Страница 125 из 131
— Пожалуйста, позовите президента Атвуда. Скажите ему, что майор Шейла Данбер вернулась с задания Ахимса и хотела бы побеседовать с ним.
Двое мужчин подошли к ней сбоку, с оружием на изготовку и с наручниками. Орлиноглазый говорил что-то в свое радио. Шейла не смогла сдержать смех, когда увидела, как они пытаются схватить ее голографическое изображение: их руки свободно проходили сквозь пустоту.
— Вы в секретной зоне, мэм. Не делайте резких движений!
Руки мужчин хватали пустоту, и на их лицах отражался ужас.
— Трудно надеть наручники на голограмму. Пожалуйста, позовите президента Атвуда. Скажите ему, что с ним хочет поговорить Шейла Данбер.
Опять занервничали, начали суетиться, заволновались, казалось, они даже испуганы.
— Президент Атвуд? — спросил шеф безопасности, глядя на нее странно. — Что там насчет президента Атвуда?
Шейла скрестила руки.
— Послушайте, это очень просто, позовите его, мистер… не знаю, как вас зовут…
— Майор Роберт Хакстон.
— Отлично, майор Хакстон, позовите президента Атвуда и сообщите ему, что майор Данбер вернулась с задания Ахимса. Нам нужно многое рассказать ему и Генеральному секретарю Голованову. Да, кстати, какой сейчас год?
— Год? — Хакстон сглотнул. — Мэм, нашего президента зовут Берт Кук. На прошлых выборах партия Атвуда не набрала достаточного количества голосов. Кто вы?
— Последние выборы? — вдруг спросила Шейла, странное предчувствие появилось у нее. — Разве Толстяк не посылал вестей? А как же письма, которые мы писали? Как же…
Хакстон смотрел подозрительно.
— Ну что, может, вы скажете мне, что все это значит? Где вы?
— Шейла! — на мониторе капитанского мостика появилось лицо Виктора. — Над большей частью Восточной Европы висит радиоактивное облако. Стараясь улучшить изображение, я обнаружил пятна радиоактивности не только в Европе, но и на Аляске, в Северном Китае и в Пакистане.
На другом экране возникло лицо Мэрфи.
— Майор, они испытывают ракеты как раз под нами. Я проследил только что за полетом ракеты из Ванденбурга. Эта штуковина с бешеной скоростью пересекает Тихий океан. Если бы я был ясновидцем, я бы сказал, что она движется в Квебек.
— Майор! — зазвучал взволнованный голос Кати. — Я подключилась к военным коммуникациям Советской Армии. Они говорят о наступлении на Льеж, которое начнется на рассвете.
Остальные мониторы стали заполняться информацией, и Шейла повернулась к голографическому аппарату, глядя в наполненные ужасом глаза мужчин, наблюдающих за ее голограммой в Овальном кабинете так далеко внизу. Они, без сомнения, слышали этот хор голосов, доносящихся из пустоты над их головами, и теперь застыли в изумлении. Наверное, впервые такое количество секретной информации ливнем обрушилось на них.
Шейла не выдержала:
— Чем вы, черт побери, здесь занимаетесь? Вы что, Хакстон, превратились в шайку безмозглых лунатиков? Вы что, черт побери, воюете? Когда мы уехали, ракеты были обезврежены! Что, весь мир спятил?
Хакстон вздрогнул.
— Кто вы? Где вы находитесь?
— Где полковник Билл Фермен? — резко спросила она, чувствуя, что гнев переполняет ее. — Кровавые идиотские дебилы! — В мозгу ее промелькнула коротенькая мысль о том, что весь ее глобальный план рухнул, все надежды растаяли словно дым.
Лицо Хакстона напряглось, губы вытянулись в ниточку.
— Он мертв. Погиб во время первых бомбежек в Вашингтоне.
Шейла постаралась взять себя в руки, набраться сил. Вашингтон? Бомбили? Какие еще места подверглись бомбардировкам? Сколько людей погибло?
— Виктор, перенеси свою голограмму в Кремль, если он еще существует. Поговори с Генеральным секретарем Головановым, узнай, что…
— Голованов умер, — проговорил Хакстон вялым голосом. — Несколько лет назад от разрыва сердца.
— А начальник КГБ Куцов? — спросила она, подняв бровь.
Хакстон пожал плечами:
— Не знаем. Он исчез как раз перед началом их наступления в Восточной Европе. Говорят, его застрелили. Больше нам ничего не известно, да и какого черта он нам сдался?
