Паровой каток

Это был реванш.

* * *

Ван Ниекерк ждал Крамера с телеграммой в руке.

- Что-то случилось, лейтенант?

- Ерунда. Что сообщает Дурбан?

- Почти все мы уже знаем. Леон Чарльз Френсис получил год исправительных работ в Дорингбоне за кражу - и, пока там сидел, заработал четырнадцать ударов палками.

- Дайте сюда.

- Шесть - за преступление против нравственности, и восемь - за разбойное нападение.

- Дайте сюда, я сказал!

Вырвав телеграмму, Крамер уставился на нее. Еще там было:

"После отбытия срока в трех случаях привлекался по подозрению. Нападение, дважды в следственном изоляторе. Оправдан по недостатку улик. Вероятно связан какой-то бандой. Образ жизни соответствующий."

И все.

- На большее они не способны?

- Нет, он ведь мелкая шпана, как говорится. И в Треккерсбурге таких более чем достаточно, не можем же на всех заводить дело!

- Может и так. Но недостаток улик указывает, что он знает свое дело.

- Ну да. Я и не говорю, что он паинька.

- Значит, показывать это кое-кому не надо. - Крамер взглянул в сторону запертой двери.

- Она о вас уже спрашивала. Можно ли ей вернуться домой.

- Нет, пока не заполучим сыночка. Он запретил ей ехать сюда, и никто не знает, что может сделать теперь.

- И что с ней делать, лейтенант? Отправить в камеру?

- Оставьте это мне. Кстати, как у вас планы на вечер?

- Хотите, чтоб я поехал в Дурбан?

- Честно говоря, мне нужен кто-то здесь, на случай, если что случится.

Ван Ниекерк поправил галстук.

- Хорошо, лейтенант. Только позвоню жене.

- Обязательно. Когда придет Кумал, велите ему принести раскладушку или возьмите свободную койку из общежития.

- Все будет в порядке, лейтенант. Наконец-то я высплюсь без детей...

- "Ну-Ну", - подумал Крамер.

* * *

Домик стоял возле полей орошения и был окружен самой буйной растительностью, которой в Треккерсбурге мог похвастаться ещё только ботанический сад. За домом росли темные до синевы гевейи, и на ржавых листах гофрированной крыши валялись куски их розовой коры. Миссис Френсис, выглянув из машины, увидела мужчину и женщину, вышедших на крыльцо, чтобы выяснить, что привело такую шикарную машину по такой отвратительной дороге к ним. Они ей сразу понравились.

Потом, узнав Крамера, мужчина подбежал к машине.

- Какая радость, мистер Крамер! - воскликнул он, распахивая дверцу.

- Как дела, Иоганесс?

- Хорошо! Мери рада вас видеть, и дети тоже!

- Подождите минутку, я к вам с гостем, - защищался Крамер, пропуская вперед миссис Френсис. Атмосфера тут же изменилась.

- Что ей от нас надо? - спросил Иоганнес. - Она из церкви? Простите, но ваша благотворительность нам ни к чему, мадам.

Неожиданная улыбка миссис Френсис смутила его.

- Ты все ещё не разбираешься в людях, - укорил его Крамер. - Это миссис Френсис, она приехала на пару дней из Клермонта. Хотелось бы, чтобы вы о ней позаботились.

- Разумеется, - Мери решительно отодвинула мужа в сторону и взяла миссис Френсис за руку. - Пойдемте со мной. - Выпьем чаю, пока не пришли домой дети.

Миссис Френсис ушла, не оглядываясь.

- Без багажа? - озадаченно спросил Иоганнес.

- Без. Она приехала автобусом, узнать кое-что с дочери. Возможно, сама вам расскажет.

- Не важно.

- Так как у вас дела, Иоганнес? Как Катрин?

- Все так же.

- Понимаю.

- Но теперь она к больнице привыкла. Ей дают работу - плетет корзины для грязного белья.

- Это хорошо.

- Вы же понимаете её положение, мистер Крамер. А за нашу гостью не беспокойтесь. Она пробудет у нас, пока вам не понадобится.

- До воскресенья, во всяком случае, вы её не выгоняйте, - рассмеялся Крамер. - Ну, до свиданья.

Зонди рванул машину с места, как только Крамер захлопнул дверцу.

- Что он там сказал о Катрин, шеф? Ее уже отучили убивать своих детей?

