Страница 45 из 73
"Где же я его видел? - размышлял несколько минут Никита. - Лицо неуловимо знакомо, только, кажется, слегка изменилось, словно осунулся отчего-то мужичок".
Капитан подстелил под задницу шинель, китель повесил на каменный выступ, снял сапоги, но более не разделся и остался в рубашке и брюках.
И тут вблизи взглянув на профиль, Ромашкин вспомнил его. Ба! Да, это капитан, м-м-м, точно фамилию не припомнить, как его.... Начальник финансовой службы из медицинского батальона! Вместе со Шмером однажды на вокзале в пивнушке сидели, а этот мужик к ним присоединился. Как зовут тоже не вспомнить. Саша? Сережа? Ну да ладно, не страшно. Лейтенант придвинулся к задумчивому офицеру и поздоровался:
- Привет, ты кажется, Сергей! Не признаешь Педженских собутыльников?
Капитан рассеянно взглянул на Никиту и промолвил:
- А-а-а! Да-да! Припоминаю. Вместе в поезде ехали на сборы в Ашхабад...
- Нет, в вокзальном кабаке пиво пили. Мишка Шмер нас знакомил.
- Точно! - обрадовался начфин и хлопнул себя по лбу ладонью. - То-то гляжу, рожи знакомые! Только я не Сергей, а Сергеич. Александр Сергеич! Как великий русский поэт - Пушкин.
- Извини дружище, с именем оплошал, запамятовал. А я, Никита.
- Ничего страшного, что забыл. Никита, ты "Жигулевское" будешь?
- Буду, - не стал отказываться лейтенант и взял одну из стоящих в длинном ряду пивных бутылок. - Ничего, что мы ваших курочек-цыпочек потискали?
- Ерунда. Не жалко, они же общие, пользуйтесь, потребности нынче нет. Я сегодня не в настроении, вернее не в форме. Не суметь при всем желании, пятый день пью, и хмель не берет. Девок, Байрам набрал, разномастных, для ассортимента и услады взора. Специально выбирал черненькую, светленькую и рыженькую. Ему палитра цветов, а мне палитра: пол литра! Каков каламбур?
- Не плохо! И девчата, неплохие, шустрые. Главное что б после них не страдать, посещая туалет! Контингент проверенный? Лечиться не придется?
- Вами и проверены. Только что. Результаты узнаем спустя несколько дней. Если что заходи в медсанбат. Посодействую в конфиденциальном лечении. Ха-ха!
Капитан гнусно хохотнул при мысли о возможных последствиях для отчаянных лейтенантов и продекламироровал: " Любовь сладка - болезнь горька!". Тоже своего рода каламбур. Пытаясь придать себе, вид бывалого ухаря и тертого жизнью мужчины, Никита сделал легкомысленный вид и махнул рукой:
- Чепуха! Это ж как насморк для настоящего офицера!
- Ну-ну! Досморкаешься. Не пожалеть бы в старости. Это я тебе как медик, авторитетно говорю. Пусть я и финансист, но у медиков служу. Беречься орудие производства, надо смолоду!
- А чего ж сам этих телок приволок целый табун? Гладить? Поить? Смотреть?
- Не знаю. Наверное, для того, чтоб полнее ощущать свободу. Пиво, водка, девчатки, воля! Всего этого я был лишен целых три месяца!
- Что случилось? Болел? - спросил участливо Никита. - Лежал в госпитале?
- Сидел! В тюрьме сидел. Давил спиною нары.
- На гауптвахте что ли? Так долго!? Три месяца? Столько обычно не сидят. Что начальник гауптвахты издевался и срок прибавлял?
- Я же тебе русским языком говорю: сидел в тюрьме! Не на губе, а в вонючей городской тюрьме. В Ашхабаде! С уголовниками! Бр-р-р!!!
Капитана передернуло от неприятных воспоминаний, и он залпом выпил полстакана водки. (Возле сапог, кроме пива, стояла ополовиненная бутылка "Столичной").
Сергеич протяжно занюхал выпитое кулаком, потому что тарелки с закусками вокруг не наблюдалось.
- На, заешь! - Предложил Ромашкин, протянув кусок мяса.- Закуси, друг.
- Благодарствую, не надо. Я организм уже отучил от лишней пищи. Закушу пивом.
- Такими коктейлями быстро убьешь желудок! - посочувствовал лейтенант и настойчиво всучил капитану кусок мяса. - Ешь Сергеич. Не то тебя на руках придется отсюда выносить, а ступеньки больно крутые! Разобьемся...
Никита метнулся к столику, зацепил на тарелку зелени, хлеба и шампур шашлыка. Вернулся, и стал настойчиво кормить начфина.
Тот съел два не жирных куска, пучок петрушки, луковицу, запил бутылкой пива и блаженно зажмурился. В желудке Сергеевича явственно заурчало. "Червячок" обрадовался полученной обильной пище, впервые за несколько суток
- Спасибо, приятель! Думаю, чего мне в этой жизни особенно не хватает? Оказывается участия! Внимания, заботы, сопереживания, и приятного собеседника. Если хочешь, расскажу, как я в тюрьму загремел и как оттуда выбрался.
- Хочу! - искренне ответил Никита без малейшего сожаления, что выпадает тем самым из остальной разгульной компании.
Действительно, мало ли что еще можно со случайными девицами, опасного приобрести. С этой, первой девицей, может беда минует, а с другими возможно и нет. Его недавнюю случайную, подружку, блондинку Ольгу, потянул в воду Колчаков, поменявшись бывшей партнершей с Чекушкиным. А туда, куда заглянул однажды Васька Чекушкин, увольте, Никита не ходок! Лучше внимать рассказам и байкам, чем опосля колоть уколы! - решил Ромашкин и устроился удобнее на теплых камнях, греясь в ярких лучах жаркого фонаря.
