Арктания (Летающая станция)

3 Сорок папанинцев, сорок арктанинцев Юра вылетел в солнечную, безветренную погоду. Его прогулочный автожир "Полярный жук" поднялся над станцией на высоту двести метров и повис в воздухе. Снизу он и впрямь был похож на темно-зеленого жука. Лопасти ротора над кабиной машины вращались так быстро, что их почти не было видно: лишь следяной кружок в воздухе мерцал над Юриным "Жуком". Автожир почти неподвижно парил над станцией. Глушители умерщвляли шум его ракетной камеры. В кабине было тепло, уютно; кроме того, в кабине... находился пассажир. Вернее - пассажирка. Это была Ася, десятилетняя дочка гидрографа станции "Арктания" Эрика Свенсона и закадычный друг Юры. Детей на станции было двое: Юра и Ася. Жили они очень дружно, несмотря на то, что Юра был старше своей подруги на три года. Ася часто летала вместе с Юрой гулять, и сейчас она занимала свое обычное место - позади Юры. Юра полностью включил камеру ракеты, убрал ротор, и автожир стал набирать высоту, кружась над станцией. Ася взглянула через окно вниз. Перед нею был укреплен небольшой экран; ей достаточно было глянуть на него - и вся панорама станции и ледяного то поля внизу была у нее перед глазами. Больше того, - регулируя изображение при помощи небольшого колесика у правого локотника своего сиденья, она могла приближать, увеличивать изображение на экране и при желании с любой высоты прочесть газету, брошенную на лед. Но Ася предпочитала экрану непосредственное наблюдение. - Как высоко! - сказала она, плюща нос о гибкое стекло окна. Юра взглянул на альтиметр: стрелка показывала тысячу метров высоты. - Это еще не настоящая высота, - внушительно сказал Юра. - Вот мы туда подальше заберемся, тысячи на три. Тогда будет высоко. - Юра, а если плюнуть, слюни долетят до льда? - Долетят в виде... града. Только ты не открывай окна. - Какая наша "Арктания" красивая! - искренне изумилась Ася и тоненьким голоском затянула, бойкую ребячью песню о папанинцах-арктанинцах. Смысл песни был тот, что когда-то, много лет назад, на Северном полюсе поселились первые зимовщики; течения и ветры унесли льдину с четырьмя героями-папанинцами далеко к югу. Но большевики перехитрили ветры и течения: они создали над полюсом висящую в воздухе большую станцию "Арктания", которую не унесут никакие ветры и льды. И теперь на полюсе живут и работают уже не четыре, а сорок папанинцев, сорок арктанинцев. "Арктания" висела в воздухе, далеко внизу под автожиром. Сверху она напоминала большой желток в яичнице-глазунье, посыпанный крупной солью. Но только сверху. Вблизи это была круглая плоская площадка диаметром в пятьсот метров - целый воздушный городок. Эта станция была сооружена из золотистого сплава магния, кальция и алюминия. Жилые и служебные строения на этой площадке, казавшиеся сверху крупными кристаллами соли, возведены были из легкой пластмассы стального цвета. Вся станция парила в воздухе, поддерживаемая огромными газопонтонами, подведенными под ее дно. Рвущийся прочь от земли газ гелий наполнял резервуары под станцией, и она неподвижно висела на высоте ста метров над той географической точкой земного шара, которая называется Северным полюсом. Тридцать якорей, или, вернее, ракетных двигателей, в полых бортах площадки придавали ей устойчивость и неподвижность. Стоило хотя бы легчайшему ветерку коснуться бортов станции - и электронные двигатели ракетных якорей бесшумно несли станцию навстречу ветру. Станция как бы летала в направлении, противоположном ветру, со скоростью, равной скорости ветра. Но, летя вперед... она оставалась на месте. Стоило