Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 75 из 81



Мое приглашение, как я и ожидал, не вызвало у майора Кривошеева никакого энтузиазма.

- Кончай свои штучки, москвич, - заявил он. - Давай по телефону. А нужно - приезжай сам. У меня дел и без твоих заморочек - выше головы.

Я постарался ответить как можно вежливее - в том смысле, что, несмотря на фингал, который с момента нашего общения стал моей особой приметой и вызывает у меня проблемы с прекрасной половиной человечества, а также подозрительные взгляды гаишников, наша беседа в кабинете заместителя начальника МВД города К. убедила меня в том, что там работают преданные своему делу профессионалы и они не поленятся отлепить жопу от стула, чтобы узнать, кто совершил одно из самых громких заказных политических убийств последнего времени, а именно убийство историка Комарова.

- А ты знаешь? - быстро спросил майор Кривошеев.

- Полагаю, что да, - ответил я. Все-таки сказалось общение с Мазуром. Потому что достаточно было просто сказать "да".

- Едем, - сказал майор.

Минут через двадцать он появился в моем номере вместе с капитаном Смирновым и с папкой следственных материалов прокуратуры. На том, чтобы он привез их, я особенно настаивал, а он особенно сопротивлялся, так как это было связано с какими-то процессуальными сложностями, до которых мне, честно сказать, никакого дела не было.

К моменту их появления подполковник Егоров вполне очухался и даже подбодрился очередной порцией виски. После чего бутылку и бокал я убрал в бар, так как вести официальный разговор в такой фривольной обстановке показалось мне неправильным. Майору Кривошееву и капитану Смирнову я представил Егорова как старшего охранной группы и человека, вполне заслуживающего доверия. Во всяком случае, при нем можно говорить совершенно свободно.

Еще до того, как появились эмвэдэшники, я предупредил Егорова:

- Ты отверг мой первый вариант. И в нетактичной форме. Я вынужден реализовать вариант номер два. Не думаю, что он тебе очень понравится. Но выбора у меня нет, Санек. И у тебя тоже. Так что сиди, слушай и не встревай.

Едва закончив с краткой процедурой знакомства, майор Кривошеев сразу перешел к делу:

- Ну, кто?

- Вы сами очень хорошо знаете этого человека, - ответил я.

- Кончай свои музыки и балеты! - попросил майор. - Давай по-русски, можешь даже с матом, мы люди свои, поймем.

Тогда я задал вопрос в лоб:

- Вы как предпочтете: чтобы преступника указал вам какой-то приезжий москвич или хотите найти его сами?

- Мне важно поймать преступника, понял? А как - это пятнадцатое дело! И если у тебя что-то есть - выкладывай. Иначе я привлеку тебя за укрытие информации. Или за недонесение.

- Олег Сергеевич, - проникновенно сказал я, - ну, я могу, конечно, изложить дело так, как его вижу. Но вы и Иван Николаевич Смирнов тут же завалите меня вопросами: как, почему, чем докажешь и так далее. Правильно?

- Ну, правильно, - согласился майор. - А как ты хотел?

- Совсем по-другому. Я хотел бы, чтобы вы сами вычислили преступника. Вы потратили на это больше месяца и без всякого результата. По одной простой причине: у вас была неверная начальная установка. И второе - вам не хватало кое-какой информации. И то и другое сейчас есть. Попробуете?

Майор вопросительно взглянул на капитана Смирнова.

Тот немного подумал и сказал:

- Мы действительно убили на это больше месяца. С полным нулем в итоге. Может, послушаем этого москвича? Ну, еще час потеряем. А вдруг? Парень не дурак, это мы уже поняли. Мозги у него чуть набекрень, но это не довод. А?

- Излагай! - принял волевое решение майор Кривошеев.

Я раскрыл папку со следственными материалами.

- Один мой друг любит говорить: все просто, когда все знаешь. А когда чего-то не знаешь, все самое простое становится непроходимо сложным. Так получилось и с этим делом. Эти материалы вы просматривали не меньше чем по десять раз. Верно?



- По пятьдесят, - поправил майор.

