Страница 50 из 51
- Алло? - прохрипел еле слышный голос.
- Идиот! - раздалось в трубке. - Почему не на службе?
- Да я, господин Дюмон, да вот, да умираю...
- Болван! Не твоя очередь!
- Да я в некотором роде... да врачи... язва...
- Скотина! А квартальный план? Гранатомета давно не нюхал?
- Господин Дюмон... ведь я... дохожу совсем...
- Ну ладно, умирай себе, ежели так. Чего тебе прислать, дубина, чтоб мучался меньше?
- Алекса... - прошелестел голос.
- Да? Ну ладно, сейчас пришлем, он как раз в пятой камере сидит...
Через полчаса Алекс уже входил в одинокую конуру Фухе.
- Комиссар! - закричал он. - Вы никак и вправду помираете?
- Да, Алекс,- хрипел Фухе, вылизывая капли рубиновой влаги из граненого стакана, стоявшего на столике.
- Не беда, комиссар, не вы первый. Оформим по первому разряду. Только вот что,- Алекс осмотрел комнату и подсел к умирающему,- вы, видать много накопили, так как насчет завещания?
- Алекс... - прохрипел Фухе. - О чем ты? Ведь я последние минуты...
- Комиссар! - прервал его неумолимый Алекс. - Мало я вам служил? Мало я из-за вас терпел? А у меня семья, теща - кормить надо. Так что давайте!
- Что? Друг мой, что? - хрипел Фухе, корчась в конвульсиях.
- Как что? - поразился Алекс, сворачивая висевший на стене ковер. Имущество-то кому? Не Конгу же!
- Но душа! - вздохнул Фухе и на миг потерял сознание.
- Давай, давай! - торопил умирающего Алекс, бросая в мешок содержимое секретера. - Подписывай скорее! Да, какое у тебя самое главное сокровище, ну?
- Это, это, как его... - жалобно шептал Фухе, еле шевеля холодеющими губами.
- Ну?! - настаивал Алекс, складывая в чемодан парадный костюм комиссара.
- Это... мое любимое... - хрип перешел в едва слышный шепот.
- Короче! - вконец обнаглел Алекс, сдирая с комиссара кальсоны.
- Это, это, как его...
- Скорей! - скомандовал Алекс, срывая с пальца комиссара обручальное кольцо.
- Пресс... - прошептал Фухе.
- Ты опять, чемодан, о своем! - возмутился Алекс, срывая с комиссара носки. - Ты брось шутить!
- Папье! - закончил Фухе, выхватывая названное оружие из-под одеяла. Удар, треск - и осколки черепа рикошетом ударили о стену.
- Вот скотина! - заявил Конг, выходя из соседней комнаты. - Я думал, он хоть носки тебе оставит! Интересно, сколько у него в бумажнике?
- На пиво хватит,- сказал Фухе. - И учти, что мне как умирающему, нужно не меньше двух литров.
И комиссар Фухе, кряхтя от напряжения, стал шарить по карманам верного друга Алекса.
Андрей ВАЛЕНТИНОВ
ДИССЕРТАЦИЯ КОМИССАРА ФУХЕ
Посвящается С. Каплину
- Комиссар! Комиссар! Вставайте! - тряс Алекс своего друга, мирно прикорнувшего среди груды пустых бутылок и селедочных объедков. - Пора, комиссар, подъем!
В ответ раздалось нечто непонятное, среди несвязного бульканья можно было уразуметь лишь: "Пресс-папье, скотина, убью!" Алекс с трудом уклонился от взметнувшегося кулака и вновь склонился над комиссаром:
- Да вставайте же! У вас сегодня защита!
- А? Что? - взревел Фухе, продирая глаза. И тут же, сообразив, вскочил, разбрасывая ногами бутылки.
- Эй, Алекс! - прокаркал он. - Рубашку, галстук, бритву! Вызывай такси!
Через час свежевыбритый Фухе уже оседлал трибуну Актового зала Академии поголовной полиции и вещал:
- В заключение своего доклада, уважаемые члены специализированного совета, позволю себе подвести итоги сказанному: применение пресс-папье в поголовно-разыскном деле позволяет получить большой экономико-социальный эффект и моральную экономию. Ввиду этого я осмеливаюсь просить совет о присуждении мне ученой степени кандидата поголовных наук.
Под бурные аплодисменты зала Фухе сел на место. На трибуне его сменил тоже свежевыбритый по этому случаю шеф поголовной полиции де Бил.
