Мечта Дракона

И весь остаток вечера король старательно исполнял обязанности хозяина дома, не обращая ни малейшего внимания на жену. Почти все гости уже разошлись по своим покоям, и он понял, что неумолимо близится время супружеского уединения.

Поглядев на королеву, Мэлгон увидел, как она устала, какие темные тени залегли под ее прекрасными глазами. Внезапное чувство жалости сжало его сердце, но король подавил свои чувства. Он и не ждал уже, что Рианнон сама захочет их близости. Достаточно и того, чтобы она просто позволила ему войти в себя, не причиняя лишней боли.

Мэлгон взял ее за руку и повел в спальню. Перед дверью остановился, осторожно поднял за подбородок ее узкое бледное лицо и поцеловал. Рианнон не ответила ему. Он снова попытался заглянуть ей в глаза. Через мгновение густые темно-рыжие ресницы взметнулись вверх, и их взгляды встретились. Мэлгона поразило пламя, вспыхнувшее в ее зрачках. Пальцы его уже нащупывали мягкие груди под плотной шерстяной тканью платья. Глаза Рианнон распахнулись, рот приоткрылся, однако вовсе не от вожделения.

Немой ужас, написанный на ее лице, мгновенно остудил пыл Мэлгона. Казалось, она вот-вот закричит. Начертанное на лице Рианнон смятение красноречиво говорило о ее чувствах. Супруг, тяжело дыша, отдернул руку. Огромные, очи смотрели прямо ему в лицо. Смотрели пронзительно. Умоляюще.

Боже праведный, да чего же она хочет? Что ему делать?

Король резко развернулся и зашагал прочь, в темноту ночи.

Охваченная отчаянием, Рианнон не отрываясь глядела ему вслед. Теперь очевидно: муж ненавидит ее. Ведь она так и не сумела изобразить желание. Действия Мэлгона пробудили в ней самые страшные воспоминания. Едва он обнял ее, как она почувствовала себя пойманной в ловушку и совершенно беспомощной. Когда же поцеловал, она еле-еле перевела дух. А прикосновения его рук напомнили ей о цепких лапах Алевенона.

Но это просто безумие! Мэлгон вовсе не походил на того мерзавца. Ведь король необычайно красив и даже соблазнителен. Она знала, какими необыкновенно нежными могли быть его прикосновения, и все же не могла справиться со своими страхами.

Дрожа, Рианнон вошла в роскошную опочивальню и начала раздеваться. Оставшись в одной рубашке, она забралась в большую постель и натянула на себя одеяла. Потом, сделав несколько глубоких вдохов, попыталась расслабиться и успокоиться. В любое время Мэлгон может вернуться, и она не осмелится вновь отказать ему. Может быть, просто не закрывать глаза, и тогда легче будет пережить близость с ним? Да, она будет смотреть в гордое лицо мужа, любоваться его темными волосами, гладить его кожу, вспоминая вчерашнее наслаждение от этих прикосновений, от ощущения крепких мускулов под своими пальцами. Так или иначе, придется смириться с тем, что в нее вторгнется отвердевшая мужская плоть.

Она сделает все, что надо, позволит Мэлгону целовать себя и касаться ее тела так, как он касался его вчера. Она постарается доставить ему удовольствие.

Рианнон легла на спину и уставилась в темень, ожидая возвращения супруга.

На рассвете Бэйлин вышел во двор. Увидев Мэлгона, покидающего комнату совета, он остолбенел от изумления. Вообще-то король всегда вставал рано, но сейчас, всего на второй день после свадьбы, можно было ожидать, что он все-таки немного дольше задержится в постели. Глянув на окна королевской опочивальни и увидев, что они все еще темны, Бэйлин ощутил приступ любопытства.

– Что это ты так рано? – крикнул он. – Не терпится обнажить клинок?

Мэлгон подошел поближе и с усталым видом заговорил:

– Нет, не мысли о приближающейся кампании не дают мне спать. Меня беспокоит моя жена.

– Рианнон? Что случилось?

Мэлгон глубоко вздохнул:

– Не знаю, как тебе объяснить... Моя супруга... Рианнон боится меня.

– Боится?

– Да. Это продолжается с того самого дня, когда они приехали. Стоит мне дотронуться до нее, как вся она сжимается от ужаса.

– Господи Иисусе, наверное, трудно было овладеть такой женщиной!

