Страница 29 из 117
- Совсем нет, сэр. Весь путь я был парализован от ужаса. Если бы вы знали дракониху, вы тоже оцепенели бы.
- Что вы хотите сказать? Она опасна? Ее нужно вывести из форта? Она может напасть на лошадей?
- Только если нечего будет есть. Она говорит, что ей не нравится запах конины, и она предпочитает зубров или лосей, - быстро солгал Релкин. Драконы любили конину, безразлично какую, сырую или жареную.
- Лосей? Зубров? - Брови Вегана поднялись. - Что ж, принимая во внимание любовь крылатых драконов к пище, мы должны признать, что и аппетиты у этих зверей должны быть громадные.
Релкин кивнул, выражая свое полное и честное согласие:
- Да, сэр, это так.
Веган встал и в раздумье зашагал по комнате. Затем он обратился к ординарцу:
- Пошлите за капитаном Кесептоном. Я хочу видеть его здесь и сейчас.
Несколько минут спустя Холлейн Кесептон вошел и бодро отсалютовал генералу. Он даже не взглянул на Релкина, а Релкин отвел глаза.
- Что ж, капитан, мой форт волнуется, а у нас на руках очень голодный лишний дракон, которого надо поставить на довольствие. После сказанного не кажется ли вам, что ваш план начинает действовать быстрее, чем мы предполагали?
Кесептон промолчал.
- Так вот, капитан, я хочу, чтобы вы сопроводили этого молодого разгильдяя и взяли необходимые показания у драконихи, которая сидит на парадном плацу.
- Слушаюсь, сэр, - сказал Кесептон. - Переводчиком будет Фереголд из Шестьдесят шестого эскадрона драконов.
- А, старина Фереголд? Что ж, говорят, он один из лучших.
- Да, сэр.
- А этот драконир пускай явится к своему командиру. У того, без сомнения, найдется большой список наказаний для совместного обсуждения.
Еще через несколько минут Релкин, держась позади капитана, пересекал лагерь:
- Капитан, мне хотелось бы поблагодарить вас за все, что вы сделали.
Кесептон бросил на него предостерегающий взгляд:
- Тебе все еще предстоит суд. Ты убил человека, Релкин.
- У меня не было выбора. Иначе он убил бы одного из драконов.
- Жюри, состоящее из мужчин и женщин, попросит тебя взвесить ценность человеческой жизни и жизни дикого дракона.
- Но они же услышат показания драконов! А значит, это будут не просто мои слова. Драконы не лгут.
- Будем надеяться, что жюри из добрых марнерийцев посмотрит на дело таким же образом. Но немногие смогут разделить твою точку зрения.
- Возможно, потому что они мало знают о драконах, хотя мы защищаем их жизни. Вы и я, мы оба знаем, что случится со всеми нашими городами, если у нас не будет драконов, с которыми мы можем противостоять врагу.
Кесептон кивнул и помрачнел. Это было правдой, народ Девятки городов Аргоната уже почти забыл об опасностях и необходимости боевого сотрудничества с вивернами.
Переводчик Фереголд уже ожидал их - его вызвали еще до того, как Кесептон отправился к Вегану. Все вместе они свернули к административной палатке, куда был вызван писец со свитками и пером. Затем колонна с Релкином и Кесептоном во главе, с писцом и Фереголдом сзади и еще двумя замыкающими, которые несли стол и стул, направила свой путь туда, где пировала дракониха. Перед ней лежала туша быка.
Высокие Крылья, слизывая кровь с боков, посмотрела на гостей.
- Кто это? - подозрительно спросила она, распространяя вокруг запах крови.
- Это мой друг, - сказал Релкин, - наш друг, капитан Кесептон. Базил рассказал тебе о нем.
- Да, рассказал.
- Добро пожаловать в форт Далхаузи, - сказал Холлейн Кесептон, и Релкин перевел.
Затем выступил вперед Фереголд и представился. Его знания языка драконов были лучшими в легионе, и дракониха была удивлена и польщена таким вниманием к ней.
