Страница 5 из 96
Гайл вздохнул, поджидая своего спутника-великана: - Эта земля не знает ни силы, ни высокой магии, ни богов. Для вас они не существуют. Но Корбилиан - человек из другого мира.
ГЛАВА 2
РАССКАЗ ГАЙЛА
Когда Брэнног и Гайл привели Корбилиана в трактир, тот окончательно покорился неимоверной усталости, овладевшей им после неравной борьбы со стихиями, и как подкошенный рухнул на руки своих провожатых. В зале горел жаркий огонь: об этом позаботилась Эорна, которая увидела Брэннога на набережной почти сразу после того, как он вышел из дому. Теперь она деловито носила в комнату торф и дрова, чтобы были под рукой. На полу у самого очага постелили несколько шкур и положили на них Корбилиана; Гайл тут же принялся стаскивать с него мокрую одежду. Эорна, желая помочь, протянула было руку к черным перчаткам, но Гайл жестом отстранил девушку, бросив на нее такой свирепый взгляд, что она испуганно отпрянула к Брэнногу, словно ища у него защиты. Тот лишь молча покачал головой.
- Принеси чего-нибудь горячего, - ответил он на ее взгляд. - Супу какого-нибудь.
Девушка немедленно повиновалась. Брэнног положил к ногам Гайла сухую одежду и несколько шкур.
- Неплохо было бы и тебе переодеться. В мокрой одежде человек может схватить такую простуду, от которой уже не оправится.
Убедившись, что его компаньон вполне удобно устроился, Гайл последовал совету рыбака. Он был худ и бледен, ни одна мышца не бугрилась под кожей, туго натянутой меж выступавшими суставами. Откуда в нем было столько сил, чтобы противостоять леденящему холоду зимнего моря? Никто из коренных жителей Зундхевна не пережил бы такой шторм. Стоявший перед Брэнногом долговязый, нескладный человек выглядел так, словно любой мало-мальски сильный порыв ветра мог подхватить его и унести, как соломинку, или по крайней мере переломать ему все кости. Однако лицо его свидетельствовало о незаурядном характере. Взгляд пронзал насквозь, черты, словно выточенные рукой искуснейшего художника, выдавали недюжинную силу воли. Умный, не утративший осторожности даже сейчас, на грани полного физического изнеможения, Гайл создавал вокруг себя атмосферу, которая странным образом настораживала Брэннога. Кроме того, его отличала уверенность, граничившая с нахальством, - впрочем, рыбак допускал, что принимает за таковую нечто совсем иное, непонятное для него. В общем, он чувствовал себя в невыигрышном положении, хотя с точки зрения чистой физической силы преимущество было, бесспорно, на его стороне.
Когда Эорна вернулась, Гайл уже переоделся в меха, которыми так кстати снабдил его Брэнног, и с жадностью принялся за принесенную девушкой горячую похлебку. Корбилиан продолжал крепко спать, свернувшись у очага, как огромная борзая. Пока Гайл утолял голод, дверь трактира то и дело открывалась, и вскоре зал заполнился приглашенными Брэнногом рыбаками. Они появлялись тихо, точно призраки, принесенные штормом. Буря, как и предсказывал Гайл, вернулась опять и теперь бушевала с новой силой, как будто стремилась сорвать рыбачью деревушку с места и сбросить в море целиком, до последнего камня. Воздух в комнате все время дрожал: сквозняки пробирались внутрь сквозь малейшие щелочки. Солнце уже встало, но обойтись без ламп было по-прежнему невозможно. В их неверном, колеблющемся свете все предметы отбрасывали длинные тени.
- Тебя зовут Гайл, - произнес Брэнног с нажимом, чтобы собравшиеся ощутили необычность имени чужеземца. Он видел, что пришли почти все жители деревни.
- Верно. Так назвали меня люди, желавшие прослыть особенно остроумными. Я принял это имя, так как оно забавляет и меня самого.
- Достаточно ли хорошо ты чувствуешь себя, чтобы говорить с нами, или тебе хотелось бы прежде отдохнуть?
У себя в доме Брэнног был вправе задать подобный вопрос. Но, приведя незнакомцев под свой кров, он в глазах обитателей деревни взял на себя ответственность за их действия. Среди собравшихся были такие, кто не понимал, зачем он это сделал.
