Шестой океан

Зина встряхнула черными волосами.

-- А почему же нет? Могу. Пишет он красиво, от сердца...

Зина открыла чемоданчик, достала несколько разноцветных конвертов. С нарочитой гордостью в звонком голосе прочитала:

"Я полюбил тебя с первого взгляда. Я тогда уже понял: нелегко мне будет завоевать тебя. Так оно и получилось. Ты была жестокой, недоступной. Но это меня еще больше разжигало. Бурная юношеская влюбленность сменилась настоящей любовью. Я не жил, а мучился. Ты упрекала меня Наташей. Что ты, голубка! Разве можно сравнить ее с тобой. Она - обыкновенная, как и все. В ней нет ничего особенного. Я не любил ее, а только был благодарен ей за спасение..."

- Довольно! - глухо проговорила Наташа и выхватила из рук подружки письмо, исписанное ровными, аккуратно выведенными строчками.- Это ложь! Мне стыдно слушать! Если хочешь знать - мы никогда с ним не ссорились, он мне до последнего времени писал такие же письма. Пойми, Зина, так поступают...Наташа хотела сказать "нечестные", но произнесла иное: - так поступают не совсем честные люди..

Зина отшатнулась, опустилась на кровать.

- Я тебе не верю,- с трудом проговорила она.- Покажи письма!

- У меня их не меньше, чем у тебя, Зина,- как будто жалуясь, сказала Наташа.- И тебе и мне он лгал.- Она открыла свою сумку, достала перевязанную красной лентой пачку аккуратно сложенных писем.- На, полюбуйся!..

Зина лихорадочно развернула первый попавшийся листок. Да, это была правда! Зачем он все это делал? Зачем давал клятвы и обещания? Ему хотелось насмеяться над девичьей гордостью...

- Негодяй! - сказала она тихо и отвернулась от окна.

Наступили сумерки. Небо посинело. Сюда, на двадцатый этаж, едва долетал шум автомашин и троллейбусов с улицы. Там, внизу, жил своей привычной веселой жизнью многолюдный Арбат - любимец москвичей. Зина смотрела на выступ дома, что стоял на другой стороне улицы, на каменные изваяния каких-то фигур, с давних пор застывшие возле портика. В молчании прошло несколько томительных минут.

- Тебе тяжело? - вдруг спросила Наташа, обнимая подругу за плечи.- Мне тоже. Не будем думать об этом. Вон и кофе остывает...

А себе она твердила одно: "Успокойся, Натка, возьми себя в руки. Натка, не распускай нюни..."

- Знаешь, давай-ка выпьем, Наташа, не кофе, а "Мукузани",- вдруг сказала Зина и, принужденно улыбаясь, добавила: - Есть такое грузинское вино "Мукузани".

- Я твоя гостья. Что поставишь на стол, то и хорошо.

Как все необычно в жизни: случится у тебя горе тоскуешь, терзаешься, не находишь места. Все, кажется, кончено. Но стоит пойти к друзьям, открыть перед ними Дyшy рассказать о невыразимой боли, как сразу же становится легче, будто друзья берут на свои плечи часть тяжелой ноши.

Что-то подобное происходило и с Наташей.

Девушки сидели за столом, сначала молчаливые, задумчивые, не находя для продолжения беседы ни слов, ни чувств. Потом что-то сказала Зина, Наташа ей поддакнула - и вновь слово за слово потекла задушевная беседа.

Незаметно, исподволь они вернулись к наболевшей теме и сошлись на том, что письма Виктора нужно уничтожить, сжечь.

Так и сделали. Не долго думая, Зина зажгла газовую плитку, и через минуту, будто совершая какой-то таинственный обряд, они держали над синим трепещущим пламенем аккуратно исписанные листки. Пламя, гудя, бежало вверх по бумаге - и мгновенно таяли, исчезая, коварные строки...

Глава восьмая

Поль Арноль, прогуливаясь по Пятой авеню, заходил в магазины и пристально высматривал среди многочисленных сувениров какую-нибудь оригинальную безделушку. Он хотел сделать подарок. Кому? Конечно, Элси! Поль подолгу маячил у роскошных витрин, бравурно напевая какую-то песенку. Но пока ничего подходящего не попадалось. Диадемы, сверкающие изумрудами, золотые, тонкой работы браслеты, традиционные сережки - все это старо, банально.