ветру усилиться - и в равной степени убыстрялся неподвижный полет воздушной станции. Ветер менял направление - и тотчас автоматически включались и начинали работать противоположные и донные ракетные раструбы, выталкивая мощные струи электрического ветра. Никакие бури не могли поколебать эту огромную, парящую в воздухе станцию, ибо бури автоматически вызывали такие же бури в раструбах двигателя - боковых, верхних и донных. И "Арктания" стояла в воздухе, не испытывая даже самых легчайших толчков и колебаний. Ее строили в окрестностях Мурманска, в огромном эллинге5. На берегу Ледовитого океана большевики сооружали воздушный остров. И когда все работы были закончены, большевистская Лапута6 из магния и сверхлегкого алюминия поднялась в воздух и, сопровождаемая тучами самолетов и "Интернационалом" оркестров всего мира, ушла к полюсу. Долетев до полюса, первая в мире летающая станция "Арктания" замерла над океаном в неподвижном своем полете на многие годы. И недаром девочка в прогулочной авиетке тоненьким голоском пела о папанинцах-арктанинцах. Этот второй спутник Земли был прямым потомком дрейфующей черной палатки первых обитателей Северного полюса - папанинцев. Над станцией "Арктания" на высоте пятидесяти километров, подобно метеорам, неслись стратопланы с исполинскими планерами на буксире. Внутри стратопланов люди беседовали, слушали деловые записи своих фонографов, говорили по радиофону со всеми материками. Их полет нельзя было назвать даже ураганным, ибо электрический ветер ракет в разреженном воздухе стратосферы нес их с быстротой, в десять раз превышающей движение воздуха в момент самого сильного урагана. Над станцией "Арктания" серебристые, издали почти прозрачные, скользили в торжественном полете гигантские дирижабли. В комфортабельных каютах и залах этих летающих городов люди уже меньше занимались делами, но зато больше танцевали, пели, сидели в лонгшезах у огромных иллюминаторов, похожих на окна "Наутилуса". Эти люди были экскурсантами, отпускниками и пенсионерами почтенного возраста. Они отдыхали, им некуда было спешить, и потому они избегали головокружительных стратосферных полетов. Под станцией "Арктания", под бесконечной броней льдин, в глубине Северного Ледовитого океана, шли мирные подводные грузовозы, потомки старинных военных субмарин7, и легкие прогулочные яхты - субмаретты. А на самой "Арктании" люди зорко следили за движением льдов, составляли сводки еще не родившихся бурь и туманов, посылали в мир сигналы и радиограммы, похожие на донесения лазутчиков; при помощи стереовизора и радиофона с глазу на глаз разговаривали с жителями Москвы, Берлина. Коломбо, Буэнос-Айреса, Мельбурна, Скоттбурга в Антарктике и Северограда на Диксоне.

4 86° северной широты и 19° восточной долготы "Полярный жук" с небольшой скоростью шел на юг. Юра молча поглядывал на альтиметр и счетчик скорости. Он с намерением не убыстрял полета и не забирался высоко. Почти выключая иногда сопло ракеты и повисая на одном роторе, мальчик с серьезностью заправского полярного летчика разглядывал волнообразные снежные надувы внизу, приглядываясь к разводьям и торосам. Лед на всем пути был старый, бурый и, по-видимому, рыхлый. Ася ерзала на своем сиденье, заглядывала в окно, присматривалась к экрану и тараторила без умолку. - Дирижабль! - вдруг крикнула она. На расстоянии приблизительно пяти километров от "Полярного жука", почти в том же направлении, шел дирижабль. Он издали был похож на серебристую рыбешку. Юра тотчас же узнал его - это был один из двадцати исполинских дирижаблей, совершавших регулярные рейсы