Страница 12 из 60
Сандра повернулась к Туру:
— А агентов мы внедрить не пробовали?
Ответил опять Фруде. Он словно получил откуда-то заряд энергии. Может, у него низкий сахар крови, подумала она. Потому и требовалось перекусить, чтобы включиться в работу.
— Мы постоянно ищем отступников, тех, кто изменил свои взгляды, отказался от терроризма, но по-прежнему остается пленником этой сети. И если нам удастся найти таких людей, это будет грандиозная удача.
Сандра положила локти на стол, сплела ладони и подалась вперед:
— Значит, наша задача — нащупать эти нити?
Она увидела, что Тур пялится на ее грудь, правда, он тотчас поднял взгляд и с улыбкой ответил:
— Совершенно верно. Хотя это займет много времени. Глядишь, до пенсии провозимся.
— Ну и что? — Сандра откинулась назад.
— Надеюсь, твоя семья не станет возражать — рабочие дни у нас будут долгие.
— До сих пор никто не жаловался, что я поздно ложусь.
Тур фыркнул:
— О'кей. Не буду мучить тебя расспросами о личной жизни.
Сандра удивленно уставилась на него. Какого черта? — подумала она. Он что, заигрывать со мной решил?
15
— Томми? Это я.
С плеч будто свалился свинцовый груз. Томми прижал к уху мобильник и поднялся с дивана.
— Привет, — сказал он без всякого выражения, хотя вообще-то ему хотелось кричать от радости.
— Как ты?
— Довольно busy.[3] А ты?
— Busy как черт.
— Да?
— Что, не подошло?
— Ты о своем предложении?
— Ну да.
— Даже и не знаю. Мне и там, где я сейчас, совсем неплохо. — Он сел на новый диван модного оттенка offwhite,[4] который купил на распродаже в магазине «Шейдар» за семь тысяч крон. Никогда еще у него не было такой дорогой мебели. Рука, сжимавшая телефон, вспотела. Как долго он сможет тянуть? А вдруг Микаель скажет «ну, нет так нет» и положит трубку? Где она — точка невозвращения?
— Ты где?
— В кафе, в центре. Не знаю, как это место называется. У меня тут только что была встреча. Слушай, а ты не хочешь приехать? Выпьем пивка!
Томми бросил взгляд на часы. Половина десятого вечера.
— О'кей. Узнай, как называется кафе.
Томми услышал, как Микаель обратился к кому-то, а потом сказал в трубку:
— «Дядя Дональд». На Университетсгате.
— Буду через двадцать минут.
К полуночи контракт был готов, условия записаны от руки и скреплены подписями обеих сторон на листе бумаги, который им принес официант. Приступить к работе нужно прямо завтра. Срок увольнения с предыдущего места работы составлял три месяца, но эту проблему Томми предстояло решить самому. В худшем случае придется в ближайшие три месяца работать вдвое больше. В лучшем — если удастся договориться в налоговом ведомстве — его рассчитают раньше.
Томми начнет как партнер. Формально его должность называлась «заместитель исполнительного директора». Оклад составлял теперь 550 000 — на сто с лишним тысяч больше, чем он имел сейчас. А в ближайшие дни они окончательно утрясут детали касательно бонусов и опционов.
Когда они подписывали предварительный вариант договора, в голове у Томми слегка шумело: выпитые три пол-литра тоже делали свое дело. Он разглядывал самодовольное лицо Микаеля. Тот выглядел так же шикарно, как и вчера, — жемчужно-белые зубы контрастировали с загорелым лицом и черными волосами.
Вот только что Томми совершил самый импульсивный поступок в своей жизни. Еще пять минут назад банковская ссуда на 1,8 миллиона, взятая на покупку квартиры, была самым безумным его шагом. А отныне выплата взносов и процентов в погашение ссуды зависела от улыбающегося денди, что сидел по другую сторону стола. От того, сдержит ли он свое обещание.
