Страница 1 из 10
Говард Роберт
Гвозди с красными шляпками
РОБЕРТ ГОВАРД
ГВОЗДИ С КРАСНЫМИ ШЛЯПКАМИ
Вернувшись в гиборийские земли, Конан снова подался в наемники, но армия, в которой он служил, была разгромлена в южной Стигии. Киммериец пересек саванну, вышел к побережью и присоединился к пиратам с островов Бараха. Еще раз имя Амра-Лев прогремело по всем портовым городам. Корабль его пошел на дно, и варвар вступил в Вольницу под начало некоего Заралло. Отряд этот располагался в пограничном городке Сукмет, и жизнь там была, надо сказать, невыносимо скучной...
1. Череп на скале
Всадница остановила измученного коня. Тот расставил ноги и низко опустил голову, словно сбруя из красного сафьяна с золотыми украшениями была для него непомерной тяжестью. Всадница привязала коня к ветви невысокого дерева, покинула седло и огляделась. Местечко было довольно мрачное. Деревья-великаны гляделись в озерко, в котором она недавно напоила коня. Их вершины сливались в сплошную зеленую гущу. Всадница пожала плечами и в сердцах выругалась. Это была молодая женщина, рослая, статная, с высокой грудью. Короткие штаны, подпоясанные шелковым кушаком, сапоги из тонко выделанной кожи, шелковая блуза с широким воротником и пышными рукавами составляли ее костюм. На одном боку висел прямой обоюдоострый меч, на другом - длинный кинжал. Ее золотистые волосы, остриженные до плеч, были перехвачены атласной лентой. На фоне мрачного первобытного леса она казалась чужеродным явлением. Куда легче было бы представить ее возле корабельной мачты, следящей за полетом чаек среди перистых облаков. Недаром глаза ее были цвета морской волны - о подвигах Валерии из Красного Братства распевали песни и баллады в любой матросской компании. Она попыталась разглядеть небо сквозь кроны деревьев, но поняла, что это бесполезно. Оставив коня на привязи, она двинулась в восточном направлении, время от времени оглядываясь на озеро, чтобы не заблудиться. Тишина леса угнетала ее. Птицы не пели в вершинах, звери не шуршали в кустах. Долгий путь она проделала в этом всеобъемлющем безмолвии, нарушаемом лишь стуком копыт. Жажду она утолила у озера, но чувствовала страшный голод и решила поискать те самые плоды, которые служили ей пищей с тех пор, как кончились запасы во вьюках. Она увидела перед собой обломки черных камней, поднимающиеся вверх - нечто вроде разрушенного утеса. Вершина его терялась среди ветвей. Может быть, решила она, эта вершина поднимается над лесом и с нее можно будет осмотреться - если, конечно, в мире вообще есть что-нибудь кроме бесконечной чащи. Узкий уступ образовывал естественную тропинку, ведущую вверх по крутому склону. Поднявшись локтей на пятьдесят, она оказалась на уровне окруживших скалу верхушек деревьев. В просветах между ветвями голубело небо, потом хлынули солнечные лучи - и лес оказался у ее ног. Широкая площадка, на которой она стояла, была увенчана каменным шпилем. Нога ее наткнулась на нечто, скрытое под ковром опавших листьев. Разбросав их, она увидела человеческий скелет. Опытным глазом пиратка заметила, что на костях нет никаких повреждений. Человек этот умер естественной смертью. Но почему ему для этого понадобилось забираться так высоко? Она вскарабкалась на вершину шпиля и огляделась. Сквозь зеленую толщу нельзя было разглядеть земли, даже озерка, возле которого она оставила коня. Валерия обернулась на север, откуда лежал ее путь. И там колыхался зеленый океан, тянувшийся до узкой синей полосы. Эту горную цепь она пересекла много дней назад, чтобы углубиться в лесную бесконечность. Такая же картина наблюдалась на востоке и