- Черт возьми, нет. Просто в последнее время её никто не изнасиловал. Все вы, черномазые, мерзавцы.

* * *

Убийство детей и изнасилование - вот тягчайшие преступления, - думал Муса, дожидаясь у себя в комнате дальнейших указаний от Зонди. Но если дети соседей там за стеной не утихомирятся, он пойдет и передушит их no-одиночке. А если там окажется и соседка - сводница, разберется и с ней.

Вошел Гопал, хлопнул дверью и смерил его взглядом из-под угрожающе сдвинутого на глаза тюрбана.

- Муса!

Призрак с Тричаард Стрит боязливо прижался к стене.

- Муса, скажи, ради Бога, что происходит? Пять бутылок "кока-колы" и ещё "пепси"? Муса открыл один глаз.

- Не пытайся отпираться. Сегодня вечером мне уже три клиента сказали, что весь день ты сидел в чайной у Сэмми и тянул "кока-колу". За чей счет, спрашиваю я? За мой счет!

- Это не твои деньги.

Гопал подхватил тюрбан, который едва не слетел.

- Не мои? - он горько засмеялся. - Ну, тогда я скажу - каждый цент, что появится у тебя в кармане до конца жизни - все это мои деньги.

- Это были расходы, а не деньги.

- Называй это как хочешь. Давай их сюда.

- А если я скажу, от кого я их получил?

- Мне до этого нет дела.

Но тут Гопал запнулся. Что-то начало проясняться у него в голове.

- Ты говорил о каких-то делишках, - наконец сказал он. - Так что, началось?

- Разумеется.

- Ну у тебя откуда-то были деньги уже перед тем, как - ты вышел из дому, вот что я не понимаю. Ведь здесь никого не было... Подожди, здесь был Зонди. Я прав?

Муса решил сделать вид, что связан обязательством хранить тайну. Но у Гопала это вызвало только взрыв пренебрежительного смеха.

- Ты - стукач? Держите меня! Этот черномазый сбрендил! Я ему это и в лицо скажу. Что ты вообще знаешь о том, что творится вокруг? Прячешься каждый раз, когда Гершвин выходит из дому. Сегодня вышел из дома только потому, что Гершвин...

Тут до Гопала что-то дошло, да так, что подломились колени и ему пришлось сесть на край постели. Таким взглядом на Мусу ещё никто не смотрел.

- Гершвин Мкизе ... - тихо повторил он.

- Ну и что?

- Вчера вечером тут был Зонди. А позавчера утром ...так это ты?..

По лицу Мусы ничего не было видно, и менее всего - то, как его мысли лихорадочно пытались догнать цепь догадок Гопала. Доходить до него начало, когда Гс5пал снова заговорил.

- Нет, не говори ничего, Муса. Я уважаю твое положение.

В вытаращенных глазах Гопала застыл страх, и это было самое приятное.

* * *

Дурбан никогда не привлекал Крамера. Такие города ему не нравились. Скажем, женщин он любил больших, сильных и простоватых, - но, вместе с тем, порядочных и чистых. Но Дурбан - это была шлюха. Дешевая шлюха, буйно развалившаяся вокруг порта у берега теплого Индийского океана, словно тот был не морем, а её собственным достоянием, выставленным на продажу. И народ, желавший вкусить телесные радости, тысячами приезжал сюда, лишь бы вырваться из засушенной пуританской глубинки. Некоторые из них в этом торопливом бегстве не добрались до цели и погибли в своих машинах, изрезанные осколками лобовых стекол и погребенные под грудами транзисторов, надувных мячей, игрушечных медвежат, пакетов с мятными конфетами и всякого барахла.

Но большинство добиралось до места и теперь полуголыми разгуливали по окаймленными пальмами улицам, слетаясь на крикливые вывески, светившиеся как помада на немытой коже.

И, как тело шлюхи, город кишел паразитами, полумиллионом паразитов, не видевших ничего плохого в том, чем они кормятся.

На одного из них они как раз и охотились.

- С чего начнем, шеф?

- С управления криминальной полиции.

Зонди проскочил перекресток на желтый свет и под визг шин свернул налево в переулок. Судя по скорости, с которой он ехал, Зонди тоже не любил Дурбан. Или хотел расслабиться.

Капитана Потгейтера в управлении не было, он болел.