Но иной раз надо рискнуть. Будь жив отец, он бы наверняка посоветовал Томми подписать предварительное соглашение. Отец куда меньше опасался риска, чем сам Томми. Неизменно лез в рискованные предприятия, будь то вложение собственного капитала в спекулятивные сделки с недвижимостью или защита клиентов, от которых отказались другие адвокаты. Потому-то, кстати, никакого наследства после него не осталось — все ушло на покрытие долгов. Но кто не рискует, тот не пьет шампанского. Это он от отца усвоил.
— Вид у тебя как у влюбленного подростка, — хохотнул Микаель.
Подколол.
— Много кредитов выплачиваешь? — спросил Микаель.
— В общей сложности… за квартиру, за учебу… примерно два с половиной миллиона.
Микаель допил остатки пива и со стуком поставил стакан на стол.
— Чепуха. Через пару лет все выплатишь. Если захочешь.
Микаель обернулся и сделал знак проходившему мимо официанту. Томми покачал головой.
— Я только не понимаю, как араб может владеть компанией, занимающейся взысканием долгов. Не думал, что мусульманам такое разрешено.
— Он живет в Джидде, — ответил Микаель. — Далеко от всего этого. Единственное, что его интересует в нашей деятельности, это собственный его доход. Он вряд ли себе представляет, чем занята «Глобал кэпитал».
— А ты там был?
— В Джидде? — Микаель улыбнулся.
— Там же опасно, разве нет? Террористы убивали иностранцев…
— Ты слишком нервничаешь, Томми. Не верь всему, что слышишь. — Он поднял стакан, засмеялся: — Черт возьми, Томми, ты даже не представляешь, на что подписался.
16
В 23.05 в ословском аэропорту Гардермуэн приземлился норвежский самолет, следующий рейсом из Лондона. Проехав по рулежной дорожке, он мягко затормозил у «рукава». Первыми из самолета заспешили деловые мужчины в строгих костюмах, с кейсами в руках, устремились на эскалатор и в длинные коридоры, которые вели в зал прилета. Они мчались с такой скоростью, будто торопились как можно скорее убраться отсюда.
Самым последним пассажиром, который встал с предпоследнего ряда и двинулся по проходу между пустыми креслами, был Саид.
Саидаль-Харби, или Халед Шакур — такое имя стояло теперь у него в паспорте, — держал перед собой небольшую кожаную сумку. Он был в темном костюме, рубашке и галстуке. Густые длинные черные волосы зачесаны назад. Очки в оправе из белого металла, с прозрачными линзами опять-таки помогли ему изменить свой облик. На среднем пальце правой руки — перстень с зеленым камнем, а на запястье левой — спортивные часы «Тиссо», настоящие, купленные за несколько сотен долларов. Портили его только заметный шрам через всю левую половину лица и кривой, деформированный нос. Кожа на лице задубела и потемнела после многих месяцев, проведенных на палящем солнце. Но больше всего отличало его от прежнего Саида то, что весил он теперь килограммов на тридцать меньше, чем полгода назад. В прошлой жизни он, как и большинство саудовских арабов, был толстоват и весил почти сто килограммов при росте метр восемьдесят четыре. Теперь же весил меньше семидесяти.
В лагере на границе между Афганистаном и Пакистаном он пробыл недолго — гораздо меньше, чем планировалось. Пошли слухи, что агенты национальной гвардии вот-вот выследят его. В соседние деревни приезжали какие-то люди, осторожно расспрашивали о нем местных жителей. Как узнал Саид, принц Ясир выжил, но до конца своих дней останется прикован к инвалидному креслу. Он обещал миллион долларов тому, кто доставит Саида в Саудовскую Аравию или любую дружественную ей страну. О своей семье Саид выяснил только, что их лишили права выезда за рубеж, а отца и вовсе арестовали.
В таких обстоятельствах возникла необходимость срочно вывезти Саида за границу. Лучше всего в страну, которая ни в коем случае не выдаст его Саудовской Аравии.
Срыв акции в Осло открыл новую возможность. Там требовались люди.
Через два дня ему вручили новый паспорт и самолетом отправили из Пакистана в Норвегию.
3
Занят (англ.).
4
Белый с легким оттенком желтого или серого (англ.).