западе, разве что гор не было. Но зато на юге... У нее захватило дух. Примерно в миле отсюда лес начал редеть и сменяться равниной, на которой росли кактусы. А в глубине этой равнины поднимались стены и башни города. Черт побери, этого просто не могло быть! Не диво было бы увидеть другие постройки например, хижины чернокожих, напоминающие ульи или выдолбленные в скалах поселки загадочной коричневой расы, которая, согласно легендам, населяла эти земли. Но найти в такой дали от цивилизации укрепленный город... Вскоре пальцы ее устали цепляться за шпиль и она спустилась на площадку в полной растерянности. Долог был ее путь из лагеря наемников возле пограничного города Сукмет, затерявшегося среди травянистых саванн, где отчаянные бродяги, собравшиеся со всех земель, стерегли пределы Стигии от набегов со стороны Дарфара. Наудачу она бежала в сторону, вовсе ей не знакомую. Вот и не могла теперь решить, что лучше - направиться прямо в этот город на равнине или, от греха, обойти его и продолжать свой одинокий путь. Шум листьев внизу прервал ее раздумья. Она резко, по-кошачьи, обернулась м схватилась за меч, но вдруг застыла при виде стоящего перед ней человека. Это был почти великан, и могучие мышцы перекатывались под его бронзовой от загара кожей. Он был одет в такой же костюм, что и она, только вместо кушака носил широкий кожаный пояс, отягощенный огромным мечом и тесаком. - Конан-киммериец! - воскликнула молодая женщина. Какого черта ты плетешься по моим следам? Великан улыбнулся и его суровые голубые глаза приобрели выражение, понятное всякой женщине. - А то ты не знаешь? - засмеялся он. - Разве не полюбил я тебя с первого взгляда? - Мой жеребец не смог бы выразиться яснее, - сказала она с презрением. - Но не ожидала я встретить тебя в такой дали от винных бочек и кружек Сукмета. Ты что, поехал за мной из лагеря Заралло или тебя попросту выгнали за мелкие кражи? - Ты же знаешь, что нет в отряде Заралло таких отчаянных ребят, чтобы выгнать меня. Понятно, я ехал за тобой. И скажу тебе, девочка - везучая ты. Пырнула этого стигийского офицера, потеряла защиту Заралло и бежала от мести стигийцев в эту глушь... - Ну да, - печально сказала она. - А что мне было делать? Ты знаешь, почему я так поступила. - Верно, - согласился он. - Я бы тоже на твоем месте выпустил ему кишки. Но коль скоро женщина желает жить в лагере среди вооруженных мужчин, ей следует ожидать чего-то такого. Валерия топнула ногой. - Но почему я не могу жить так, как они? - Потому что! - он снова окинул ее жадным взглядом. - Но ты правильно сделала, что убежала. Стигийцы сняли бы с тебя кожу. Брат этого офицера поскакал следом за тобой, и, наверное, настиг бы - конь у него получше. Еще несколько миль, и он перерезал бы тебе глотку. - Ну и?.. - споросила она выжидательно. - Что - ну и? - не понял он. - Ну и что с этим стигийцем? - А ты как думаешь? Ясное дело, я убил его и оставил на поживу стервятникам. Пришлось немножко задержаться, и я потерял твой след, а то бы давно догнал. - И, верно, думаешь вернуть меня в лагерь? - Не болтай ерунды, сказал он. - Иди ко мне, девочка, не ершись. Я ведь не тот зарезанный стигиец. - Ты нищий бродяга! - крикнула она. - А сама-то? У тебя даже на новые заплатки нет. Твое презрение меня не обманет. Знаешь ведь, что командовал я большими кораблями и многочисленными дружинами. А что нищий - так любой корсар большую часть жизни в нищете проводит. Зато золота, которое я расшвырял по портовым городам, зватило бы нагрузить целый галеон, и ты это знаешь. - Где же эти великолепные корабли и отважные парни, что шли за