Поль вышел из магазина и медленно зашагал вдоль улицы, раздумывая, куда бы еще заглянуть. В это время, скрипя тормозами, перед самым его носом остановился коричневый лимузин. Раскрылась дверца, и элегантный мужчина с круглым лицом и усиками, кивнув Полю, как давнишнему приятелю, протянул визитную карточку.

Поль не успел ничего толком сообразить, как машина, с места набрав скорость, исчезла, точно ракета.

"Что за чертовщина!" -хотел воскликнуть Поль.

Но, посмотрев на карточку, он увидел броскую надпись:

"Мы - Сегодня, Завтра, Навсегда!"

"Боже, это ведь девиз Черного Легиона!"

Поль едва не пустился в пляс от радости. Ему хорошо был известен смысл этого таинственного послания. Еще бы, он так давно его ждал! И вдруг он вспомнил: сегодня назначено свидание с Элси! Что делать? Она будет ждать, волноваться. Ну и пусть! В этом случае любовь не должна приниматься в расчет.

Как только стемнело, Поль на собственной машине выехал за город. На окраине парка, в тени платанов, стоял трехэтажный каменный дом. Он снизу доверху был оплетен диким виноградом, от него веяло какой-то таинственностью, суровостью.

Поль остановил машину и вышел.

Вокруг царила тишина. Над зданием крикливо и ярко вспыхивали неоновые огни. "Святой Дракон" эмблема Черного Легиона, которой поклонялись все его рыцари,- яркими вспышками освещал прилегающие аллеи. Поль постоял несколько минут, присматриваясь к игре света и тьмы, затем бодро зашагал к парадному подъезду.

Дверь широко распахнулась, и он вошел в просторный зал. Тут царил полумрак. Посреди зала, как над могилой, возвышался стеклянный светящийся крест. Человека, впервые входящего сюда, охватывала ледяная жуть. Но Поль не трус, чтобы замедлять шаг и чеголибо бояться. Он направился прямо к кресту, вокруг которого сидело человек тридцать странно одетых людей. Все как один - в белых островерхих капюшонах и в длинных, наброшенных на плечи мантиях. Застывшие, окаменелые лица, острые, пронизывающие насквозь взгляды. И странно - ни единого шороха, ни единого движения в этом похожем на склеп зале. Казалось, здесь сидели какие-то призраки, вызванные заклинанием всемогущего мага.

Но эти призраки дышали тем же воздухом, что и люди, ходили по земле, пили и ели, сплетничали, кощунствовали, любили. Они вели тщательно замаскированную, мало понятную для других жизнь. Многие из них занимали ответственные государственные посты, держали в руках бразды правления полиции, судов, вершили судьбы сотен и тысяч людей.

Поль Арноль узнал среди легионеров Горного Барса, который в отличие от других лидеров легиона был облачен в красную, сверкающую золотыми блестками мантию. Поль высоко поднял голову и, сделав рукой приветственный знак, остановился. Зал с черными людьми таинственно молчал.

- Брат, скажи, зачем ты сюда пришел? - неожиданно спросил один из призраков, сидевших возле самого креста.

- За венцом славы, братья! - выкрикнул Поль и с радостью почувствовал, что его нисколько не испугала эта необычная толпа людей.

- Был ли ты всегда верен Богу, Штатам, Легиону? - послышался после продолжительного молчания новый вопрос.

- Да, был! Свидетели тому Небо и моя совесть!

-- Брат, подойди к кресту,- сказал Горный Барс шамкающим ртом, в котором блеснули золотые зубы.

Легионеры сидели один возле другого, образуя правильный круг. После команды Горного Барса их строй немедленно разомкнулся, и Поль Арноль шагнул в середину круга.

Сердце Поля затрепетало. Вот она, торжественная минута! На полу что-то прошуршало. Поль заметил, как кто-то проворно разостлал перед его ногами огромную шкуру тигра. Он сразу же все сообразил и послушно упал на колени. Светлые и рыжие тигровые полосы заплясали в глазах...

Ну конечно, все происходит так, как он и предполагал. Как важно для него, Поля, в эти последние минуты не сорваться на каком-нибудь пустяке, не оконфузиться.

Красный свет от креста лился прямо в лицо. Поль прикрыл глаза, и ему вдруг почудилось, что вокруг течет кровь. Нет, он не испугался этого. Нисколько! Он хорошо знал, что кровь при известных обстоятельствах сулит богатство и славу. О, в этом деле он не наивный мальчик!