Страница 23 из 52
Упоминание этого имени мгновенно заставило Райта остановиться.
— Коннор? Этот тот, кто выступал по радио? Я слышал его обращение. Он говорил убедительно.
Она ободряюще улыбнулась.
— Да, это точно Коннор. Он регулярно ведет передачи, как и любой другой командир базы. Это часть его работы. Только Коннор не такой, как все, — по крайней мере, мне так говорили. Он знает о машинах больше, чем кто-либо другой.
Райт все так же с тоской глядел на горизонт, но был вынужден подчинить желание требованиям реальности.
— А где твоя база? Ты сказала, что мы можем туда дойти.
Она облегченно вздохнула радуясь, что смогла его убедить.
— Она примерно в двух днях пути отсюда. Даже если никто не подхватит нас по дороге, я почти уверена, что сумею нас вывести. Я много раз летала над этой местностью.
Она порылась в карманах летного комбинезона и вытащила компас. После восстания Скайнета люди были вынуждены отказаться от применения многих устройств, но компас, как не самый высокотехнологичный прибор, оставался в действии.
Райт все еще колебался:
— Ты действительно знаешь, куда идти?
Уильямс уверенно улыбнулась:
— База в той стороне. Ты идешь? — Ее улыбка немного померкла. — Хочется ее поскорее увидеть.
ГЛАВА 8
Внутреннее устройство Транспортера красноречиво свидетельствовало не столько о непроработанном промышленном дизайне, сколько о презрении Скайнета к представителям рода человеческого. В контейнере было душно, тесно и неудобно, но все же воздуха хватало как раз на то, чтобы пленники не умирали. Совсем как в клетках, которыми пользовались контрабандисты, промышлявшие нелегальной торговлей экзотическими животными, переправляя исчезающие виды из одной страны в другую.
Но Кайл Риз, который, потолкавшись и повертевшись, сумел отвоевать себе достаточное пространство, не считал, что ему предстоит стать домашним любимцем Скайнета. Хоть он и не догадывался, зачем машины сохранили им жизнь, он сомневался, что его, Звезду и остальных пленников накормят мороженым и сладостями. Мимолетная мысль о мороженом, которое он отчетливо помнил, но не видел уже долгие годы, ничуть не улучшила его настроения, а лишь напомнила о голоде, уже начавшем терзать его желудок.
Почти все остальные узники Транспортера были людьми взрослыми. Приглушенные разговоры звучали на самых разных языках. Монотонный гул и урчание машины изредка прерывалось металлическим лязгом. Кайл уже усвоил, что Транспортер не обладает высокоразвитым интеллектом, да и зачем ему мозги, если это всего-навсего грузовик для перевозки пленных?
Там, где имеется вход, должен быть и выход. Не обращая внимания на спутников, он стал обследовать каждый уголок в поисках лазейки.
Тихое всхлипывание отвлекло его от этого занятия и заставило опустить взгляд на свернувшуюся в клубок девочку.
— Не плачь, Звезда. Мы выберемся отсюда. Мы выбирались и из худших переделок, — Затем он понял причину ее непривычного поведения: — Ты потеряла свою шляпу?
Девочка кивнула и подняла взгляд.
Он не мог не улыбнуться. В этом вся Звезда. Ее поймали машины и везут навстречу бог знает каким жестоким испытаниям, а она беспокоится о своей шляпе.
— Не волнуйся. Я ее найду.
Обещание было необоснованным, но необходимым. Риз понятия не имел, где Звезда потеряла шляпу. Скорее всего она осталась на дне реки под разгромленным мостом, где их схватили. Вряд ли машины подобрали шляпу. Из человеческих творений их интересовали только приборы, которые можно было изучить ради собственного усовершенствования, да оружие, которое можно было применить против его создателей.
Тем не менее, беспочвенное обещание сделало свое дело — девочка перестала плакать.
