Страница 14 из 36
- Мисс Партридж! Мисс Партридж!
Мисс Партридж появилась на лестнице с длинной шваброй в руке и со взглядом, выражавшим ее вежливые манеры: ну, что там, горит, что ли?
- Да, сэр?
- Агнес Уодл хочет с вами поговорить по телефону. - Простите, - кто?
Я повысил голос:
- Агнес Уодл!
- Ага... Агнес Уодл! Чего это ей от меня надо? Вызов к телефону явно вывел мисс Партридж из равновесия; она отставила швабру и помчалась по лестнице так, что только зашелестело ее ситцевое платье.
Я скромно вернулся в столовую, где Миген ела поданные на завтрак почки и бекон. В отличие от Эме Гриффит она отнюдь не выглядела счастливой и бодрой "ранней пташкой". Правду говоря, она только пробормотала что - то, здороваясь со мной, и молча продолжала есть.
Я раскрыл утреннюю газету. Через пару минут вошла Джоан: шок, который она испытала, оказался, кажется, не очень сильным.
- Привет, - сказала она. - Вот это да! Похоже, что я на всю жизнь опозорилась, потому что не знаю, что там когда растет. В это время года есть фасоль?
- Нет, только в августе будет, - ответила Миген.
- Странно, в Лондоне она есть круглый год.
- В банках, милочка, - сказал я. - А мороженую фасоль привозят на кораблях с разных концов империи.
- Как слоновую кость, обезьян и павлинов? - спросила Джоан.
- Вот именно.
- Я бы не прочь иметь павлина, - задумалась Джоан.
- А я бы лучше маленькую обезьянку, - ответила Миген.
Джоан задумчиво чистила апельсин.
- Хотела бы я знать, - проговорила она наконец, - каково это быть Эме Гриффит, которая вечно пышет здоровьем, энергией и радостью жизни. Как вы думаете, она бывает когда - нибудь усталой или расстроенной или.., или бывает ей иногда тоскливо?
Я ответил, что Гриффит совершенно точно никогда не бывает тоскливо и вышел вслед за Миген через французское окно в сад.
Я стоял и набивал трубку, когда услышал, как мисс Партридж, войдя в столовую, ворчливо проговорила:
- Можно поговорить с вами минутку, мисс Джоан? "Господи помилуй, подумал я, - неужели Партридж хочет от нас уйти? Вряд ли это порадует мисс Эмили".
- Я должна извиниться перед вами, - продолжала мисс Партридж, - за то, что меня вызывали к телефону. Девчонке, звонившей мне, следовало бы лучше знать, как себя вести. Я никогда не пользуюсь телефоном сама и не разрешаю своим знакомым звонить мне, и мне страшно неприятно, что хозяину пришлось брать трубку и вообще!
- Почему? В этом же нет ничего особенного, мисс Партридж, - попыталась успокоить ее Джоан. - Почему бы ваши друзья не могли позвонить по телефону, если им надо с вами поговорить?
Я не мог видеть лицо мисс Партридж, но уверен, что оно стало еще строже, чем обычно, когда она ответила:
- Ничего подобного здесь никогда не делалось. Мисс Эмили такого не разрешила бы. Я уже сказала, что мне это очень неприятно. Но Агнес Уодл, которая мне звонила, была очень взволнована и еще слишком молода, чтобы знать, как следует себя вести в доме джентльмена.
"Один ноль в пользу Партридж, Джоан", - весело подумал я.
- Эта самая Агнес, - продолжала мисс Партридж, - служила здесь, помогала мне. Ей тогда было шестнадцать, и пришла она сюда прямо из сиротского приюта.
Ни дома, ни матери, ни родных, так что она всегда приходила ко мне за советом. А я всегда говорила ей, что и как.
- Да? - выжидающим тоном проговорила Джоан. За всем этим явно должно было еще что - то следовать.
- Поэтому я очень прошу вас, мисс Джоан, может, вы разрешите, чтобы Агнес вечером пришла ко мне в кухню на чай. У нее, понимаете, свободный день, а ее что - то беспокоит, и она хочет со мной посоветоваться. Иначе, она, конечно, не решилась бы просить о чем - то таком.
- Ну а почему, собственно, вы не могли бы пригласить кого - нибудь к себе на чай? - слегка раздраженно спросила Джоан.