тобой? - В основном на дне морском, сказал он. - Последний мой корабль потопили зингарийцы у побережья земли Куш - вот и пришлось присоединиться к Вольнице Заралло. Но после похода к рубежам Дарфара я понял, что прогадал. Жалованье небольшое, вино кислое, чернокожих женщин я не люблю. Их полно в окрестностях Сукмета - в носу кольцо, зубы подпилены - ох! А ты-то что забыла у Заралло? Сукмет дежит далеко от соленой воды. - Красный Орто хотел сделать меня своей любовницей, - хмуро сказала она. - И вот ночью, когда мы стояли на якоре у берегов Куш, я спрыгнула за борт и доплыла до земли. Там купец-шемит сказал мне, что Заралло повел свою Вольницу на юг стеречь границу. Ничего лучшего не подворачивалось, вот я и добралась до Сукмета с попутным караваном. - Вообще-то все твое бегство на юг - сплошное безумие, - заметил Конан. - Впрочем, не совсем - патрулям Заралло и в голову не пришло искать тебя в этой стороне. Только брат убитого парня напал на твой след. - А что ты-то собираешься делать? - спросила она. - Поверну на запад. Там, после многих дней пути, начнутся саванны, где чернокожие пасут свои стада. Там у меня есть приятели. Мы дойдем до побережья и приглядим какой-нибудь корабль. Хватит с меня этих джунглей! - Тогда прощай, - сказала она. - У меня лругие планы. - Дура! - он впервые по-настоящему рассердился. - Одна ты недалеко уйдешь в этом лесу. - Захочу, так уйду. - И что будет потом? - Не втое дело, - фыркнула она. - Мое, мое, - тихо сказал он. Или ты думаешь, я так далеко забрался, чтобы поворотить ни с чем? Будь умницей, девочка, я ведь не причиню тебе вреда... Он шагнул вперед, она отскочила назад, вытащив меч. - Прочь, собака-варвар, или я разделаю тебя, как жареного кабана! Он остановился и спросил: - Хочешь, чтобы я отобрал у тебя эту игрушку да ею и отшлепал? - Болтовня! - сказала она и в глазах ее засверкали искры, точно солнечные блики на море. Так оно и было. Не родился еще человек, который голыми руками сумел бы обезоружить Валерию из Красного Братства. Он хмыкнул, ощущая в душе целый клубок противоречий. Злился, но в то же время не мог не дивиться ее решительности и уважать ее. Горел желанием, но не хотел нанести обиды. К тому же сделай он шаг вперед - и ее меч вонзится ему в сердце. Частенько приходилось ему видеть, как Валерия расправлялась с мужиками в пограничных стычках и кабацких дроках. Она была быстрой и опасной, как тигрица. Он, конечно, мог достать меч и выбить оружие у нее из рук, но сама мысль обратить клинок против женщины была ему отвратительна. Чтоб тебя демоны взяли, киска, - раздраженно сказал он. Отберу-ка я у тебя... Он шагнул к ней, но замер, как кот перед прыжком. Где-то в лесу раздались вопли, стоны, треск ломаемых костей. - Львы напали на лошадей! - закричала Валерия. - Львы? Ерунда! - фыркнул Конан и глаза его заблестели. - Ты слышала когда-нибудь львиный рев? Я, например, слышал. Ишь как кости трещат - даже лев не убивает коня с таким шумом. Он побежал вниз по тропинке, Валерия за ним. Память о стычке мгновенно исчезла, уступив место чувству общей опасности, которое роднит вот таких искателей приключений. Когда они спустились ниже древесных крон, вопли затихли. - Я нашел твоего коня у озера, - прошептал он на ходу. А ступал варвар столь бесшумно, что она поняла, почему он застиг ее врасплох. - И привязал рядом своего. Внимание! Кони должны быть там, за кустами. Слышишь? Валерия слышала, и мороз пробежал по коже. Она ухватилась за могучую руку спутника. Из-за деревьев слышался хруст костей, треск разрываемых мышц и целая гамма всяческих хрипов, причмокиваний и прочих