Страница 57 из 77
- Прекрасно, - сказал подполковник Тимашук, хотя пока ничего прекрасного не было. Он извлек из кейса еще один шприц-тюбик "Ангельского пения" и проинформировал почтеннейшую публику о чудодейственных свойствах препарата. Почтеннейшая публика восприняла сообщение без всякого энтузиазма. Только флюидов прибавилось.
"Ангельское пение". Ну, суки.
Тимашук наклонился над креслом. С моего места мне были видны лишь плечи и затылок Дока. Судя по движениям, Тимашук распорол на руке Дока гимнастерку. Выпрямился. Держа шприц-тюбик на уровне глаз, снял защитную оболочку, осторожно сдавил стенки тюбика до появления жидкости на конце иглы. Снова наклонился над Доком.
Пустой шприц-тюбик упал на бетонный пол. Тимашук отошел в угол бокса и включил видеокамеру.
Представление началось.
Подполковник Тимашук почувствовал, как сгустилось и словно бы насытилось опасностью пространство бокса. Он внимательно огляделся. Уголок Дурова. Скорей - манеж. Хищники на полу вдоль стен. Обездвиженные, не представляющие опасности. Опасность была в самой атмосфере. Но это не имело значения. Никакого.
Тимашук понимал, что идет на определенный риск, решая провести допрос не один на один, а в присутствии всех арестованных. Это было вынужденное решение. У него не было времени растягивать процедуру на всю ночь. Понятно, что на миру и смерть красна. При обычном допросе это было недопустимо. Но допрос с "Ангельским пением" - не обычный допрос. Он мог дать неожиданный и сильный эффект. Наемники. Работают вместе не первый год. За бабки. За большие бабки. Маленькие бабки уравнивают, большие разъединяют. Между ними столько всего накопилось, что ой-ой-ой. И если это выплеснется. А это выплеснется.
Даже досадно, что цель допроса такая элементарная.
Плечи Перегудова расслабились, голова откинулась на спинку кресла.
Можно было приступать к работе.
- Как вы себя чувствуете, Перегудов?
- Тепло. Волны шумят. Океан.
- Что вы слышите?
- Чайки. Музыка. Вы мне мешаете,
- Вы среди друзей. Я ваш друг, Док.
- Вы не можете быть моим другом. Я не могу быть вашим другом. Я ничего не сделал для вас. Вы ничего не сделали для меня.
- У нас все впереди. Мы будем большими друзьями. А сейчас мы просто поговорим. Вам же хочется поговорить?
- Да.
- Что такое УПСМ?
- Теперь я одинокая свеча. И грустный танец ча-ча-ча. Я танцую сгоряча.
- Что такое УПСМ? Вы понимаете, о чем я вас спрашиваю?
- Понимаю. Яхта. Другая музыка. Очень громкая.
- Не напрягайтесь. Не мешайте себе. Вы знаете, что такое УПСМ. И скажете мне.
Приоткрытый рот. Остановившиеся зрачки.
Тимашук понял: сейчас скажет.
Но в это время у стены завозились, звякнуло железо на железе - цепочка наручников на трубе, раздался голос Злотникова:
- Не ломай человеку кайф, подполковник. Спроси меня.
Тимашук повернулся к нему:
- Говорите.
- А камеру? Тебе же нужно, чтобы это было на пленке.
Тимашук перевел объектив видеокамеры на Злотникова.
Разбитая губа и ссадины на лице были не лучшим украшением кадра. Но эта запись предназначалась не для суда.
- Назовите себя.
- Рядовой запаса Злотников.
- Вы знаете, что такое УПСМ?
- Так точно.
- Что?
- Управление по проведению спортивных марафонов.
Тимашук извлек из кобуры ПМ и взвел курок.
- Если кто-нибудь. Еще. Скажет хоть одно. Слово. Пристрелю.
- А ты стрелять-то умеешь? - нахально спросил Злотников.
Тимашук выстрелил. В замкнутом пространстве бокса звук выстрела ударил по ушам. Пуля выкрошила бетон над самой головой диверсанта.
- Ты что делаешь?! - удивился он. - А если бы попал? Камера же все пишет!
Ворвался встревоженный Сивопляс с охранниками, ощетинились автоматами.
- Все в порядке, - кивнул им Тимашук. - Всем выйти.
