Страница 65 из 81
Генрих пропустил Рузаева вперед и вошел следом. За ними в компьютерную шагнул и молодой спутник Рузаева, но чеченский полковник взял у него дюралевый кейс и что-то приказал. Судя по всему: остаться на страже у двери.
Компьютерщик Володя флегматично вышел в коридор. Проходя мимо меня, сделал еле заметный знак следовать за ним. Я не заставил себя ждать.
Едва за мной закрылась дверь директорского кабинета, как от флегматичности компьютерщика не осталось и следа.
- Быстро! - шепнул он и шмыгнул в какую-то дверь. Это был чулан, заставленный швабрами и ведрами уборщиц. Но там были не только швабры и ведра. Володя запер дверь и отбросил из угла тряпки. Под тряпками стоял маленький видеомонитор. Володя щелкнул тумблером, протянул мне один из наушников и одновременно включил диктофон.
Судя по ракурсу, мини-камера была вмонтирована на потолочном плинтусе. На экране монитора были видны крупные головы Генриха и Рузаева, а руки казались маленькими, как у лилипутов. Но изображение было качественным.
- Я понял, о чем вы хотите говорить, - услышал я голос Рузаева. - О вашем гонораре, не так ли?
- Совершенно верно, - подтвердил Генрих. Рузаев поставил на стол возле компьютера кейс, набрал шифр цифровых замков и открыл крышку. Чемодан был доверху заполнен пачками баксов.
- Ровно миллион, - сказал Рузаев. Генрих пролистал несколько пачек, из одной выдернул наугад купюру, помял ее в руках и посмотрел на свет.
- Вы мне не доверяете? - возмутился Рузаев.
- Успокойтесь, Султан. Я не доверяю никому. Даже себе. Так. Платежка?
- Ксерокопия. - Рузаев протянул Генриху листок. - Как мы и договаривались. Пять миллионов. На номерной счет вашего банка.
- Минутку.
Генрих сел за компьютер. Экран монитора не попадал в обзор камеры, видны были только руки Генриха, словно бы порхающие над клавиатурой.
- Все в порядке? - нетерпеливо спросил Рузаев.
- Да. Кроме одного. Деньги поступили. Но у отправителя есть доступ к счету.
- Не думаете же вы, что я хочу отозвать вклад?
- Да, именно это я и думаю. Введите код и отмените свой доступ.
- Я не умею работать на компьютере.
- Очень жаль, Султан. Я вас предупреждал: не пытайтесь хитрить. Ни со мной, ни с мистером Тернером. Акция прекращается. Досадно, я работал над ней около четырех лет.
- Вы уже не можете прекратить акцию.
- Могу. Вас мы передадим российским властям, а я доложу совету директоров Каспийского консорциума о том, что их поручение о проверке системы охраны стратегических объектов России выполнено. Оставьте в покое кобуру, я стреляю быстрей. Итак?
- На компьютере работает мой советник Азиз Садыков. Он знает код.
- Так зовите его. Но говорите с ним только по-русски.
Появился Садыков.
- Выйди на банк, - приказал Рузаев. - Отмени мой доступ к счету. Секунду. Я тоже хочу получить гарантии, Генрих.
- Какие гарантии вам нужны? Станция захвачена, уложить заряды двадцать минут. - Он показал плоский блок. - Вот пусковое устройство. Через полчаса вы будете держать за горло весь мир! Вам этого мало?
- Достаточно. Работай, Азиз.
Володя наклонился ко мне и азартно зашептал:
- Они сотрут запись, а я потом восстановлю на диске! И мы узнаем реквизиты банка и номер счета!
- Ты передал, что станция захвачена и прилетел Рузаев? - спросил я.
- Ну да, сразу же.
- Как только они уйдут, передашь: взрывчатка настоящая, семтекс. И сигнал идет на три или четыре спутника связи. Генрих производил проверку, все пашет.
- Иди ты! - сказал Володя. - И что теперь будет?
- Увидим.
- Готово, - через несколько минут доложил Садыков.
Генрих снова сел за компьютер, пальцы его заскользили по клавиатуре.
- Другое дело, - наконец сказал он и встал. В руках у него появился уже знакомый мне австрийский "глок". Громыхнули три выстрела. Монитор и процессор разлетелись на куски.
- Есть много способов уничтожать информацию из памяти, - объяснил Генрих и спрятал "глок" в карман пиджака. - Но этот - самый надежный. Интернет нам больше не понадобится.