В систему ворвался голос Мэрфи:
— Странное дерьмо! Только мы уехали, как они все тут посходили с ума к чертям собачьим!
Хакстон нервно оглядывался по сторонам. Его люди толпились возле голограммы Шейлы.
— Виктор? — спросила она. — Ты в Кремле?
— Да! Я разговариваю с главой службы госбезопасности. Они пытаются арестовать мою голограмму!
— Как только тебе удастся пробиться сквозь их крепкие русские черепа и заполучить Генерального секретаря, мы можем прекратить эту глупую инфантильную войну. — Она вздохнула и опять повернулась к Хакстону. — Позовите президента. Немедленно! Ваша забавная маленькая война окончена.
Хакстон сделал шаг вперед.
— Посмотрим! Вы проделали множество забавных трюков — но мы найдем вас!
Он начал орать, гневно потрясая кулаками. Шейла скрестила руки, ее душил гнев: всю силу ненависти она вложила в ледяную улыбку.
— Отлично, Хакстон. Меня не так трудно найти. Я нахожусь точно над Северным полюсом, выше его на двести восемьдесят миль. Если хотите, можете проверить. Мы не маскировались. Ваш мощный космический радар или хороший телескоп может обнаружить нас. Но делайте это, черт побери, в свободное от работы время! Дайте мне вашего президента!
— Черт бы тебя побрал, Клякса! Почему ты не сказал нам? — громыхал Мэрфи,
Клякса еле дышал, бока его дрожали.
— Это сделал Толстяк. Какая разница?
— А все те письма? — спросил Мэрфи.
— Ни одно не было послано. Толстяк делал это только для поднятия духа.
— Мне следовало бы…
— Лейтенант, — Шейла положила руку на плечо Мэрфи, потом обратила на Ахимса взгляд, который мог бы растопить лед. — Почему?
— Он хотел сбить с вас спесь. Он хотел сделать вас цивилизованными и заставить служить ему. Если бы ваше общество погибло, он мог бы создать новое, которое развивалось бы под его контролем. Вы бы увидели, к какому концу идут люди, и с радостью подчинились бы ему. Вы, люди…
— А если бы они истребили друг друга? — прервал его Мэрфи. — Уничтожили бы среду обитания? Оставили бы после себя пустыню?
Клякса отвел взгляд, не желая сдуваться.
— Я не знаю, какие планы на будущее строил Оверон.
— Мне кажется, ты лжешь, — Мэрфи хлопнул кулаком по панели. Его лицо горело огнем.
— Мне кажется, я поняла, — сказала Шейла. — У него все еще есть захваченное им способное к размножению стадо. Не правда ли, Клякса? Это был именно такой план?
Клякса слабо пискнул, отказываясь отвечать.
— Интересно, что еще он забыл нам сказать для своего удобства? — спросил Виктор, в свою очередь окидывая Кляксу ледяным взглядом.
— Мэрфи, — Шейла выпрямилась, — не спускай с него глаз. Если он дотронется до чего-нибудь тебе непонятного, попытается выдать нас Оверонам, делай с ним что сочтешь нужным.
— Слушаюсь, мэм.
Данбер и Стукалов вышли, а Мэрфи продолжал смотреть на Кляксу.
— Ты слышал? Что, хочешь выйти сухим из воды? Притворялся все время?
Клякса злобно пискнул и ответил:
— Я окультурю всех вас!
— О-хо-хо! Только через мой труп!
— Искренне надеюсь, что нет, Мэрфи. Ты мне страшно нравишься.
Мика Габания наблюдал за тем, как снизу вверх поднимаются прозрачные пузыри. Они прибывали один за другим. Проникая сквозь проницаемый пол корабля, они разрывались, и вновь прибывшие пошатывались, стараясь удержать равновесие. С широко распахнутыми глазами, испуганные, они небольшими группами направлялись в аудиторию.
Вместе с Виктором Стукаловым он приветствовал Генерального секретаря Евгения Карпова. Он щелкнул каблуками и провел трясущегося от страха вождя партии в аудиторию, думая о великой чести, которой он удостоился, сопровождая самого влиятельного члена партии на самое значительное в истории человечества совещание. Его гордость торжествовала, когда спецназовцы отдали честь при виде входящей советской делегации. Виктор указал места. Чувствуя на себе взгляд Карпова, Мика торжественно застыл с прямой спиной, с оружием наперевес.