Пиво, мясо, зелень, интересная история, что еще нужно для успокоения расшатанных нервов?! На время забудутся неприятности: и обмоченный ротным сапог, и теоретическая тревога за половое здоровье.
- Что ж приятель, если тебе интересна моя история, то слушай! Тем более она любопытна и поучительна. Особенно для вас, балбесов, молодых офицеров!
Никита с любопытством и сочувствием, внимательно посмотрел на одутловатое серое с багровыми прожилками лицо капитана, на его седые с проплешинами волосы, на глубокие носогубные складки, на частую сеточку морщин возле глаз и мысленно согласился с капитаном о своем возрасте. С радостью признался себе, что действительно еще очень молод, "зелен", и впереди целая жизнь....
***
- Больно часто в твоем рассказе податливые девицы встречаются! усомнился Котиков. - Привираешь?
- А тебе, старому черту, завидно, что с девчатами полный порядок у Никиты? - вступился Кирпич за Ромашкина. - Я если начну всех перечислять, до утра считать будешь! Продолжай Никитушка...
Глава 17. Байки капитана Александра Сергеевича П.
Рассказ первый. Грустный.
Почему капитана П.? Потому что, фамилия начфина начиналась на букву "П": толи Александр Сергеевич Плющев, толи Пущин, толи Паньшин. Но одно точно - не Пушкин. С именем в ходе знакомства разобрались, а фамилию уточнить было как-то невдомек, и не к чему, ведь не у следователя на допросе. Не в этом суть, фамилия рассказчика нам не важна. Интересны и поучительны сами рассказы!
"Знаешь, лейтенант с той поры как мы сидели в привокзальном пивнаре, произошло много драматических событий. Для меня жизнь пошла в другом измерении. Я в тот день ждал поезд на Ашхабад, ехал в гарнизонную гауптвахту, отбывать десять суток. И если до этого часа, я был вольной птицей, обычным человеком, то далее жизнь мне преподнесла сильнейшие испытания, крепко обожгла и наотмашь ударила. Тюрьма! Это был такой ужасный стресс! На всю оставшуюся жизнь! Только я оформился у начгуба, как приехал следователь, и меня сразу перевели в централ, в тюрягу! В обыкновенную гражданскую каталажку! Что б ты понял, в чем суть дела, поясню, по какой причине я оказался за решеткой. Кому не рассказываю, что был арестован, все думают за растрату, за финансовые злоупотребления, за хищения... Я ведь начфин! Ан, нет, не за это! За банальный мордобой...
Весной прошлого года я отправился в командировку на Украину, получить и доставить новобранцев в батальон. Причем сам, балбес, вызвался! Призывники набирались из Закарпатья, а лететь предстояло через Москву и Киев. В Москве у меня было одно неотложное дело, личного характера, да и Киев я давно мечтал посмотреть. Никогда в нем не бывал, а тут случай позволял. Да и город Львов мне был тоже интересен. Турист хренов, выискался! Горе-путешественник.... В Москве и Киеве время провел с пользой для себя и с превеликим удовольствием. В городе Львове обстановка похуже, процветает национализм, в кабаках лучше по-русски не трепаться, молча есть, и пить, да шататься по улицам, желательно в дневное время. Ну, а Львовом маршрут не ограничился, призывной контингент предстояло забрать в Самборе. Вот где настоящие, истинные западенцы! Бандеровец на бандеровце сидит и бандеровцем погоняет. Сплошная "самостийность" и русофобство. Два раза за "драного кацапа" и "вонючего москаля" от меня местные хлопцы по мордам получили, раз я от них. Нервы мне попортили крепко и довольно основательно расшатали психику. Я ж парень простой, с Поволжья. Прадед был бурлаком, да и меня бог силой в руках не обидел. Но обычно ваш собеседник флегматичен и спокоен. Говорят, что каплей камень точат, так и со мной случилось. Раз, другой, третий вывели из себя, ну я и занервничал. Получил с рук на руки в военкомате двадцать хлопцев, и отправился в обратный путь. Из Львова до Киева добрались без происшествий, в самолет до Ташкента сели без задержек и эксцессов. Долетели, ну и, слава богу. К дому рукой подать, Педжен вот он рядом, ночь всего проехать. Тут я расслабился и не доглядел. Кто-то из ухарей сбегал в магазин и приволок авоську водки. Ребята хоть и селяне, а ушлые. Это они до поры до времени затихорились, затаились, очевидно, знакомились друг с другом в пути, а как перезнакомились, так решили отметить начало службы в армии. Я же их вещи в военкомате проверил, в Львове, в Киеве, торбы и кошелки осмотрел несколько раз, что б спиртного не утаили или не получили в дальнюю дорожку от кого-то из знакомых. Бендеры меня очень разозлили своей не гостеприимностью, создали соответствующий настрой на рвение к службе. Поэтому, я хотя и не строевой офицер, но им "равняйсь, смирно, шагом марш" по полной программе устроил! Проверки, пересчеты, построения через каждые полчаса. Мои хохлы стонали и проклинали гнусного капитана, а я внушал новобранцам, что предстоящие полгода, главней меня, начальника в части не будет. Куда едем, для чего готовить их будут, хлопцы не знали до отлета в Ташкент. А как услышали номер рейса и место прибытия бандеры всполошились, догадались: Афганистан рядом, а там война! Запаниковали...