- Высплюсь потом, с твоего разрешения. Я чувствую, что вы ждете наших объяснений, - с улыбкой ответил Гайл. Если своей веселостью он надеялся расположить к себе общество, то явно просчитался. Однако неприкрытая подозрительность рыбаков оставила его в свою очередь равнодушным.
Брэнног не видел смысла в дальнейшем обмене любезностями и перешел прямо к делу:
- Откуда вы взялись, ты и твой товарищ, и зачем пожаловали к нам? Мы решим, останетесь ли вы и дальше нашими гостями или нет, когда услышим ответы на эти вопросы.
- С историей моего компаньона вы ознакомитесь не раньше чем он проснется. Даю слово, он ничего от вас не утаит. Что до меня, то вот мой рассказ. Спасибо за суп, помог мне окончательно справиться с последствиями шторма.
Отодвинув пустую посуду, он вытер рот ладонью, затем откинулся назад и оглядел собравшуюся перед ним компанию. Другой бы на его месте почувствовал себя неловко под пристальными взглядами стольких людей. Однако Гайл знал, что, хотя могучие северяне могут при желании разорвать его на куски, страх не позволит им сделать это. Как ни старались рыбаки скрыть свою боязнь, Гайл буквально чувствовал ее запах.
- Вы - бывалые моряки, - начал он. - Лучше чувствуете себя среди волн, чем на суше. Некоторые из вас, должно быть, бывали и по ту сторону океана.
Никто из них и бровью не повел в ответ на такое обращение, но Гайла это не смущало. Он знал, что уверенность в себе ему на руку.
- Быть может, кто-нибудь из вас слышал и о Цепи Золотых Островов. Это целый архипелаг, одни островки в нем совсем крохотные, другие - наоборот. Легенда гласит, что когда-то вся Цепь была одним огромным континентом, но силы природы решили разорвать его на куски.
От внимания рыбаков не укрылся намек на то, что природа может поступать в соответствии с собственной волей. Брэннога удивило, что Гайл будто специально подбирает слова так, чтобы вызвать смех. Впрочем, он ведь был чужестранцем.
- Однако я отвлекся. Цепь Золотых Островов. Кто-нибудь знает про такие?
- Только понаслышке. Нам нет нужды ходить за рыбой в такую даль. Да и нет уверенности в том, что нас там хорошо примут, - ответил Брэнног за всех собравшихся.
Гайл усмехнулся:
- Мудрое решение! Что ж, возможно, вы и правы. Случись вам войти в любой порт Цепи без приглашения, даже в самый захолустный, вы, пожалуй, получите не совсем тот прием, на которой рассчитывали. Странные времена наступили там. Император, самонадеянно присвоивший столь пышный титул (родился-то он королем, но этого ему, видать, было мало), ведет войну. По крайней мере он сам так считает. С кем именно он воюет, никому не известно. Но спрашивать об этом считается непозволительной наглостью. Да и вообще спрашивать у Императора о чем-либо - занятие совершенно бесполезное. Кванар Римун - сумасшедший. Я, во всяком случае, так полагаю, а вместе со мной и многие из его высокородных вассалов. Как бы там ни было, Кванар Римун, Высочайший Потомок Династии, Император Цепи и так далее, облечен огромной властью. Среди придворных есть те, кто охотно делит с ним это бремя, вот почему им выгодно поддерживать его в состоянии легкого умопомешательства.
По мере того как разворачивалось это неторопливое повествование, Гайл чувствовал, что первоначальная враждебность его слушателей постепенно уступает место заинтересованности. Он правильно угадал их симпатии - это были рыбаки, привыкшие, сидя зимними вечерами у комелька, плести и слушать небылицы. Вместо того чтобы обругать его и потребовать краткого и быстрого отчета о том, кто он и откуда (а именно в этом состояла их первоначальная цель), они приготовились развесить уши и слушать его весь день напролет. Но, как все простые и грубые люди, выражение лица они меняли крайне редко.
- Император, подобно многим другим людям, населяющим Омару (а обитателям Цепи многое известно о жизни разных народов нашего мира, ибо мы - нация путешественников), не верит в существование богов, а если бы верил, то рассматривал бы поклонение им как вред для своего личного величия и власти. Ребятишки, конечно, сочиняют всякие небылицы про богов, привидения и прочую небывальщину, но Император раз и навсегда дал понять, что от взрослых людей ничего подобного не потерпит. И никакой магии, высокой или низкой, а также никаких сил.