- Я вам пока только одно скажу: фамилия преступника упоминается в них не меньше двенадцати раз - я специально подсчитал. Он фигурирует и как свидетель.

- Ты не мог видеть этих материалов, - решительно заявил майор.

- И тем не менее видел. Не мучайтесь, Олег Сергеевич. Я не шпион и не уголовник. Ну, увидел я эти материалы - и что? У меня есть друг, у него еще друг, а вот этот друг имеет право ознакомить меня с любыми материалами МВД. Скажу даже так: формально не имеет, но даже министр МВД не посмеет сделать ему за это замечание.

- Интересные у тебя друзья, - заметил майор.

- Есть и интересные, - согласился я. Капитану Смирнову было не до наших словесных дискуссий. Он раскрыл папку и начал внимательно, будто видит все это впервые, изучать каждый лист следственного дела, особенно обращая внимание на показания свидетелей. На отдельном листочке он делал одному ему понятные пометки. В работу включился и майор. Но он, видно, так до конца и не поверил серьезности моего заявления, потому что перелистал дело, как подшивку старого, давно прочитанного еженедельника.

Минут через сорок капитан Смирнов захлопнул папку и сказал:

- Салахов. Он, точно! Его в тот вечер на Строительной улице видели все свидетели.

- Требуются объяснения? - спросил я.

- Иди ты... со своими объяснениями! - отмахнулся капитан. - Я тебе сам все сейчас объясню. Было у меня чувство, что работал не чужак, а свой. Внутри сидело, а выразить не мог. Нутром чуял. Сбивало одно: откуда у него такая квалификация.

- Этой информации вам и не хватало, чтобы закончить дело, проговорил я и в старых аудиокассетах нашел ту, где были записаны установочные данные на бывшего афганца Салахова. По моей просьбе их раздобыл полковник Голубков и передал Артисту, а тот мне. Учеты были только по МВД, но не было никаких сомнений, что Салахов был связан и с какой-то спецслужбой. Иначе полную информацию на него дали бы из Зонального информационного центра по первому же запросу прокуратуры или милиции города К. Я не мог держать бумажку в кармане или где угодно, в любой момент на нее могли наткнуться. Поэтому сделал так же, как с разговором с Профессором в военном госпитале: записал текст на самый конец какой-то задрипанной старой кассеты. Сейчас этот текст я и прокрутил майору Кривошееву, капитану Смирнову и безучастно присутствующему при нашем разговоре подполковнику Егорову.

Текст произвел, прямо скажем, должное впечатление. И капитан, и майор были людьми опытными и прекрасно понимали, почему эту информацию они получают от меня, а не обычным способом. А чтобы проверить ее, никаких особых разрешений высокого начальства не требовалось. Я не сомневался, что они займутся этим, как только у них выкроится хоть минута свободного времени. Но сейчас их волновало другое.

- Где ствол? - спросил майор.

- Две пули, извлеченные из тела Комарова, были отправлены на баллистическую экспертизу? - спросил я.

- А как же? - удивился капитан.

- Вы уверены, что это те самые пули? - продолжал я.

- Ни малейших сомнений, - подтвердил капитан. - Они валяются там уже месяц. Я недавно случайно видел их. Ни в каких картотеках они не зафиксированы. Как и сам ствол.

- Где же ствол? - повторил майор.

Я заметил, как внутренне напрягся подполковник Егоров, но его состояние меня сейчас меньше всего интересовало.

- Вызывайте оперативников, - сказал я майору, - Или кого еще нужно? Следователя прокуратуры? Понятых? Кто должен присутствовать при изъятии ствола? "Токагипт-58", из которого был убит историк Комаров, лежит в полиэтиленовом пакете под кустом сирени во дворе Матвея Салахова. Это за пять или шесть домов от особнячка Комаровых.

- Как он туда попал? - спросил капитан.

Я только пожал плечами.

- Это всего один маленький вопрос из тех, на которые вам еще придется ответить. Думаю, сразу после убийства Салахов завернул ствол в пакет и бросил в куст, чтобы не заметили случайные прохожие.

- И не перепрятал надежней, когда шумиха улеглась? - недоверчиво спросил майор.