Страница 13 из 17
- А про Теорию Смачивания слышали?
- Не! - прозвучало снова хором.
- В клетке, ну, в ментах, сидел я с одним мужиком. Ученый. Пьяный.
- Пьяный ученый или ученый пьяный? - спросил Бух.
- Если бы был ученый пьяный, в клетке бы не сидел бы, - авторитетно заявил Ё.
- А сам-то ты, Ё, не ученый, что тебя все время забирали? - спросил зачем-то Питачок.
- Ну, пока ментов не разогнали, - добавил он, чувствуя, что высказался неделикатно.
- Может, и не ученый, а про теорию смачивания знаю, - сказал Ё. - Ну, от того мужика пьяного и ученого. Говорит, их лабзав изобрел...
- Кто? - опять зачем-то встрял Питачок.
- Ну, завлаб, лабаз - не помню... Вроде как главный ихний ученый, е-мое. Так вот он говорил вот что. Если бутылку перевернуть, пробка смачивается, и что-то там такое происходит. С калориями. Ну, может, с бактериями или молекулами. В общем, после этого пробку легче протолкнуть. Или выбить. Всей лабораторией эксперимент ставили, - этот мужик кричал. Каждый день! Экспериментально доказано! Об чем эта тилигенция ржавая и пьяная орала - не знаю. Увели тут его. Но попробовать можно.
- Экспериментально доказано... Как красиво! - сказала Сава.
- Винни, а что такое эта лабрадория? - спросил Питачок. Из всех новых слов он точно запомнил только это.
- Наверное, это такое место, где пьют, - ответил Бух.
А Ё отдыхал и набирался сил. Еще никогда он не рассказывал такой длинный и затейливый рассказ.
Но потом они проверили Теорию Смачивания. Перевернули бутылку и смотрели, как смачивается пробка. А потом проталкивали. А потом выбивали. И снова проталкивали, и снова выбивали. Пока не разбили.
Они стояли все четверо на Чертополоховом Пригорке. Под луной тривиально поблескивало горлышко разбитой бутылки.
Они решили посоветоваться с друзьями.
- А на фиг вам это поганое бухло? Вот пиво - прикольно! - сказал DJ Gra. - Башню сносит напрочь, а открывается об все. Об ларек, об дерево, об кирпич, об столб, об поганый парапет, об ручку двери - любой, - об подоконник, об карниз - но это на фиг!, - об стол, об комп, об клаву, об каблук, об заклепку, об кильдю, об швындорь, об друга, об врага, об ступени Мавзолея, об колонны рейхстага, да хошь об зипер, хошь об мерин! И открывается чем хошь! Пряжкой, ножом, обручальным кольцом, открывалкой, монетой, зажигалкой, зубами, другой бутылкой, другой бутылкой по-другому, и по-другому, и по-другому, ключами, расческой, глазом, шариковой ручкой, карандашом, точилкой (DJ Gra сейчас учился читать и писать), блесной, гильзой, пистолетом, перстнем, кастетом... Вот как открывается пиво! А вашему винищу я ща чисто бошку отшибу!
И прежде чем кто-то успел что-то сказать, он подобрал половинку кирпича, валявшуюся тут с того дня, как Ё кидался ей по окнам в доме Кенги, прицелился по горлышку и - разбил бутылку.
*****
Они решили посоветоваться с друзьями.
А Кролик-алкоголик трясся.
- Привет, Кролик, - сказали все.
- П-п-п-р-р-р... - ответил Кролик.
- Тебя крючит, колотит или колбасит? - деловито осведомился Бух.
- Т-т-т-р-р-р...
- Трясет, - перевел Бух. - Алкоголик.
- Ой, В-в-винни, т-т-тр-р-рясет, но д-д-дело не в этом. Не в этом дело, - вдруг явственно отозвался Кролик.
А дело было вот в чем. В мрачном замке Вольфеншвайн Кролик добрался до уровня подземных гаражей, где все водители были лишены кожи и пулялись молниями. И их ничто не брало: ни пистолеты-огнеметы, ни крупнокалиберный десантный автомат стомп, ни, конечно, трофейные фрицевские гранаты. Засэйвив, Кролик храбро входил в гараж, распространяя вокруг смерть и разрушение, но тут голые водилы выскакивали из своих блюдечкообразных тачек, и Кролик погибал в молниях. Погибнув несколько десятков раз, он вышел из норы подышать из норы на свежий воздух. Он подышал на воздух, и он стал не таким свежим.