между Ленинградом и Сан-Франциско. Дирижабль принимал на борт сто пятьдесят пассажиров. - "Лучезарный М-5". Папа называет его воздушной танцулькой, - сказал Юра. - Волна двадцать три и три десятых, позывные "Карл". Через две минуты стройная серебряная рыбка нырнула в далекую солнечную завесу, а "Полярный жук" снизился и пошел над льдами в обратном направлении. Но лишь только "Лучезарный М-5" скрылся из виду, Ася вновь подпрыгнула на своем сиденье: - Ой, Юра, что это там?.. Юра глянул на экран. - Вон, вон черное... Ася показывала пальцем на экран. Он внимательно присмотрелся: на сползающем вниз белом квадрате экрана ясно видна была черная точка. Юра попробовал увеличить изображение, но точка уже сползла с поля экрана. Юра положил руку на руль поворотов и ввел машину в вираж. Через минуту черная точка снова появилась на экране. Когда оно добралась до середины экрана, Юра стал увеличивать ее. - Тюлень! - крикнула Ася. Юра молча продолжал рассматривать темный предмет. - И совсем не тюлень. Это морж, - сказал он. - Ой, как хорошо! Морж! Усатый! - в восторге запищала Ася. - И даже не морж, а моржонок, - наставительным тоном сказал Юра. - Маленький моржонок! Давай поймаем его! Юру и самого уже подмывало желание пойти на посадку: морж, а тем более моржонок, был редкостью в районе полюса, из-за этого стоило задержаться. Юра отвел автожир метров на сто от места, где лежал моржонок, выключил камеру и стал опускать машину на одном роторе. Через две минуты "Полярный жук" мягко и бесшумно коснулся задним полозом льда и по-птичьи присел на запорошенную молодым снежком площадку. Юра поднял подушку сиденья и достал две пары ботинок, похожих на пьексы, с шипами на подошве. Одну пару, поменьше, передал Асе, другую стал напяливать сам. Затем достал моток легкого троса. - Идем. Только держись за руку, а то упадешь. В трещину можно угодить. Спотыкаясь о ледяные заусенцы, Юра и Ася побрели к моржонку. Когда подошли поближе, Юра шепнул: - Тш-ш, тихо! Уйдет... Ася затаила дыханье. Моржонок между тем и не думал уходить, да и полыньи поблизости не было, куда он мог бы нырнуть. Подогнув под себя передние ласты и уткнувшись усатой мордой в снег, он продолжал спокойно лежать все в том же положении. Юра пригнулся и, крадучись, подобрался к нему, неся наготове трос с петлей на конце. Он уже собирался броситься вперед, но вдруг остановился: странно, он совсем не видел пара от дыхания моржонка. Юра внимательно глянул на темную тушу на льду: она лежала совершенно неподвижно. "Дохлый?" - подумал он и пошел уже смелее вперед. За ним, ковыляя по льду, шла Ася. Моржонок не шевельнулся. Юра подошел и толкнул его ногой. - Дохлый, - сказал Юра. - Умер? - испуганно спросила Ася. - Моржи не умирают, а издыхают, - поправил ее Юра и снова толкнул усатую тушу ногой. - Непонятно, откуда он взялся и почему издох? Ася подошла и с состраданием посмотрела на мертвого моржонка. Вдруг ей пришла в голову замечательная мысль. - Знаешь, Юра, давай его похороним. - Ну, вот еще! Кто же моржей хоронит? Юра насмешливо посмотрел на свою неопытную спутницу. Но Ася не хотела расставаться со своей мыслью. Она хныкала, просила и заглядывала Юре в глаза. И вдруг Юра вспомнил: кирка! Ведь это же чудесный повод воспользоваться ею и опробовать. Как мог он забыть про нее?! Юра знал, как ею вспарывают лед, но сам никогда этого не делал. - Хорошо! - крикнул он. - Отлично! Ты подожди здесь. Я достану кирку. Спотыкаясь и падая, он помчался к машине. Через несколько минут Юра бежал уже обратно, неся в руке кирку. Этот инструмент напоминал короткий пневматический ломик