Страница 4 из 67
За редчайшим исключением, человек не покидает свой социальнопсихологический мир даже тогда, когда он не имеет никаких контактов с персональными представителями этого мира. Если мы изымем человека из его привычного окружения и поместим в ситуацию, в которой у него нет ни одного контакта с человеком того же социально-психологического мира, он адаптируется в поведении к этой ситуации, но не покинет внутренне свой мир. За редчайшим исключением. Почему? Что такое покинуть свой мир? Покинуть свой мир - это отказаться от себя. Как мы знаем, отказ от себя, в качестве осознанной цели, присутствует только в некоторых эзотерических традициях, относящихся к трансформационным. Ни традиции силы, ни традиции медитативные, ни традиции ситуационного управления такой задачи всерьез не ставят. Ибо понимают, тысячелетний опыт показывает, что более сложной задачи, чем покинуть себя, чем вылупиться из матки своего социально-психологического мира, перед человеком поставить невозможно. Даже если вам удастся создать ему для этого мотивацию. Осуществить такой переход из одного мира в другой, не просто адаптироваться, не стать разведчиком в чужом мире, а реально перейти из одного мира в другой это задача такой степени сложности, если рассматривать ее как практическую, а не теоретическую, что, честно говоря, лично я ничего более сложного в своей жизни не встречал. Вот почему мы говорим, что человек, ставший на путь в духовной традиции, с определенного момента перестает быть человеком на уровне бытового понимания того, что такое человек. Он действительно "нелюдь". Причем он это может и не осознавать. Но он тут же начинает получать из своего окружения, если он остается среди людей, массу отрицательных сигналов, свидетельствующих о том, что он "мимо", что он не вписывается ни в один социально-психологический мир, который существует в норме. И если человек не осознает этого, то получается так, что, придя в традицию с мотивацией стать крепче, сильнее, повысить уровень самореализации, он получает одни минусы. У него перестает получаться то, что получалось, собственно, само собой. Он начинает все больше и больше чувствовать свое одиночество,заброшенность, неумелость, неприспособленность. Вот почему люди, которые заявляют, что они учатся непосредственно у космоса, находятся в гораздо более выигрышном положении, чем люди, которые действительно учатся, так как они сами бессознательно контролируют степень своего преображения, им не надо покидать свой социально-психологический мир, не надо покидать себя, а наоборот, Господь Бог спускается персонально к ним. Вот почему даже искренне верующие люди, принадлежащие к одной и той же религии, настолько не похожи друг на друга, что даже начинаешь сомневаться, что они верующие, ибо верят они в рамках того, как понимается вера внутри их социально-психологического мира.
Нет ничего другого, к чему человек был бы столь прочно прикреплен, как к своему социально-психологическому миру. Это не искусственное прикрепление, которое можно просто привести к негативному факту, сказать, что это плохо. Это не плохо и не хорошо, это почва, на которой вырос человек, он связан с ней корнями, всем своим существом. Он сам есть этот мир. И когда мы говорим: "Познай себя как часть мира и мир как часть себя", то, строго говоря, надо не космосом и вселенной заниматься и даже не биосферой или ноосферой. Надо заниматься познанием своего социально-психологического мира, мира, в котором ты реально живешь, мира, в котором ты реально закреплен. Если человек это не сделал дальше все игра, театр. Потому что, не познав себя в этом качестве, ни о каком дальнейшем самопознании речи идти не может.
Что происходит в результате этой прикрепленности? Она рождает насилие. Анализируя почти двухлетний опыт работы нашего театра, мы столкнулись с неожиданным моментом. Театр, в идеале, должен состоять из творческих индивидуальностей. Людей самобытных, своеобычных, не похожих друг на друга, объединенных художественной идеей. А получилось так: несмотря на то, что мы работали с огромной отдачей и произвели качественную продукцию, существовала во мне постоянная неудовлетворенность. Пока наконец не закончилась так называемая педагогическая часть нашей работы. Освободившись от позиции педагога, я вдруг понял, что я все время совершал насилие над актерами. Я пытался заставить их жить в моем мире. Театр очень сложное явление, потому что с одной стороны - это коллективное дело, а с другой стороны - каждый должен быть индивидуальностью. И я проявляю по отношению к ним насилие, и состоит оно в том, что я, не принимая их социально-психологический жизненный мир, потому что он мне не нравится, в силу своего положения ведущего режиссера, да еще и педагога, начинаю волей или неволей навязывать те позиции, которые принадлежат к моему миру, а поскольку я принадлежу к миру в общем-то эзотерическому, то получается просто издевательство над людьми. Ведь они от меня зависят. И производство у нас такое. Я к ним никакой рабочей претензии предъявить не могу, потому что они работают с полной отдачей, качеством, выкладываются, а я все время недоволен. Когда навязываются нормы одного социально-психологического мира людям, принадлежащим к другим мирам, тогда и происходит насилие. Очень тонкое, бессознательное насилие. Бывают явные формы: типа "наша вера самая лучшая". С дубинкой. Кто не в нашу веру, тех по голове надо бить и срочно спасать, потому что они заблуждаются. Но это еще хороший вариант, потому что здесь хоть видно, чего человек хочет, какую дубинку он держит, можно тоже взять в руки дубинку и посражаться. Но самый страшный вариант, когда ни один, ни другой, ни третий - никто не понимает происхождения конфликта, и тогда начинается погром. Потому что идет неадекватная трактовка самого ощущения насилия. Ощущение-то возникает, есть, конечно, мазохисты, конформисты-мазохисты, которым насилие над ними доставляет большое удовольствие, и они делают вид, что они все приняли, и ловят кайф на этом, но это же не означает, что они на самом деле перешли из одного мира в другой.
Представьте ситуацию: человек все время делает так: "Да, учитель, да!" Но ничего не происходит. Всем видно, что это неискреннее. То есть получается театр. В дурном смысле этого слова. Адаптация к требованию, от которого нельзя уклониться, но ничего здорового в этом нет. Хотя с точки зрения человека все это может быть совершенно искренне, если под искренностью понимать неосознанность: человек просто не осознает, что подчиняется насилию. Современные условия жизни все время людей перемешивают: на работе, в компании, в группе обучения собираются индивиды совершенно разные, из разных социально-психологических миров. И если у группы есть руководитель, то для него она сразу делится на тех, кто ему нравится больше, на тех, кто нравится меньше, и на тех, кто не нравится совсем. И если он не осознает, что это "нравится - не нравится" идет не от профессии, не от той ситуации, в которую люди пришли,заключив конвенцию о купле-продаже товара, будь то знания, умения, информация, то начинается насилие. А ведь в этой ситуации нельзя вмешиваться в то, как человек живет. Он не ученик, не послушник, не последователь, он пришел купить товар. Вы ему предложили товар, но вы не имеете права вмешиваться в его жизнь! Вы можете его агитировать - это право любого человека агитировать за свой мир, но вмешиваться - никогда. Люди, которые занимаются профессиями, связанными с практической психологией, должны, обязаны помнить, что социально-психологический мир - это почва человека. Это то, на чем он вырос, живет, то, чем он питается. И вам это необходимо чувствовать, чувствовать и видеть, чтобы избежать в своей профессиональной деятельности насилия в этом месте.
Только в одном случае человек может дать вам право вмешиваться в это место, если он стал на путь ученичества, если он заявил о своем желании перейти из своего социально-психологического мира в мир, скажем, Школы. Только в этом случае, имея соответствующую квалификацию и знания о том, как это постепенно происходит, можно получить право вмешиваться в это. Больше я не знаю ситуаций, в которых такое право может быть дано.