звуков чудовищного пиршества. - Это не львы, - шепнул Конан. - Кто-то жрет наших лошадок, но только не львы. Клянусь Кромом... Звуки внезапно оборвались и Конан осекся. Порыв ветра с их стороны был напрвлен туда, где пировал невидимый хищник. - Идет сюда, сказал Конан и поднял меч. Листва закачалась, и Валерия еще крепче вцепилась в руку Конана. Джунгли она знала плохо, но понимала, что не всякий зверь способен так раскачать стволы. Здоровый, должно быть, как слон, - пробормотал Конан, как бы угадав ее мысли. - Какая-то чертовщина... Из гущи листьев появилась морда, какой не увидишь и в страшном сне. Разинутая пасть открывала ряд тяжелых пожелтевшихся клыков. Морщинистая морда принадлежала ящеру. Огромные бельма, точно увеличенные тысячекратно глаза удава, неподвижно уставились на людей, которые прижались к скале и сами словно окаменели. Кровь покрывала обвислые чешуйчатые губы и капала вниз. Голова крупнее, чем у самого большого крокодила - помещалась на длинной бронированной шее, вокруг которой воротником во все стороны торчали роговые шипы, а потом, ломая кусты и деревья, выплыло огромное бочкообразное тело на коротеньких ногах. Белесое брюхо волочилось почти по земле, а колючий хребет поднимался так высоко, что даже Конан, встав на кончики пальцев, не смог бы до него дотянуться. Длинный, венчающийся шипом хвост, как у огромного скорипиона, тащился далеко позади. - Назад на скалу, быстро! - Конан подтолкнул девушку. - Не похоже, чтобы он мог лазать по скалам , но если поднимется на задние лапы, то достанет нас... Чудовище пошло к ним, подминая кусты и молодые деревья, а они полетели к вершине, как листья по ветру. Валерия оглянулась и увидела, что страшный гигант точно стоит на задний столбоподобных лапах, как и предвидел Конан. Ее охватила паника. В вертикальном положении тварь казалась еще огромнее, а морда ящера достигала нижних ветвей гигантских деревьев. Тогда железная рука Конан ухватила ее за плечо и со страшной силой втащила в зеленое переплетение ветвей как раз в тот момент, когда передние лапы чудовища грохнули о скалуЯ, задрожавшую от удара. Сразу же следом за беглецами из ветвей высунулась огромная голова и они с леденящим ужасом глядели на обрамленную зеленью страшную морду с разинутой пастью и горящими глазами. С треском захлопнулась пасть и голова открылась словно погрузившись в озеро. Сквозь поломанные ветви они разглядели,что чудовище уселось на задние лапы и неотступно пялится вверх. Валерия задрожала. - Долго он будет тут сидеть? Конан пнул череп, тот что валялся в листве. - Этот бедняга забрался сюда, спасаясь от него или его сородичей. И помер с голоду. Кости целы. Ясно, это тот самый дракон, о котором чернокожие рассказывают легенды. А если так, то от живых от нас он не отвяжется. Валерия жалобно глядела на него, позабыв о недавней ссоре. Она пыталась унять страх. Не раз показывала свою отвагу на море и на суше - на скользких от крови палубах боевых галер, на стенах, взятых с бою городов, на песчаных пляжа, где молодцы из Красного Братства резали друг дружку в борьбе за власть. Но то, что их ожидало, было гораздо страшнее. Удар клинка и пламя битвы это еще ничего. Но беспомощно сидеть на голой скале в ожидании голодной смерти под охраной чудовища из древних веков эта мысль наполняла ее ужасом. - Он же должен время от времени ходить за жратвой и водой, - сказала она неуверенно. - И то, и другое рядом, - ответил Конан. - Конским мясом он запасся, да к тому же, как всякий змей может долго обходиться без пищи и воды. Жаль только, что не спит, нажравшись, как змеи делают. Но так иль