По игре его фамилия была Агент Рабинович.
Агент Рабинович шел по Лесу, перебирая в уме все оружие, которое у него имелось, чтобы перебить голяков, управлявших летающими тарелками, на седьмом подземном уровне. У него имелись стилет, пистолеты вальтер и кольт, два автомата, два ручных пулемета, винтовка, штурмовая винтовка, снайперская винтовка... Снайперская винтовка, - вдруг сказал он себе. Перед ним на голой земле лежала винтовка с оптическим прицелом.
- Тихо... Глянь, заяц...
- Не спугни...
- Как... не спугни... он... у ружья...
- Может... успеешь... уложить...
Кролик понял не так много из сказанных слов, но эти - понял.
Это говорили Люди. Два Мужика, сидевшие на брезенте, постеленном рядом с автомобилем. Между ними лежали бутылки - пустые и полные, а одна стояла. А еще между ними лежали Рыбы и Огурцы - мертвые, холодные, мокрые и соленые.
А еще Кролик понял, что заяц - это он. И что очень скоро он станет мертвым и холодным. А потом - горячим, но кусочками.
И он побежал.
Вокруг что-то нежно посвистывало, а сзади бабахало с таким грохотом, что при каждом выстреле он понимал, что в него попали. Всего выстрелов было пять. На пятом он понял, что его убили, и свалился в канавку.
В наступившей тишине раздались крики.
- Ну что... упустил...
- Шустрый, гад... оказался...Но... я... его из-под земли... достану.
Он опять понял только эти слова из речи Людей, но и их было достаточно. Одно утешение, что не убили и даже не попали. И вот теперь Кролик сидел именно под землей, у себя в Норе, и трясся.
- П-п-п-р-р-ридут...С-с-с Собаками.
- Так, - сказал Бух. - Так.
Он забрал бутылку, сказал: Поменяю на Кролика, вылез из Норы и, прежде чем кто-либо успел что-нибудь, отправился прямо к тому месту на опушке Леса, где стоял автомобиль, сидели люди и лежала винтовка. Но теперь она лежала на брезенте, где сидели.
Винни хотел сказать: Мужики! Возьмите бутылку и не трогайте Кролика, ладно? Честно говоря (хотя этого он не собирался говорить), он также рассчитывал, что у Мужиков есть Штопор, и они ему нальют.
Но он успел только сказать:
- Мужики!
На его ворчливый басок Мужики подняли головы, и увидели замершего на краю леса плюшевого медведя, прижимающего к груди бутылку вина.
От первого попадания героический медведь ослеп на одну пуговицу и ощутил в затылке сквозняк. Он также почувствовал, что опилок в его голове стало еще меньше.
Мужики увидели, как старый плюшевый медведь с бутылкой в лапах и с дыркой в голове сделал к ним пару шагов и остановился. И сказал:
- Мужики!
От второго попадания раздался звяк, и Винни почувствовал сильный удар в грудь и легкий сквознячок в спине. Он с удивлением смотрел на бутылку, которая полностью лишилась верхней части и стала теперь более похожа на стакан. Полный вином. Чтобы его не расплескать, он поставил бывшую бутылку на землю и хотел в третий раз обратиться Мужики!, но те уже на ходу хлопали дверцами. Автомобиль завилял, пару раз стукнувшись задом о стволы деревьев, и, выбросив за собой, как собака, горсть земли, рывками ускакал в сторону Станции.
Тут как раз из Леса выбежали Все.
- В-в-винни, ты цел? - дрожащим голосом спросил Кролик, первым домчавшийся до него.
- Цел, - ответил Бух. - Частично.
Он разглядывал (насколько это было возможно) сквозную дырку на груди.
- Кролик, - сказал он. - Неужели у меня и в сердце опилки?
- Нет, - сказал Кролик. - У тебя горячее красное сердце. Ты Герой.
Тут уже подбежали Все, и Все сказали:
- Ты Герой.
- Не знаю, - сказал Бух. - Не знаю. Но бутылку я открыл. Она теперь стакан. И еще много новых нашел. Частично - полных. И одну - не совсем.
А несколько позже, когда послепразничное утро уже точно определилось как вечер... Когда Кенга уже зашила Буху дырки на груди и спине, а также на голове, заменив попутно не одну, а две пуговицы, - на те, что были подарены Дедом Морозом (заменила и ту, что треснула от фейерверка на Новый год)... Когда уже давно было выпито вино и почти уже закачивалась водка, добытая на пикнике, опять появился Крыс.