Мисс Партридж, как потом мне рассказала Джоан, чуть не обратилась в соляной столб и выглядела, как богиня мести, когда начала отвечать:
- Здесь в доме никогда не было такого обычая, барышня. Старая миссис Бартон никогда не разрешала нам кого - то приглашать, разве что в свободный день, а иначе - ни за что. А мисс Эмили ведет дом так же, как и при старой хозяйке.
Джоан очень хорошо относится к служанкам, большинство из них любит ее, но растопить лед в отношениях с мисс Партридж ей так и не удалось.
- Чудишь, девочка, - сказал я, когда мисс Партридж закончила и Джоан вышла ко мне, в сад. - Твои спокойствие и терпеливость не завоюют тебе тут признания. Партридж нравятся старые добрые строгие нравы, такие, каким положено быть в доме джентльмена.
- Никогда не слыхала, чтобы кто - то до такой степени тиранил служанок, что запрещал бы им приглашать знакомых, - ужаснулась Джоан. Старые добрые нравы - это старые добрые нравы, но, Джерри, не может же служанкам нравиться, когда к ним относятся, как ж крепостным!
- Наверное нравится, - сказал я. - По крайней мере, мисс Партридж и ей подобным.
- Не могу себе представить, почему она меня не любит. Большинству людей я кажусь симпатичной.
- Надо полагать, презирает тебя как плохую хозяйку дома. Ты никогда не проведешь рукой по бельевому шкафу и не проверишь, хорошо ли там вытерта пыль. Не заглядываешь под коврики. Никогда не спросишь, куда делись остатки шоколадного суфле, и не распорядишься приготовить пудинг из зачерствелого хлеба.
- фу! - вздохнула Джоан.
- Сегодня мне во всем не везет, - продолжала она грустно. - Эме начала презирать меня, обнаружив мою катастрофическую безграмотность в огородных делах. Партридж воротит от меня нос, потому что я отношусь к ней по человечески. Пойду в сад и буду питаться дождевыми червями.
- Тут у тебя будет конкурент - Миген, - заметил я. Миген минуту назад отошла в сторону и стояла сейчас, опустив руки, посреди газона, напоминая птичку, обдумывающую, что бы ей клюнуть.
Через мгновенье она вернулась к нам и сказала без обиняков:
- Знаете, мне сегодня надо уже домой.
- Что так? - поразился я.
Она покраснела, но продолжала с нервной поспешностью:
- С вашей стороны было страшно мило пригласить меня. Я думаю, что ужасно отравляла вам жизнь, но мне было тут так хорошо! Только теперь мне надо возвращаться домой. Как бы то ни было, человек не может все время быть в гостях. Я так думаю, что отправлюсь прямо сейчас, с утра.
Мы с Джоан пытались уговорить ее переменить свое решение, но она заупрямилась, и Джоан, волей - неволей, вывела машину, а Миген пошла наверх и через пару минут вернулась с чемоданчиком.
Единственной, кого это очевидно обрадовало, была мисс Партридж, на нахмуренном лице которой появилась наконец улыбка: Миген она не слишком то жаловала.
Когда Джоан вернулась, я стоял посреди лужайки.
Она спросила - не собираюсь ли я, случайно, делать солнечные часы.
- С чего это вдруг?
- А ты стоишь, словно их стрела. Только надо было бы повесить табличку, что ты всего - навсего хочешь показывать точное время. А то вид у тебя словно бы у громовержца.
- Настроение неважное. Сначала Эме Гриффит - (Господи! - пробормотала Джоан, - надо будет еще извиниться за эту зелень!) - а потом Миген. Я думал взять ее на прогулку к Ледже Тор.
- С поводком и ошейником? - спросила Джоан.
- Что - что?
- Я сказала: с поводком и ошейником? - громко и отчетливо повторила Джоан, направляясь к огороду. - У хозяина пропала собачка - так оно у тебя получается!
4
Признаюсь, меня действительно раздосадовал внезапный уход Миген. Надо полагать, ей с нами стало скучно. В конце концов, у нас и впрямь не слишком много развлечений для девушки. Дома у нее хоть младшие братья и Элси Холланд.
Услышав шаги Джоан, я быстро убрался в сторону на случай, если у нее не прошла еще охота продолжать шуточки насчет солнечных часов.
Оуэн Гриффит заезжал к нам перед самым обедом, огородник ждал его у дома с грузом зелени. Пока старый Адамс грузил ее в машину, я пригласил Оуэна пропустить по стаканчику. Остаться на обед он не захотел.