Страница 2012 из 2114
Вступление в труппу "Слуги лорда-камергера" совпадает с переходом Ш. к новому периоду творчества {1595-1600), к-рый отмечен достижением художеств. зрелости. Теперь уже не Ш. учится у своих старших современников, а др. драматурги следуют его образцам. Мастерское владение богатством поэтич. языка сочетается в пьесах этих лет с богатством, многообразием драматургических средств. Создавая пьесы разных жанров, Ш. продолжает совершенствовать жанр историч. пьесы-хроники, пишет "Ричарда II" 1595), "Короля Джона" (1596), "Генриха IV" (1597- 1598, 1-я и 2-я чч.), "Генриха V" (1599). Эти пьесы проникнуты идеей необходимости государственного единства. Ш. осуждает властолюбие, ведущее к узурпации короны, к анархии. Вместе с тем он видит в монархе законного главу государства, если только тот не думает о личном благе, а заботится об интересах государства. С этой точки зрения Ш. рассматривает в своих пьесах-хрониках королей, правивших Англией. Однако содержание его историч. драм неизмеримо богаче этой доктрины, соответствовавшей политич. теории гуманизма и в какой-то степени соприкасавшейся с официальной гос. идеологией. В своих хрониках Ш. впервые в мировой драматургии достиг подлинного историзма и социальной глубины. Избирая предметом драматургии наиболее критич. моменты в истории Англии, Ш. показывает драматизм борьбы разл. общественных сил, воплощённых в живых творцах истории, в людях, стоявших во главе тех или иных политич. движений. Короли и бароны, действующие на авансцене истории, представлены им как личности, наделённые индивидуальными чертами. При этом в характеристике их Ш. следует укоренившемуся нар. мнению о королях. В образах короля-злодея Ричарда III и идеального монарха Генриха V он воплощает нар. понятия о дурных и добрых правителях. На более высокой ступени творчества Ш. показывает нек-рых королей как живых людей со сложной внутренней жизнью. Таковы Ричард II и Генрих V. Ш. создаёт также образы героев-рыцарей, отличающихся истинной доблестью (Толбот, Фоконбридж в "Короле Джоне", воины Генриха V в "Генрихе V"). Большое значение имеет введение Ш. в свои пьесы плебейской массы. Один из первых в мировой лит-ре Ш. показал активную роль народа в историч. процессе, отношение народа к королевской власти, к дворянству, он подчеркнул, что у бедноты есть свои интересы, несовместимые с интересами господствующих сословий. Во 2-й ч. "Генриха VI" Ш. изобразил нар. восстание. Верно показав настроения крестьянских масс, Ш., однако, осудил дикость восстания так же, как осуждал и воинственную строптивость феодалов, к-рые отртаивали свои интересы, враждуя с королевской властью. Шедевром историч. драматургии Ш. является "Генрих IV", где наряду с величественными и драматичными картинами борьбы между централизованной монархией и феодальным сепаратизмом драматург создал, по выражению Ф. Энгельса, "фальстафовский фон". В сценах с участием опустившегося рыцаря Фальстафа и его приятелей Ш. осмеивает официаль ную государственность с её чинопочитанием, ритуалами власти, чопорной моралью. История предстаёт здесь в живом обличий, в сочетании возвышенного и обыденного, героизма и повседневности. Драматург глубоко вскрывает общественные противоречия, но, хотя он ясно видит социальное зло, тем не менее верит в возможность прогрессивного развития абсолютной монархии как силы, способной обуздать феодальный произвол и установить законность. Пьесы-хроники разнообразны в жанровом отношении. Если ранняя трилогия "Генрих VI" и пьеса "Ричард III" принадлежат к "кровавой трагедии", изобилующей ужасами и убийствами, то в "Короле Джоне" и особенно в "Ричарде II" драматург переходит к раскрытию внутр. трагизма в судьбах героев. "Генрих IV" сочетает трагизм (судьба Готспера) с эпич. размахом и несравненным юмором (образ Фальстафа). "Генрих V" сочетает эпич.-героич. направленность с истинно шекспировским реализмом, к-рый раскрывается в персонажах "фальстафовского фона". Второй период творчества ознаменован также расцветом комедийного дарования Ш. "Два веронца" (1594), "Бесплодные усилия любви" (1594), "Сон в летнюю ночь" (1595), "Венецианский купец" (1596), "Много шума из ничего" (1597), "Виндзорские проказницы" (1598), "Как вам это понравится"