этак, на скалу ему не влезть. Конан говорил спокойно. Он был варваром. Терпеливость лесов и их обитателей было же частью его натуры, как вожделение и неудержимая ярость. В отличие от цивилизованных людей, он сохранял хладнокровие и в худших обстоятельствах. - А мы не можем забраться на дерево и убежать, прыгая с ветки на ветку, как обезьяны? - спросила она в отчаянии. - Я уже думал об этом. Ближние ветви слишком тонки, они обломятся под нами. А потом мне сдается, что эта скотина может вырвать с корнем любое дерево. - Значит, мы будем здесь торчать, пока не околеем с голоду? - в ярости заорала она и пнула череп так, что он со стуком покатился по скале, - Я не хочу! Я опущусь вниз и снесу эту чертову башку! Конан Сидул на каменном выступе у подножия шпиля. Он с восхищением смотрел на ее горящие глаза, но сейчас она была способна на любое безрассудство, так что восхищение пришлось оставить при себе. Сядь! - рявкнул он и, схватив Валерию за руку, усадил к себе на колени. Она так опешила, что даже не сопротивлялась, когда он отобрал у нее меч и вернул в ножны. - Сиди тихо и успокойся. Сталь сломается об его чешую. А ты ему на один зуб. Или он прихлопнет тебя хвостом. Как-нибудь да мы выберемся отсюда... Она ничего не ответила и не попыталась отбросить его руку с талии. Страх давил ее, это чувство было незнакомо для Валерии из Красного Братства. Покорно сидела она на коленях у своего спутника. То-то удивился бы Заралло, окрестивший ее "дьяволицей из адского гарема"! Конан лениво перебирал ее золотые локоны. Ни скелет у ног, ни чудовище под скалой, его сейчас не интересовали. А ее беспокойные глаза заметили цветные пятна на зеленом фоне. Это были плоды - большие темно-пурпурные шары на ветвях дерева с широкими ярко-зелеными листьями. Тотчас она снова почувствовала голод, а заодно и жажду - ведь озеро было теперь недосягаемым. - Мы не умрем, - сказала она. - Вон плоды, только руку протяни! Конан глянул в ту сторону. - Если мы их с'едим, - проворчал он, - то дракону будет делать нечего. Черные люди земли Куш называют их "яблоки Деркето". А Деркето - Царица мертвых. Проглоти каплю сока или даже окропи им кожу - и ты умрешь раньше, чем успеешь сбежать со скалы. - О! - она замолкла бессильно. Видно от судьбы не уйдешь. Спасенья она уже не чаяла, А конан был все еще занят ее талией и локонами. Если он и думал о спасении, то про себя. - Если бы ты убрал свою лапу и залез на шпиль, - сказала она, - то увидел бы много интересного. Он вопросительно глянул на нее, пожал плечами да так и сделал. Обхватил каменную вершину и внимательно оглядел окрестности. Потом слез и застыл как статуя. - И правдв, укрепленный город, буркнул он. - Так ты собираешься туда, а меня хотела наладить на побережье? - Я увидела его как раз перед тем, как ты появился. Когда я покидала Сукмет, то слыхом не слыхивала об этом городе. - Кто бы мог подумать, здесь - город! Врятли стигийцы продвинулись так далеко. Уж не чернокожые ли возвели его? Но не видно ни пристроек, ни людей... - Еще бы - с такого-то расстояния! Он пожал плечами. - Во всяком случае тамошние жители нам не помогут. Народы Черной Земли враждебных пришельцев. Они бы просто забросали нас копьями и ... Он замолчал, уставившись на пурпурные шары в листве. - Копия! - сказал он. - Проклятый идиот, как я раньше не додумался! Вот как пагубно действует на мужика женская красота! - Что ты несешь? - спросила она. Не отвечая, он опустился к ветвям и посмотрел вниз. Чудовище продолжало сидеть, уставившись на скалу со змеиным упорством. Много тысяч лет назад его предки вот так же выслеживали пещерных