- Вы бы поаккуратней, товарищ подполковник, - посоветовал Сивопляс. - Баловство с оружием еще ни к чему не приводило.
- Выйди, - повторил Тимашук. - Не заходить, не стучать, никого не впускать. Ни под каким видом.
- Да не зайдет никто, не зайдет. А я побуду.
Так-то оно спокойней. Занимайтесь, товарищ подполковник, а я посижу как рыба об лед.
"Черные" вышли. Сивопляс присел на корточки у двери. Привычно, как сидят на Востоке. С носилок приподнял голову Мухин:
- Палят? Или мне снится?
- Снится, - ответил ему Хохлов. - Ты спи, спи.
Мухин затих.
- Это было предупреждение, - произнес Тимашук. - Первое и последнее. Я умею стрелять. Злотников, хотите проверить?
- Артист, заткнись, - вмешался Пастухов. - Уберите ствол, подполковник. Я отвечу на ваш вопрос.
- Позже. Сейчас я разговариваю с Доком.
- Спрашивайте, - сказал Перегудов. Тимашук нахмурился. Клиент не должен реагировать на окружающее. Выстрел помешал действию препарата. Девять минут потеряно. Ладно, ничего страшного. "Ангельское пение" свое возьмет.
Тимашук убрал пистолет и вернул камеру в прежнее положение. Подошел к Перегудову, наклонился над ним:
- Говорите, Док. Вы знаете, что такое УПСМ. Что это?
- Управление по планированию специальных мероприятий.
- Каких мероприятий?
- Не знаю.
- Это спецслужба?
- Да.
- Где ее управление?
- Где-то в Москве. В центре. В старом особняке.
- Вы бывали там?
- Только один раз. Меня привозили туда. В закрытой машине.
- Опишите особняк.
- Во дворе фонтан. С купидоном. Мраморная лестница, В кабинете черные балки, камин. Высокие узкие окна.
- Что за окнами?
- Не знаю. Я был там поздно ночью.
Тимашук отметил, как переглянулись арестованные. Понял: горячо, на нерве, попал на нерв.
- Это был кабинет начальника управления?
- Да.
- Вы знакомы с ним?
- Да.
- Кто он?
- Генерал-лейтенант Нифонтов.
- Ваши друзья знают его?
- Да. Мы познакомились два года назад. Тогда он был генерал-майором.
- Кому подчиняется УПСМ?
- Точно не знаю. Думаю, президенту.
- Какому президенту?
- Президенту России.
- Президенту России? Вы уверены в этом?
- Мне так кажется.
- Почему?
- В кабинете был телефон АТС-1. И еще один аппарат. С российским гербом. И с красной надписью "Президент".
Вот так дела. Спецслужба президента? Если так, ясно, почему Г. дергается. "Дай доказательства. Мне нужны доказательства. Прямые, а не косвенные". Что же происходит?
Г. всегда был в команде президента. А теперь вдруг повел игру против службы хозяина? Или это УПСМ выступило против президента? Вряд ли. В этом случае Г. не понадобилось бы никаких доказательств. Достаточно намека. В Кремле - как в разведке. Подозрение равноценно событию.
Ничего не понятно.
- Вы работали на УПСМ?
- Да.
- Вы и сейчас работаете на УПСМ?
- Яхта. Очень громкая музыка.
- Почему вы работаете на УПСМ?
- Миллион.
- Вам обещали заплатить миллион? Миллион рублей? Миллион долларов?
- Миллион алых роз. Из окна видишь ты. Кто влюблен и всерьез.
- Вы предполагали, что вас будут допрашивать?
- Да.
- И поэтому накачались попсой?
- Да.
- Это вам посоветовали ваши заказчики?
- Да. Их психологи.
- Кто ваши заказчики?
- Центр.
- Управление по планированию специальных мероприятий?
- Зайка моя, я твой зайчик.
Подполковник Тимашук посмотрел на часы. Через шестнадцать минут препарат перестанет действовать. Доза оказалась слишком маленькой для массы Перегудова. Нужно было сразу делать второй укол.
...- Почему вы взорвали "Мрию"?
- Приказ.
- Когда вы получили этот приказ? Вы не могли получить его в Москве. Где вы его получили?
- Здесь.
- Вам передали его по рации?
- Да. Я выходил на связь с Центром ночью. Когда все спали.
- Как был сформулирован этот приказ?