(1599) и "Двенадцатая ночь, или Как вам угодно"
(1600) проникнуты духом светлой романтики. В основе сюжетов этих пьес - истории юношей и девушек, ищущих счастья в любви. Любовь, ревность, верность и переменчивость чувств выражены Ш. с подлинной поэтичностью. Комедии Ш. проникнуты духом праздничности (нек-рые из них написаны для брачных торжеств). Всем своим строем они связаны со старинными праздничными обрядами - майскими играми, рождественскими, масленичными и пасхальными праздниками, с их карнавальными элементами - ряжением и весёлыми обманами. Рядом с благородными молодыми героями в комедиях действуют комич. персонажи, к-рые у Ш. разделяются на две группы. Одна горожане и крестьяне, наделённые комедийными чертами, чудаки, простофили. Ш. изображает их с добродушным юмором и лишь изредка обращается к сатире для осуждения ханжества пуритан (Мальволио "Двенадцатая ночь") и корыстолюбия ростовщиков (Шейлок - "Венецианский купец"; образ Шейлока, однако, сложен и многогранен, как показал Пушкин, отметивший разносторонний характер этого персонажа: Шейлок "скуп, сметлив, мстителен, чадолюбив, остроумен"). Другая группа - комики по призванию и профессии - шуты (Лаунс и Спид - "Два веронца", Ланселот "Венецианский купец", Оселок - "Как вам это понравится", Фесте "Двенадцатая ночь"). Наследники древней профессии придворных шутов и ярмарочных потешников, эти персонажи сочетают глубокий нар. юмор с изощрённой гуманистич. иронией. Они - весёлые комментаторы происходящего, забавные острословы, выражающие в своих насмешках здравый смысл. Комедии Ш. сочетают авантюрные мотивы с лирикой и всеми оттенками юмора. Они глубоко жизнеутверждающи по духу, свободны от морализаторства, проникнуты высокой гуманностью, оптимистич. верой в торжество благородных начал жизни. Духом оптимизма проникнута и трагедия "Ро-мео и Джульетта." (1595), в к-рой любовь юных героев вступает в конфликт с враждой семей. Несмотря на гибель героев, торжествует идея мира и дружбы. Но постепенно оптимизм Ш. уступает место мрачному мироощущению, вызванному тревожной общественно-политич. обстановкой Англии конца 16 в., разочарованием в надеждах на осуществление идеалов гуманизма, осознанием противоречий, вызванных утверждением бурж. отношений. В этой общественной атмосфере Ш. создал произведения, отвечавшие на запросы времени, обобщившие многовековой трагич. опыт человечества. В эпоху начавшегося перехода от феодализма к капитализму остро встали кардинальные вопросы жизни, общественной нравственности, психологии отдельной личности, и Ш. с большой художественной силой отразил это в своих величественных трагедиях. Уже в "Юлии Цезаре" (1599) сказалось новое отношение Ш. к проблеме абсолютистского государства; в образе Юлия Цезаря он осудил монархический деспотизм, показав вместе с тем, что народ ещё далёк от высоких общественных идеалов.
Трагич. мировосприятие доминирует в третий период творчества Ш. (1600-08). Он создаёт в это время свои шедевры - трагедии: "Гамлет" (1601), "Отелло)) (1604), "Король Лир)) (1605), "Макбет)) (1606), "Антоний и Клеопатрам (1607), "Кориолан" (1607), "Тимон Афинский" (1608). Их содержание выражено самим Ш. в словах Глостера из "Короля Лира": "Любовь остывает, слабеет дружба, везде братоубийственная рознь". В ранних пьесах, написанных до 1600, Ш. изображал трагическое как проявление внешнего зла, обрушивающегося на людей; источником трагического являются злодейства честолюбивых и коварных людей. В "Ромео и Джульетте" трагическое ещё коренится во внешних обстоятельствах, чистые и невинные герои становятся жертвами недоразумения. В зрелых трагедиях Ш. трагическое имеет объективные основания в среде, окружающей героев, но вместе с тем источником высокого трагизма оказывается внутр. противоречивость самих людей. Гамлет долго колеблется; Отелло, напротив, слишком торопится; Лир поддаётся гневу; Макбет становится жертвой своего честолюбия; Антоний и Клеопатра не могут вполне отдаться ни политич. интересам, ни своему личному чувству; мужественного Кориолана губят его гордость и презрение к народу;