– Трудно? Да это просто невозможно. И хотя я лучше всех знаю, что это должно произойти, но у меня просто духу не хватает насиловать ее.

– Так ты хочешь сказать... ты до сих пор не... – Бэйлин был ошеломлен.

– Да я знаю, что нельзя больше откладывать это, и потому сейчас же направляюсь прямо к ней. – Сквозь серую дымку, висевшую в предрассветном воздухе, синие глаза Мэлгона умоляюще глядели в карие глаза друга. – Только не говори ничего об этом, я не стану больше обсуждать такие вещи.

– Разумеется, Мэлгон. Но я никак не пойму... Она что же, отказала тебе? Не захотела выполнить супружеский долг?

– Нет, не отказала. Мало того, в первую ночь она сумела удовлетворить меня, правда, иным способом.

– Она удовлетворила тебя, так и не позволив завершить брачный обряд?

Мэлгон кивнул:

– Рианнон больше смерти боится соития, хотя очевидно, что я ей не противен.

Бэйлин свел в одну линию свои густые брови:

– А ты уверен, что ее действия в самом деле продиктованы страхом?

– О да, конечно. Этот страх даже осязаем. Стоит мне прикоснуться к ней, и она напрягается так, словно ждет удара.

– Если только не притворяется, – озадаченно пробормотал Бэйлин.

– Притворяется?

– Ну не кажется ли тебе странным, мой король, что женщина вступает в самую тесную близость со своим мужем, отказываясь, однако, ему принадлежать, потому что якобы боится его прикосновений? Я просто не могу поверить в ее искренности. Подозреваю, что Рианнон ведет с тобой какую-то игру. С чего бы ей избегать единственного, но главного акта? Только для того, чтобы брак оставался недействительным.

– Бэйлин, ты полагаешь...

– А что, если сам Фердик подучил дочку оттянуть это событие? Ты же говорил, что не доверяешь ему. Вдруг он и вправду задумал насолить тебе? Или сама Рианнон хочет нарушить планы своего отца. Возможно, у нее на примете кто-то другой. Представь себе: ты отправляешься сейчас к Фердику и отказываешься от жены по причине ее холодности, и вдруг твой тесть с легкостью соглашается разорвать брачный контракт. Даже если он для порядка поколотит свою дочь, то в конце концов Рианнон все-таки добьется своего.

– Но ее страх столь убедителен...

– Ты имеешь дело с женщиной, Мэлгон. Кто из нас, мужчин, в состоянии угадать, что у них на уме?

Король уставился на своего друга и соратника, и кровь похолодела в его жилах. А он-то, дурак, чувствовал вину перед Рианнон, боялся напугать, уважал ее застенчивость. Что, если Бэйлин прав, и все это сопротивление наигранно? Нет, на правду совсем не похоже. Однако много лет назад моложавый вид самого Фердика тоже оказался обманчивым. Так что за невинной мордашкой его дочки может скрываться еще и не такая бестия.

И вот сочувствие к молодой жене сменилось в душе Мэлгона гневом. Если Бэйлин прав, значит, Рианнон с холодным сердцем играла его чувствами. До сих пор он знал лишь одну такую же гордую суку, способную на подобные вещи, – свою сестру Эсилт.

Бэйлин, наблюдая, как на лицо короля наползает тень подозрительности, вдруг пожалел о своих предостережениях. Ведь принцесса Рианнон казалась такой застенчивой и кроткой. Нет, он, наверное, все-таки ошибается.

– Ну, разумеется, я могу быть не прав, – поспешно проговорил старый воин. – Мы ведь не можем с уверенностью утверждать, что она тебя обманывает.

– Нет, не можем. Но тут явно что-то не так. Раньше я не задумывался над этим, но теперь ясно вижу: почти девичья застенчивость Рианнон никак не согласуется с ее поведением. Фердик сообщил мне в тот день, когда они приехали, что она не девственница.

– Не девственница? Но кто же посмел?..

– Фердик ничего не сказал об этом, а я не спрашивал. Но так или иначе, Рианнон была с мужчиной, и потому вряд ли ее страх перед совокуплением столь велик, как она это изображает.

– А может, тебе просто поговорить с нею начистоту и спросить, в чем дело?

– Я уже задавал этот вопрос в первый же вечер, но она не хотела или не могла мне ответить. – Мэлгон заглянул в глаза другу. – Я дал ей достаточно возможностей объясниться. Пришло время взять то, что Фердик столь настойчиво мне навязывал.