старинного образца. Он имел две рукоятки для упора; конец его, расширенный и острый, походил на детскую лопатку. Юра, не подводя к кирке никакого провода, воткнул в лед, нажал рычажок в правой рукоятке, и из-под блестящей лопатки фонтаном взметнулись куски льда и белая пыль. Ася присела около мертвого моржонка и с жалостью стала его разглядывать. Юра энергично орудовал киркой. Он снял слой льда в виде прямоугольника на полметра. Густая ледяная пороша засыпала его и таяла на электродохе. Вдруг кирка глухо застучала: она наткнулась на что-то твердое. Юра нагнулся. Небольшой металлический темный предмет торчал во льду. Юра ударил его каблуком; предмет не поддался, - он, видимо, плотно вмерз в лед. Тогда Юра подвел под него лопатку кирки, нажал на рычажок, - кирка заворчала; темный предмет отвалился вместе с куском льда. Юра поднял его и стал осторожно сбивать лед. Асе надоело сидеть над моржонком, она подошла и вытянула шею, чтобы лучше разглядеть ледяную могилу. - Ой, как глубоко! А что это?.. Юра вертел в руках свою находку. - Не знаю. Похоже на молоток. Металлическая вещица действительно напоминала по форме своей молоток. Но только по форме. Сделанная из легкого вороненого металла, она не имела деревянной рукоятки, - длинная толстая трубка с очень узким каналом внутри заменяла рукоятку, а та часть, которой в обычных молотках ударяли по гвоздю или по долоту, была плоская и будто даже полая внутри. - Юра, - сказала Ася,-ты знаешь, на что это похоже? Это оружие, из которого раньше люди стреляли на войне. Я видела картинку про войну. Юра широко открыл глаза, глянул на Асю, потом на свою находку. Как он сразу не догадался? - Револьвер? Ася смотрела уже с опаской на Юрину находку. - Юра, - тихо сказала она, - а вдруг этот револьвер в нас выстрелит?.. - Ну, ты ничего не понимаешь. Он сам не стреляет. Его надо взять вот так в руку, потом нажать здесь под трубкой такой рычажок... Забыл, как он называется. После этого раздавался громкий выстрел, а затем отсюда, из отверстия, быстро выскакивала пуля, летела вперед и убивала человека. Вот здесь, видишь?.. Постой... а где же рычажок? Юра повертел револьвер, оглядел его со всех сторон, - курка не было. Только маленькая, похожая на бугорок кнопка торчала на том месте, где обычно у револьвера помещается курок. Юра нажал пальцем на бугорок, револьвер слегка дернулся в его руке, раздался звонкий щелчок, будто кто стукнул по револьверу пружиной, кусок льда взвизгнул у ног Юры, разлетелся вдребезги: образовалась большая воронка. Юра испуганно взглянул себе под ноги. - Этот револьвер стреляет без рычага и без щума, - растерянно сказал он. Ася стояла бледная. Юра видел - еще немного, и она расплачется. - Я боюсь, Юра. Положи его обратно. - Да-а... - сконфуженно сказал Юра и недоверчиво поглядел на свою опасную находку. - С ним нужно быть осторожным. Он переложил револьвер из руки в руку и взял его на всякий случай за дуло. - Положи его, Юра, - плаксиво просила Ася. Юра подумал с минуту. - Нет, - решительно сказал он. - Нужно его свезти на станцию... Уже в воздухе Юра вспомнил, что он не определил координат места своей находки. Вычисления заняли у него всего полминугы, но их результаты произвели на Юру ошеломляющее впечатление: он находился точно на 86° северной широты и 19° восточной долготы. Это было то самое место, где он собирался искать труп Амундсена, замерзшего после вынужденной посадки самолета "Латам" у восточных берегов Шпицбергена и, как Юра твердо был в том уверен, много лет дрейфовавшего со льдами мимо Исландии, Гренландии, Аляски и острова Врангеля.