Риз никого из пленников раньше не встречал, за исключением одной седоволосой женщины, которая, как ни странно, улыбнулась ему. Это была Вирджиния, женщина из теперь уже окончательно разгромленного магазина, которая совсем недавно приняла их и благородно поделилась провизией. Удивительно, как она может улыбаться в такой ситуации. Вероятно, она из тех людей, кто даже в аду будут благожелательно отзываться об окружающих условиях. Не исключено, что вскоре ей представится такая возможность, потому что никто не знал, какой прием им приготовили машины, но вряд ли кто надеялся, что сюрприз будет приятный.
Один коренастый и смуглый мужчина покровительственным жестом обнял за плечи сидевшую рядом женщину, вероятно его жену. Другой рукой он сжал ее ладонь.
— Не волнуйся. Все будет хорошо, — негромко приговаривал он по-испански.
Испуганной женщине, казалось, грозит полный отрыв от реальности. Она говорила, задавала вопросы, но ее глаза оставались пустыми и безучастными.
— Что с нами будет? Куда они нас везут? Мы все погибнем. Я не хочу умирать.
— Не тревожься. — Мужчина легонько сжал ее пальцы. — Не важно, что нас ждет. Я не позволю им нас разлучить.
Сидящий напротив мужчина в потрепанной форме сил Сопротивления рассеянно изучал голый потолок и бормотал себе под нос по-французски:
— Il ne devrait pas etre beaucoup plus long. Испанец, не выпуская руки жены, бросил на него взгляд.
— Что вы сказали?
Поймав его взгляд, солдат перешел на английский:
— Я говорю, что это продлится недолго. Мы скоро доберемся — куда бы то ни было.
— Почему вы так думаете?
— Потому что машинам известно, что нам необходимы вода и еда. Нет смысла захватывать живых пленников, если не собираешься и дальше поддерживать в них жизнь. — Солдат нерешительно помолчал. — Хотя бы до тех пор, пока мы не выполним то, ради чего нас забрали.
Напротив француза сидел большеглазый житель Лос-Анджелеса лет тридцати. Он обхватил руками колени и медленно покачивался взад-вперед.
— Все это не важно. Мы все умрем. Они нас убьют.
— Нет, не убьют.
Спокойная уверенность Вирджинии, хоть и непонятно на чем основанная, была достойна восхищения. Риз тотчас осознал, что готов с ней согласиться. Он крепче обнял Звезду.
— Правильно, Вирджиния. Они не собираются нас убивать. — Он заглянул в лицо Звезды. — Я им этого не позволю.
Отчаявшийся пленник, решивший на ком-нибудь сорвать свое напряжение, презрительно фыркнул:
— Такой проныра, как ты, будет первым.
— Нет, тот джентльмен сказал верно. — Вирджиния показала на француза. — Если бы они просто хотели нас убить, они бы это давно сделали. Тогда не было бы смысла куда-то нас везти.
Раздался голос еще одного пленника:
— А может, они решили нас изучать? Вскрыть и отыскать, самые уязвимые места.
Возможно, он был прав, но это было самое ужасное из высказанных предположений. В клетке Транспортера надолго установилось молчание. Наконец Вирджиния нарушила тишину, наклонившись к Звезде:
— Ты любишь сказки? Я знаю много хороших историй.
До сих пор молчавшая молодая китаянка произнесла почти шепотом, словно сообщая общепризнанный факт, а не свои предположения:
— Они просто будут держать нас здесь, пока не кончится война. Машины не станут убивать нас, они просто будут держать нас здесь.
Вслед за ней высказался еще один мужчина:
— Я слышал о том, что они творят. Это хуже смерти.
Отчаявшийся пленник, который набросился на Риза, обернулся на этот голос:
— Как это? Что может быть хуже смерти?
Мужчина слегка повысил голос и мрачно сверкнул глазами:
— Мне рассказывали, как они поступают с пленниками. Машины сдирают кожу с живых людей, а потом натягивают ее на металлический скелет, чтобы мы не могли отличить Терминатора от человека.
Оптимистка Вирджиния отказалась принять такой кошмарный сценарий:
— Если бы это было правдой, никто бы не выжил, чтобы рассказать вам свою историю.
Француз горестно тряхнул головой:
— Я бы сейчас все отдал за спелый помидор. И глоток приличного вина.
Человек, высказавший пессимистическое предположение о характере интереса со стороны машин, не сдавался: