ГУЛаг Палестины

Гунин Лев

ГУЛаг Палестины

Лев Гунин

ГУЛаг Палестины

Нет памяти о прошлом

да и о том, что будет,

не останется памяти у у тех,

которые будут после.

Экклезиаст

Посвящается Григорию СВИРСКОМУ

ВСТУПЛЕНИЕ К РЕДАКЦИИ 2000-го ГОДА

Как замечено уже тысячи лет назад, человечество не учится на своих ошибках. При общем понимании того, чем была средневековая испанская инквизиция, ее природы и механизма, то же явление, только под другим соусом, вновь и вновь возрождается к жизни, как птица Феникс. Несмотря на Нюрнбергский процесс, осуждение злодеяний фашизма и коммунизма, геноциды и преследования меньшинств сыпятся, как перезрелые яблоки с осеннего древа при малейшем толчке. Будущие ироды, пиночеты, пол-поты и сталины в своих детских играх хотят быть Робин Гудами и добрыми волшебниками, а не бандитами и убийцами. Но кончается детство - и все его уроки забыты.

Древний механизм общечеловеческой исторической амнезии так запрограммирован, что мы не в состоянии помнить и применять, прикладывать к настоящему общеизвестные исторические истины и уроки. Может быть, это потому, что, если бы люди вдруг оказались в обстановке всеобщего доверия, любви и самопожертвования, в мире справедливости, гармонии и сбалансированного общественного устройства, они остались бы один на один с неизбежностью конечности своего существования, один на один со Смертью. Мысли о смерти, за неимением помех и раздражителей, в отсутствие звериной борьбы за существование, заняли бы все место в сознании людей, вытеснив остальное. Люди показались бы себе тогда маленькими и беззащитными, несмотря на всеобщее благо и согласие. Они бы с первого дня своей сознательной жизни чувствовали себя под гильотиной неизбежной казни, как приговоренные за убийство в камере смертников, и это бы шаг за шагом разрушило их. Несправедливость, доминирование зла, ненависть, алчность, зависть, беспричинная злоба, стяжательство, вероломство, ревность, ложь, которые правят в человеческом обществе, призваны закрыть собой отовсюду видный щит Смерти, настоящей правительницы всех живых существ (и неживых объектов), единственной настоящей власти в нашем мире...

Бывают, однако, события, которые своим беспределом, разгулом зла настолько превосходят рамки необходимой умеренности, что становятся совершенно ненужной, бесполезной функцией этого страшного механизма, не защищая сознание людей, а, наоборот, разрушая его точно так же, как и безраздельная мысль о смерти. Одному из извержений таких чудовищных событий посвящена эта работа.

Она была написана в Израиле в 1992 - 1994 годах, когда имел место самый пик "малой межеврейской войны", или, как это явление называют другие, "малого русского геноцида". В 1989 - 1995-м годах иммигранты из бывшего СССР подверглись в Израиле беспрецедентным гонениям, столкнувшись с не имеющими аналогов в новой еврейской истории ненавистью, дискриминацией, преследованиями, погромами, расизмом. Приглашенные (а фактически силой вырванные) "на родину", они оказались перед лицом страшной реальности: в качестве военнопленных взятой в плен вражеской армии. Аномалия событий, описанных здесь, это один из наиболее потрясающих феноменов человеческой истории. Падение Древнего Иерусалима, античной цивилизации, инквизиция, французская революция, сталинский геноцид, фашизм, китайский и пол-потовский геноциды и другие подобные события - события того же порядка, что и описываемые в этой работе.

Я знаю: существует мнение, что евреи, якобы, всегда вымогают пристальное внимания к себе, раздувая события своей истории, делая "из мухи слона", представляя себя "избранным народом", избранность которого распространяется и на исключительность его исторического пути. Мол, все, что происходит с евреями, они всегда трактуют как "самое исключительное", "самое драматичное", умаляя тем самым драматизм истории других народов.