Фереголд объяснил ей свои обязанности, а также процедуру снятия показаний. Дракониха была поражена самим механизмом записи ее слов, подтверждения их чиновником и использования бумаги потом, спустя несколько месяцев, в далеком городе, как оружия в борьбе, которая велась только с помощью слов. Все эти дьявольские сложности людских дел обеспокоили дикарку. Она в который раз решила, что никогда больше не возвратится в места, где живут люди.
Затем она, к удивлению Релкина, сразу же согласилась с этими условиями. Отвечая на его изумленный взгляд, она объяснила:
- Только древние боги знают, что эти два дурака сделают с моими детьми, пока меня нет. Сегодня же вечером я хочу вернуться.
- Вы сможете это сделать, - подтвердил Фереголд, - потому что вся процедура не займет много времени.
Писец уселся за стол и начал записывать, а Кесептон шагал взад и вперед перед ними и задавал вопросы, очень стараясь, чтобы они были простыми по форме. Дракониха, к его удивлению, отвечала с полным пониманием событий. Перо писца скрипело, и Релкин почувствовал, как его плечи освобождаются от тяжкой ноши. С этими показаниями, которые в основном подтверждали его собственный рассказ, у него на суде по крайней мере появлялся какой-то шанс выиграть.
Вся работа заняла меньше часа вместе с подтверждением показаний, повторным прочтением их драконихе и небольшими исправлениями. Затем текст был заверен капитаном Кесептоном и Фереголдом, и писец наконец скрутил свиток как положено.
Дракониха немедленно вернулась к своему быку, с наслаждением пожирая все подряд.
Когда она закончила, Релкин подошел попрощаться.
- Мясо было вкусным, как у молодого зубра. Я хотела бы побольше такого мяса.
- Не думаю, что генерал Веган позволит.
- Тогда я, может быть, съем вашего генерала Вегана.
Релкин мудро воздержался от комментариев:
- До свидания. Высокие Крылья с озера Тундра. Надеюсь, что малыши Хвостолома вырастут сильными и честными. Благодарю тебя за то, что ты не убила меня, когда могла это сделать.
Она посмотрела на него внезапно злым взглядом:
- Я возьму своих детей и отправлюсь на север. Я никогда не вернусь в земли людей. Я понимаю теперь, откуда берется ваша сила. Вы нагромождаете одну сложность на другую. Ни один дракон не может тратить свой ум на такие мелочи. Моя голова болит, стоит мне только подумать о них.
Заходящее солнце пылающим шаром закатывалось на западе. На башнях зажглись сигнальные огни.
- До свидания, парень, живи долго. Позаботься о Базиле. У него доброе сердце.
С этими словами она напряглась и взмыла в воздух, взмахи крыльев подняли воздушный вихрь, который просвистел по лагерю, срывая столы, выдирая колышки у палаток, и заставил Релкина согнуться, чтобы удержаться на ногах.
Когда мальчик взглянул вверх, то увидел громадную темную тень, летящую через город по направлению к верховьям реки. Солнце коснулось ее чешуи, и дракониха засияла в небе, как большой изумруд. Релкин вздохнул, пожал плечами и, оторвавшись от этого фантастического зрелища, вернулся к земным заботам и отправился в казармы Сто девятого марнерийского эскадрона драконов на неминуемую встречу с командиром эскадрона Таррентом.
Глава 16
Три недели спустя Релкина еще раз вызвали в кабинет генерала Вегана.
Беглые драконы в сопровождении Мануэля вернулись несколькими днями раньше. Оба дракона были теперь заняты на тяжелых работах, а сам Релкин не вылезал из постоянных нарядов: кухня, уборка мусора и уход за шлюпом. Командир эскадрона Таррент преследовал его, как мстительное привидение, подглядывал и назначал бесконечные дополнительные наряды за новые прегрешения. Вызов к генералу нарушил однообразие этой каторги.
Веган сообщил Релкину, что собирается послать Сто девятый эскадрон в Кохон, чтобы они приняли участие в осенней кампании против краллов, бандитского клана на Холмах Кохона, который совершал набеги на плодородные земли вокруг Высокого озера. Веган решил удвоить силы драконов для выполнения этого поручения. Краллы убили двенадцать мужчин и увели женщин из хутора рядом с Вачау. Бандитам нужно было преподать достойный урок. Их следовало захватить, судить и повесить для всеобщего обозрения.