людей. Конан незлобливо выругался и начал рубить тесаком ветви, норовя выбрать потолще. Движение листвы потревожило тварь, она встала на четыре лапы и принялась колотить хвостом во все стороны. Конан внимательно следил за драконом и, когда тот вновь бросился на скалу успел вовремя отскочить с пучком отрубленных веток. Три штуки их было - длинною около семи локтей, толщиной с большой палец. Кроме того, киммериец заготовил несколько тонких, но крепких лиан. - Слишком легкие для древка копья, - сказал он. - И нашего веса они бы, конечно, не выдержали. Но в единении сила - так учили нас, киммерийцев, аквилонские мятежники, что приходили нанимать наших воинов для разорения своей же земли. А мы предпочитали биться по-старому - родами да племенами... - А причем тут эти чертовы палочки? - спросила она. Конан вставил между ветвями рукоятку своего тисака и обмотал связку лианой. Получилось надежное копье. - А что толку? Ты же сам говорил, что чешую не пробить. - Не весь же он в чешуе, - ответил Конан. Есть много способов содрать шкуру с пантеры. Он подошел к краю скалы выставил копье и пронзил одно из яблок Деркето, всячески оберегаясь от брызнувшего пурпурного сока. Голубоватая сталь лезвия покрылась алым матовым налетом. - Не знаю, выйдет ли что из этой затеи, - сказал он, - но яду здесь хватило бы для слона. Посмотрим. Валерия следовала за ним. По-прежнему осторожно держа копье на отлете, он просунул голову между ветвей и обратился к чудовищу: - Ну, чего ты ждешь, помесь крокодила со скорпионом? Высунь-ка свою поганую морду, червяк-переросток, а не то я спущусь вниз и забью тебя пинками, сучий ты потрох! Он добавил еще несколько выразительных слов, да таких, что даже Валерия, выросшея среди моряков, удивилась. Но и на чудовище речь Конан произвела впечатление: голос человека приводит животных либо в страх, либо в бешенство. Внезапно, с неожиданной прыткастью дракон вскочил на задние лапы и вытянул шею в отчаянной попытке ухватить дерзкого карлика^ осмеливающегося нарушать тишину в его владениях. Но Конан точно определил расстояние. Голова гиганта пробила листву в пяти локтях под ним. И когда открылась чудовищная пасть, он изо всех сил метнул копье в алый зев. Челюсти судорожно захлопнулись, перекусив древко, а Конан чуть не полетел вниз, но Валерия крепко ухватила его за пояс. Он обрел равновесие и буркнул что-то похожее на благодарность. Чудовище внизу заметалось, словно сторожевой пес, которому воры насыпали перцу в глаза. Оно мотало головой, било когтями по скале и раззевало пасть изо всех сил. В конце концов ему удалось задней лапой ухватить обломок копья и выдернуть его. Потом оно подняло голову и глянуло на людей таким яростным, почти разумным взглядом, что Валерия задрожала и вытащила меч. Чешуя на горле и боках бестии из ржаво-коричневой сделалась ярко-красной. И, самое страшное, из окровавленной пасти извергались звуки, каких не услышишь от обычных тварей земных. С глухим ревом дракон бросился на скалу, где укрылись его противники. Снова и снова поднималась над листвой его голова и челюсти хватали воздух. А потом, встав на задние лапы,он даже попытался вырвать скалу, словно дерево. Этот взрыв первобытной мощи и ярости оледенил Валерию. Но Конан и сам был слишком первобытным, чтобы испытывать что-либо кроме любопытства и понимания. Для варвара пропасть между ним и другими людьми и животными была не столь велика, как для Валерии. Он переносил на дракона свои собственные качества и в рычании гада ему слышались те же проклятия, какими он сам его осыпал. Ощущая родство со всеми творениями дикой природы, он