Как автор многочисленных мелких исторических эссе и четырех крупных работ по истории других народов (одну из них, 500-страничную монографию "Бобруйск", высоко оценили ведущие на тот момент историки Беларуси), я считал события из истории польского, беларуского, русского и литовского народов, о которых писал, исключительными. Уступает ли по трагичности история 20-го века польского или русского народов еврейской истории? Допустимо ли вообще проводить такие сравнения, не аморальны ли они? Нет никакого сомнения, что по рекордам трагичности еврейский (если иметь в виду евреев европейского происхождения) , польский и русский народы займут примерно одинаковые ведущие места в этом "фестивале трагизма" европейской истории. Но наличие у народа своей собственной государственности историческая привилегия, какой евреи до 1948 года были лишены. Есть еще несколько "пунктиков", углубляющих трагизм еврейской истории. Трагическое существование еврейского народа всегда усугублялось "жестковыйностью" евреев, как о них написано в Торе (Библии) и тысячелетним кризисом власти, длящемся по сей день. Описывая в одной из своих главных работ циклические механизмы (механизмы деструкции), я развивал две необычные исторические гипотезы. Одна из них кратко сводится к тому, что народы, долгое время находившиеся в рабстве у других народов или (и) подвергшиеся геноциду, генетически "запоминают" это, воспроизводя циклически в своей собственной истории в виде кровавых репрессий, реакции, самогеноцида, отбрасывания назад своего предыдущего исторического, культурного, общественного, экономического развития. Вторая гипотеза (обе этих тенденции, на мой взгляд, взаимопроникающие и связанные одна с другой) о том, что каждый народ, как и отдельно взятый человек - смертен. В своем развитии каждый народ проходит примерно сходные и строго определенные фазы развития. Есть народы, у каких генетически присутствует механизм торможения умирания, который для продления его жизни время от времени отбрасывает его из "реального" исторического времени назад, на один из предыдущих этапов, как бы "омолаживая" клетки его исторического организма. При этом имеют место таинственные процессы искривления политико-исторической национальной средой физического, космического времени, его странные метаморфозы и деформации. Иногда (хороший пример - еврейская история) весь цикл просто начинается "сначала", по "второму кругу". Все эти "дополнительные" периоды, "отбрасывания" назад, "деформации времени" сопровождаются кровавыми репрессиями, гражданскими войнами, кризисами, диктатурами и смутой.

Политические и исторические процессы не происходят спонтанно; они следствие сложных и запутанных программных механизмов, запущенных "внутри" генетического кода. К сожалению, один из главных законов этих рефлексорных механизмов - полное нежелание и неумение тех, в чьих руках власть в человеческом обществе, считаться с какими бы то ни было интересами или благами обществ, какими эти люди правят. Власть как правило проявляет полное игнорирование интересов людей, ее нисколько не интересует ни судьба своего, ни судьба других народов, само их существование, даже существование всего человечества. Носителей власти заботят исключительно свои собственные интересы. Они руководствуются исключительно своим собственным эгоизмом, под который во что бы то ни стало стремятся приспособить все ресурсы общества и который выдают за общественное благо. В данной работе присутствует - на наш взгляд, - один из самых убедительных примеров тому.

Мы имеем в виду не только самый верхний эшелон власти, парламент (или диктатора с его окружением), министерства, ведомства, муниципальные и местные партийные структуры, полицию, армию, и так далее, но и властные структуры на всех уровнях, в которые входит мафия, богатая культурная элита, врачи, адвокаты, предприниматели и другие богатые люди, управленческий состав крупных и более мелких экономических единиц (фирм, предприятий), и так далее. Для того, чтобы удержаться на своих позициях, все эти люди обязаны быть жестокими, безжалостными, циничными, заботится только о своих личных интересах, и больше ни о чем. Исключения, пусть и весьма редкие, бывают. Но это только окончательно запутывает все и делает безнадежно бесперспективными какие бы то ни было попытки "модернизировать" или "улучшить" общество. То, что произошло в государстве Израиль в 1989-м 1990-х годах, предоставляет уникальную возможность суммирования и описания одного из таких наиболее поразительных и страшных социальных механизмов-феноменов.