- С-сука! - простонал компьютерщик Володя.
- Тихо! - приказал я.
- Вы не отдадите мне пусковой блок? - спросил Рузаев.
- Он вам ни к чему, вы не знаете шифра. В дверях показалась копна белокурых волос.
- Что тут за стрельба? - спросила Люси.
- Очень кстати, заходи, - пригласил Генрих. - А вы. Султан, и вы, Азиз, подождите меня в кабинете. Я быстро. А потом мы продолжим.
Рузаев и Садыков вышли.
- О Господи! Компьютер-то зачем разбил? - изумилась Люси.
- Заткнись! - приказал Генрих. - И отвечай быстро. На кого ты работала?
- Геночка! - еще больше изумилась Люси. - Да ты посмотри, что у меня в руке!
Мы с компьютерщиком Володей чуть носами не влезли в маленький экран. Но ничего увидеть не смогли - руки Люси закрывала ее спина.
- Медленно положи блок на стол, - жестко приказала Люси. - И отойди на три шага. Только тут мы увидели в руках Люси ПСМ. Генрих выполнил приказ. В поле обзора камеры оказалась коробочка пускового блока.
- Так и стой. Шевельнешься - стреляю.
- Неужели убьешь? - спросил Генрих.
- Нет, миленький. Рада бы, но ты нам нужен живым. Прострелю тебе ноги. Обе. Потом мы тебя вылечим, посадим под стеклянный бронированный колпак в Тель-Авиве и будем судить. И весь мир увидит тебя, выродка. А потом мы тебя повесим. Как Эйхмана. И тысячи неотмщенных душ упокоятся в мире.
- Блядь! - процедил сквозь зубы Генрих.
- Мне пришлось через это пройти. И я знала, на что иду. На пароме, который ты взорвал, была вся моя семья. Вся. Они все погибли. Спаслась одна я. Мне было тогда пятнадцать лет. Но уже тогда я поклялась, что найду тебя. А теперь, гаденыш, я вырву из твоей пасти ядовитый зуб.
Она нацелилась в пусковой блок, и это было ее ошибкой.
Я даже зубами скрипнул и машинально подался вперед.
Но.
Генрих выстрелил через карман. Голова Люси с копной пшеничных волос дернулась назад. Генрих вытащил "глок", прозвучало еще два выстрела. Все было кончено. Генрих сунул пусковой блок в карман и вышел из компьютерной.
Володя выключил монитор, закидал его тряпками, мы поспешно выскочили в коридор и постарались придать своим лицам безразличный вид. И тут на нас наскочил Артист. Кофра Крамера на его плече уже не было.
- Что тут за пальба? - встревоженно спросил он и потянул дверь директорского кабинета.
- Не ходи туда, - сказал я.
- Почему? - настаивал он. И вдруг понял: - Люси?
- Да.
- Генрих?
- Да.
- Да почему же она... Я же специально... Да я его сейчас голыми руками!
- Отставить! - приказал я. - Она работала не для того, чтобы его убить. Для того, чтобы судить его в Тель-Авиве и повесить. Она не сумела этого сделать. Постараемся сделать мы. А теперь исчезни. И не появляйся никому на глаза, пока не приведешь себя в норму. Пойди вниз и смени Боцмана на входе.
Но Артист двинулся не вниз, а в сторону машинного зала. Я не понял зачем, но думать об этом было уже некогда.
- Мы остались без связи, - сказал Володя. Мог бы и не говорить. Из всех неприятностей (если то, что произошло на станции, можно было назвать неприятностями) эта была самая неприятная. В ней только одно было хорошо: автоматически отменялся приказ "Никакой самодеятельности".
Из кабинета директора вышел Рузаев в сопровождении Генриха, Азиза Садыкова и всех трех корреспондентов. В руках у Генриха была коробка с детонаторами и радиовзрывателями, а Азиз тащил сумку с семтексом.
- Пойдемте, Серж, - кивнул мне Генрих. - Поможете мне. Вы будете подавать мне взрывчатку, я буду устанавливать, а господа корреспонденты фиксировать этот акт для вечности. После чего на сцене останется только главный персонаж - полковник Рузаев.
Через полчаса станция была заминирована. Машинный зал. Центральный щит управления. Главный циркуляционный насос. Система аварийной остановки реактора.