не испытывал ни страха, ни отвращения. Так что варвар сидел и спокойно наблюдал, как меняется рев зверя и его поведение. - Отрава начала действовать, - уверенно сказал он. - Что-то не верится, - Валерии и в самом деле было непонятно, как яд, пусть даже такой смертоносный, может повредить этой горе взбесившегося мяса. - В его реве слышится боль, - пояснил Конан. - Сперва он немножко рассерчал укололи в десну! А теперь почуял действие яда. Видишь - он зашатался. Через пару минут ослепнет... И верно, чудовище зашаталось и напролом двинулось в лес. - Он убегает? - с надеждой спросила Валерия. - Бежит к озеру! - Конан возбужденно вскочил. - Яд ждет его! Ослепнуть-то он ослепнет, но может по запаху воротиться к скале и останется тут, покуда не сдохнет. Но ведь и вся драконья родня того и гляди сбежится на его вопли! Значит, вниз? - Конечно! Рванем до города! Там нам, правда, могут и глотки перерезать, но другого выхода нет. По дороге, может, еще тысяча таких тварей попадется, но здесь - верная смерть. Быстро за мной! И он с обезьяньей ловкостью помчался вниз, время от времени останавливаясь, чтобы помочь своей менее проворной спутнице. А она-то считала, что ни в чем не уступит мужчине! Они вступили в полумрак листьев и бесшумно спустились на землю. Все равно Валерии казалось, что ее сердце стучит на всю округу. Звуки из-за кустов означали, что дракон утоляет жажду. - Нахлебается вволю и вернется, - проворчал Конан. - И пройдут часы, пока яд его свалит. Если вообще свалит... Дальнее солнце начало склоняться к горизонту, и чаща стала еще мрачнее. В туманном полумраке заплясали черные тени. Конан ухватил Валерию за руку и они помчались прочь от скалы. Варвар несся беззвучно, как ветер. - По следам идти он, видно, не может, рассуждал Конан на бегу. - А вот ессли ветер нанесет на него наш запах, то учует... - О Митра! - умоляюще прошептала Валерия Уйми ветер! Лицо ее было бледным овалом в полумраке. В свободной руке она держала меч, но ощущение рукояти, обтянутой кожей, уверенности почему-то не прибавляло. От опушки леса их все еще отделяло солидное расстояние, когда сзади послышались треск и топот. Валерия закусила губу, чтобы не разрыдаться. - Он догоняет нас... - в ужасе шепнула она. - Нет, - сказал Конан. Он понял, что на скале нас нет и мотается теперь по лесу пробует уловить запах. Скорее! теперь город или смерть! Да он любое дерево выворотит, если мы туда заберемся! Только бы ветер не переменился! Лес перед ними начал редеть, а позади оставалось море мрака, откуда доносился зловещий треск - чудовище искало свои жертвы. - Равнина, - сказала Валерия. - Еще немножко, и... - Клянусь Кромом! - выругался Конан. - О Митра! - крикнула Валерия. Ветер прямо от них повеял в черную чащу. И тотчас ужасный рев потряс листву и беспорядочные стук и треск сменились непрерывным грохотом. Это дракон, подобно урагану, устремился в сторону своих врагов. - Беги! - зарычал Конан и глаза его засверкали как у волка, угодившего в капкан. - Только это и осталось! Морские сапоги не слишком удобны для бега, да и сами пираты неважные бегуны - таков уж их образ жизни. Шагов через сто Валерия начала задыхаться и спотыкаться. А сзади слышался уже не топот, а сплошной гром - чудовище выбежало из леса на открытое пространство. Железная рука Конан обвила ее талию и приподняла над землей. Если бы им удалось сейчас избежать клыков, ветер, возможно, снова бы переменился. Но пока он дул по-прежнему, и дракон мчался за ними, как военная галера, подхваченная тайфуном. Варвар оттолкнул Валерию с такой силой, что она пролетела несколько локтей и упала