли две женщины в скромных платьях, с серебряными ободками на темных волосах. Между ними шел мужчина. Серебряный ободок на его голове поддерживал закрывающую лицо черную вуаль, длинные белокурые волосы ниспадали на плечи. Торс мужчины был обнажен, если не считать маленькой шелковой полунакидки с серебряными же пряжками. В мускулистых руках мужчина нес большой украшенный серебром ларец из эбенового дерева.
Подойдя, он поставил ларец на пол, сел на пятки и положил руки на колени. Женщины откинули с его лица вуаль. Никогда Хэн не видел такого красавца. Глубоко посаженные глаза цвета моря на горизонте говорили о юморе, сообразительности и уме, мощные плечи и твердо очерченная челюсть выражали спокойствие и силу. Хэн решил, что это - высокий сановник из самого Хэйпанского королевского дома. Женщина-посол сказала:
- Хэйпесах, рурахсен Та'а Чьюм'да, элеза Иазльдер Чьюме'да ("От Хэйпа, королева-мать дарит свое величайшее сокровище - сына Изольдера, чья жена станет править как королева"),
Чубакка зарычал. Толпа, казалось, заговорила разом, и шум, как рев бури, ударил Хэна но ушам.
Мон Мотма опустила наушник комлинка и задумчиво смотрела на Лею, один из генералов выругался и осклабился, а Хэн отступил от окна.
- Что? - переспросил Хэн. - Что это значит?
- Та'а Чьюм хочет, чтобы Лея взяла в мужья ее сына, - тихо проговорила Мон Мотма.
- Она не сделает этого, - сказал Хэн, однако его уверенность тут же угасла. Шестьдесят три богатейших планеты... Править как матриарх миллиардами подданных, рядом с таким мужчиной...
Мон Мотма взглянула Хэну в глаза, словно оценивая.
- Потратив на войну богатства Хэйпа, Лея может быстро покончить с остатками Империи, сохранить миллиарды жизней. Я знаю, какие чувства вы пытали к ней, генерал Соло. И все же, думаю, выражу мнение всех граждан Новой Республики, если скажу, что ради победы, надо надеяться, она примет предложенный дар.
Глава 2
Люк почувствовал приближение к развалинам древнего дома Мастера Джедая еще до того, как проводник-уифид привел его на место. Ландшафт здесь был тот же, что и повсюду на Тууле, - безжизненная равнина. Лишь кое-где через толстый слой снега пробивались низкорослые пурпурные лишайники. Руины не пугали. Люк чувствовал, что в развалинах некогда обитал какой-то добрый Джедай.
Белый, как слоновая кость, мех уифида теребило весенним ветром. Сам он с вибротопором в лапе устало тащил свое огромное тело по пурпурному мху. Неожиданно остановившись, уифид поднял длинное рыло, так что массивные бивни уставились на далекое багровое солнце, и, глядя маленькими черными глазками куда-то вверх, издал трубный звук.
Откинув капюшон комбинезона, Люк оглядел горизонт. Из прогалины среди снеговых туч высыпала стая снежных демонов. Их мохнатые серые крылья сверкали в косых лучах солнца. Уифид протрубил боевой клич, ожидая атаки, но Люк своим биополем ощутил, что демоны голодны и охотятся за стадом косматых мотмотов, которые, подобно живым ледяным холмам, виднелись вдали. Демоны присматривали в жертву детеныша поменьше.
- Успокойся, - сказал Люк, коснувшись локтя уифида. - Покажи мне руины.
Он старался использовать Силу, чтобы успокоить воина. Тот весь трепетал, сжимая топор.
Уифид протяжно свистнул в ответ, указывая на север. Люк при помощи Силы перевел:
"Ищи могилу Джедая, малыш, а я иду на охоту. Сегодня ночью мое племя устроит пир из этих демонов".
Достав из множества привешенного к боевому поясу оружия почерневший железный "моргенштерн", уифид огромными прыжками понесся по тундре. Люк не ожидал от него такой прыти. Он покачал головой, жалея снежных демонов.
Сзади защелкал Арту, прося сбавить ход, - маленький дройд преодолевал коварный ледяной участок. Вместе Люк и Арту двинулись на север, пока не достигли двух плоских камней. Это был вход в туннель. Вынув из кармана комбинезона мини-фонарик, Люк спустился внутрь. Невдалеке от входа туннель углублялся, но проход преграждал огромный валун. Черная копоть на нем указывала, что века назад камень сдвинули взрывом термического детонатора, укрыв то, что теперь хранилось за ним.
Люк закрыл глаза и активизировал поток биополя. Наконец Сила потекла сквозь него, Люк сдвинул с места и приподнял камень.
- Давай, Арту! - прошептал он. Испуганно засвистев, дройд прошмыгнул под парящей в воздухе глыбой. Люк нырнул следом, затем позволил валуну опуститься.
На грязном полу виднелись оставленные много лет назад следы сапог имперских гвардейцев. Люк рассматривал их, гадая, нет ли тут следов отца. Дарту Вейдеру, вероятно, довелось здесь побывать. Он один мог убить Мастера Джедая, жившего в этих пещерах. Но следы молчали.
Туннель вел вниз. В затхлом воздухе подземных хранилищ пахло мехом и пометом грызунов. У одного из входов безжизненно лежал небольшой, но мощный квадратный дройд, давно исчерпавший все запасы энергии. Саму комнату заполнял термический обогреватель, его силовые кабели были изгрызены. Люк двигался дальше, четко ощущая нарастающее присутствие Джедая, и наконец нашел комнату умершего Мастера. Тело Джедая исчезло, рассеялось, как раньше тела Йоды и Вена Кеноби, но Люк чувствовал остатки Силы Мастера. Он нашел иссеченный, опаленный Огненным Мечом комбинезон, Меч лежал рядом. Люк поднял его и зажег. Оружие загудело, ожило, из него вырвался поток молочно-белой энергии.
Люк на мгновение задумался о владельце этого Огненного Меча, затем погасил клинок. Он почти ничего не знал, кроме того, что Мастер Джедай служил Старой Республике в ее последние часы. А теперь Люк несколько месяцев шел по следам корускантского хранителя джедайских записей. Этот человек, вероятно, был всего лишь мелким исполнителем и вряд ли удостоился быть отмеченным вторгшимися имперцами.
И все же он сбежал с Корусканта с записями о тысяче поколений Джедаев,
Записи, как надеялся Люк, окажутся не просто перечнем джедайских деяний. Нет, они могли заключать в себе мудрость древних Мастеров, их мысли, стремления. Молодой Джедай, не обученный всем секретам Силы, Люк надеялся проникнуть в глубокие тайны обучения провидцев, воинов, лекарей.
Люк прошел по помещению, разыскивая при неверном свете своего мини-фонарика, что могло бы послужить ключом к разгадке. Арту, освещая путь головной фарой, спустился в боковой ход. Услышав оттуда его печальный свист, Люк поспешил к дройду.
Это была прихожая перед выдолбленной в камне почерневшей комнатой, где клетка за клеткой хранились голографические видеозаписи. Но все записи были взорваны и сожжены в прах. Компьютерные цилиндры лежали кучами сплавившихся слитков, их запоминающие сердечники спеклись. Термические детонаторы все уничтожили. Люк заметил в вековой пыли рукоятки стирающих гранат, - видимо, уничтожая голограммы, сначала их попытались стереть.