- Коллеги! Голуби мои! - затараторил он. - От имени поголовной полиции сообщаю, что применение пресс-папье только за отчетный пятилетний период позволило сэкономить (тут он уткнул нос в бумажку) патронов - семь тысяч штук в месяц, камер - пятьдесят человеко-часов в сутки, судебных заседаний - по двадцать в неделю! Количество преступников уменьшается в геометрической прогрессии! Метод пресс-папье считаю прогрессивным и передовым, а нашего героя - комиссара Фухе - вполне достойным искомой степени кандидата поголовных наук.
Пока шло голосование, коллеги уже поздравляли новоиспеченного кандидата. И вот председатель совета объявил:
- Уважаемые коллеги! Роздано бюллетеней шестнадцать, получено шестнадцать, за - четырнадцать, против - два. Поздравляю нового кандидата!
Раздался гром аплодисментов, все бросились к Фухе, но он, потемнев лицом, уже шарил рукой в кармане. Мелькнуло в воздухе пресс-папье, бросок, другой - и все шестнадцать членов совета уже лежали с раскроенными черепами.
- Но всех-то за что? - поинтересовался Алекс, когда могильщики выносили трупы.
- Как за что? - удивился Фухе. - Ведь двое против!
- Но остальные?
- И ты не понимаешь, Алекс? Ведь голосование было тайным!
Андрей ВАЛЕНТИНОВ
С НОВЫМ СЧАСТЬЕМ!
С. К. с Новым годом!
Фухе был поклонником традиций. Служба - службой, отпуск - отпуском, а Новый год комиссар привык встречать по старинке - с нейлоновой елкой, свечами и ночным телевизором. Правда, в этом году после очередного виража обновленческой политики вождей Великой Нейтральной Державы пришлось подсократиться, и в пустом холодильнике комиссара поджидала единственная бутылка "Виноградного сверхособого" и банка заморской кильки пряного посола... Но свечи были готовы, и Фухе предвкушал... Новогодняя речь генералиссимуса, бой колоколов в Большом кафедральном, программа "Танцы-Шманцы"... Осколок привычного, того что грело душу все эти годы политики Обновления.
Стол был накрыт, но хозяин не успел вкусить терпкость "Виноградного сверхособого". В девять вечера танки Бруно Кальдера вышли на улицы, а уже через час комиссар, ругая всех подряд, сидел в своем кабинете, пропуская сквозь густое сито первых задержанных.
Собственно говоря, комиссар плохо представлял себе происходящее. Впрочем, приказ он помнил дословно: "Демократов - к стенке, коммунистов тоже к стенке, беспартийных - туда же, а всех по отношению к кому возникнут сомнения - пристреливать на месте".
Десятый подследственный что-то напомнил комиссару, но думать было некогда и не к чему, и Фухе привычно буркнул что-то насчет партийной принадлежности. Задержанный пробормотал в ответ нечто невнятное.
- Демократ? - уточнил Фухе.
- Ни-ни! - забожилась жертва. - Ни сном, ни духом...
- А, коммуняка!... - понял комиссар.
- Ни Боже мой,- пискнул десятый номер. - Беспартийные мы...
- А, все равно,- махнул рукой Фухе. - Все равно Новый год испортили... К стенке!
- Но я же... комиссар... все о вас... Семь романов... Девяносто рассказов... Бессмертный редактор... Если бы не я...
- Так что, может быть, тебя еще и с Новым годом поздравить? - хмыкнул Фуке. - У, писака, язвить твою...
- Так ведь... - в последней надежде заныл несчастный, брякаясь на колени и подползая к комиссару.
Тот брезгливо отодвинул кресло подальше, но жертва продолжала преследовать его, пока не загнала в угол.
- Ладно, с Новым годом!... - буркнул великий комиссар, отмечая в протоколе допроса птичкой еще одного признавшегося.
- И с новым счастьем! - добавил он, когда жертву уже потащили на роспыл, а в кабинет добры молодцы вволакивали очередного неформала...
Андрей ВАЛЕНТИНОВ
МЕТОДИКА ФУХЕ
Как-то в тяжелый похмельный понедельник шеф поголовной полиции поймал великого комиссара в коридоре.
- Дорогой Фухе,- проворковал он, опасливо глядя на окровавленное пресс-папье,- мой дорогой, что у вас сейчас за дело?
- Ограбление Реймского банка, кажись,- ответил комиссар, затягиваясь "Синей птицей".