у подножия ближайшего дерева, а сам встал на пути раз'яренного гиганта. Уверенный, что смерть неизбежна, киммериец подчинился велениям инстинкта и со всей решимостью ринулся на чудовище. Он прыгнул, словно дикий кот и нанес мощный удар, почувствовав, что меч глубоко вонзился в чешуйчатый лоб. Потом нечеловеческая сила отшвырнула его в сторону, и он отлетел локтей на полсотни, теряя дух и сознание. Он и сам бы не мог сказать, как сумел подняться на ноги. Все мысли его были только о спутнице, беспомощно лежащей на пути разъяренного дракона. Прежде чем дыхание снова вернулось к нему, он уже стоял над ней с мечом в руке. Она лежала там же, куда он ее толкнул, но уже пробовала подняться. Ее не коснулись не саблевидные клыки, не лапы, что сметали все на пути. Самого же Конана дракон, как видно отшвырнул плечом когда, позабыв о жертвах, понесся вперед, почуяв смертные судороги. Он так и летел, пока не столкнулся с гигантским деревом на своем пути. Сила удара была так велика, что дерево вывернулось с корнем, а из черепа чудовища вылетели не бог весть какие мозги. Дерево рухнуло на дракона и пораженные люди увидели, как ветви и листья трясутся от конвульсий гада. Наконец все утихло. Конан помог Валерии встать и они побежали дальше. Через минуту они были уже на равнине, покрытой спокойным полумраком. Конан остановился на мнгновенье, чтобы оглянуться на лес. Там лист не шелохнулся, птица не пискнула. Там была тишина - такая же, как до сотворения человека. - Бежим, - сказал Конан. - Жизнь наша все еще на волоске. Если из леса выползут другие драконы... Дальнейшего говорить не требовалось. Город был далеко - гораздо больше, чем казалось со скалы. Сердце болезненно колотилось в груди Валерии, лишая ее дыхания. Каждую секунду ей казалось, что сейчас из чащи вылетит новая тварь и устремится по их следу. Но ничто не нарушало тишины. Когда от леса их отделяла уже примерно миля, Валерия вздохнула с обдегчением. Уверенность начала возвращаться к ней. Солнце уже взошло и тьма сгущалась над равниной, перебиваемая светом первых звезд. Кактусы в полумраке напоминали сказочных карликов. - Здесь нет ни скота, ни вспаханных полей, рассуждал Конан. - Чем же этот народ живет? - Скотину могли на ночь загнать за ворота, - предложила Валерия. - А поля и пастбища - по ту сторону города. - Возможно, - согласился он. Хотя со скалы я ничего подобного не видел. Над городм взошла луна, башни и стены зачернели в желтом ее свете. Мрачным и тревожным казался этот черный город. Наверное, так и подумал Конан, остановился, огляделся и сказал: - Останемся тут. Что толку колотиться ночью в ворота - все равно не отопрут. Неизвестно, как нас встретят, так что лучше набраться сил. Поспим пару часов - и снова будем готовы диться или убегать как придется. Он подошел к зарослям кактуса, которые образовали как бы кольцо - обычное дело в южных пустынях. он прорубил мечом проход и сказал Валерии: - По крайней мере убережемся от змей. Она сос страхом обернулась в сторону леса, находящегося в каких-нибудь шести милях. - А если из чащи вылезет дракон? Будем сторожить по очереди, - ответил он, хоть и не сказал, какой в этом толк. - Ложись и спи. Первая стража моя. Она заколебалась, глядя на него с сомнением, но он уже сидел у прохода, скрестив ноги и уставившись во мрак, с мечом на коленях. Тогда она молча улеглась на песок посередине колючего кольца. - Разбудишь меня, когда луна будет в зените, - приказала она. Он ничего не ответил и даже не взглянул на нее. Последнее, что она видела перед сном, был силуэт его могучей фигуры, недвижной, как бронзовая статуя.