Страница 83 из 102
— Вы в любое время можете уехать на своей машине туда, куда вам нужно, — обиженно заверил его Близзард. — Теперь вы верите, что мы никого здесь не запираем?
Мюррей кивнул и встал.
— Именно это я и намереваюсь сделать, — сказал он. — Дождь уже кончился. Свежий воздух мне, конечно, не повредит.
Он уже был в прихожей, когда вспомнил, что Близзард, собственно, не ответил на его вопрос. Он подумал, не стоит ли ему вернуться и спросить снова, когда из обеденного зала внезапно появился Валентайн.
— Вы хотите выйти, мистер Дуглас? — вежливо спросил он.
— Вас это касается? — спросил Мюррей в ответ.
— Мистер Близзард приказал запирать главные ворота после одиннадцати часов, сэр. Но если вы хотите, я, конечно, распоряжусь, чтоб для вашего автомобиля они были открыты и дальше.
— Нет, спасибо, этого не нужно, — Мюррей слегка покачал головой. — Я пока останусь здесь.
— Очень хорошо, сэр, — Валентайн чуть наклонил голову и вышел.
— Валентайн! — крикнул Мюррей ему вслед. Тот обернулся.
— Да, мистер Дуглас?
— Сделайте мне небольшое одолжение. Не говорите все время: «Мистер Близзард приказал мне». Я, так же как и вы, хорошо знаю, что все приказы и распоряжения здесь отдает Дельгадо.
— Я… я не знаю, что вы имеете в виду, сэр, — удивление Валентайна было великолепно разыгранным, но ни в коем случае не настоящим.
— Вы уже очень давно получаете такие приказы, не так ли? — Мюррей отвернулся и медленно поднялся вверх по лестнице. Когда, стоя наверху, он оглянулся еще раз, Валентайн уже исчез.
В своей комнате Мюррей проделал свой ежевечерний ритуал: прежде чем лечь в постель, он вытащил из своего матраса двадцатиметровую проволоку и, смотав ее в клубок, положил в пепельницу.
11
— О’кей, теперь мы сделаем короткую паузу и снова повторим… ага… от десяти до двух.
— Он сказал, пауза, — громко пошептала Ида. — После этого мне нужен долгий отдых! Фу-у!
Мюррей глубоко вдохнул воздух и медленно выдохнул. Он отметил этот день в своем душевном календаре. Четверг. Сэм Близзард впервые сделал паузу; до сих пор только Дельгадо принимал такие решения. Мы распределили роли и хорошо продвинулись вперед. Гарри уже делает наброски декораций.
Он внезапно перестал перечислять положительные стороны. Он увидел в последнем ряду призрачную фигуру.
Хитер. Великий Боже — у нее еще нет роли. Она сегодня до обеда еще ни разу не поднялась на сцену,
Адриан Гарднер и Ретт Лэтем пошли к дверям впереди него; оба они были так увлечены дискуссией о спорных точках зрения, что бросили на девушку только быстрый взгляд. Мюррей остановился перед ней.
— Хелло, — сказал он. — Где вы прячетесь?
Она принужденно улыбнулась, подняла правую руку и показала ему пятно краски на своем пуловере.
— О, я помогала Гарри.
Это была только полуправда. Хитер плакала, это выдавали ее покрасневшие глаза. Мюррей заметил, что до сих пор еще никто не сделал попытки заставить девушку принять участие в дискуссиях и репетиции — даже Ида, которой Хитер так нравилась.
— Почему? — спросил он.
— Ну… вы же знаете! — Хитер криво улыбнулась. — В данное время я лишняя.
— Но вы же член нашей труппы, не так ли? Вы должны быть заметной, а не оставаться на заднем плане. Если Гарри нужна помощь, он должен об этом сообщить.
— Мне очень жаль, я не хотела… — она испуганно осмотрелась.
— О Великий Боже! — пробормотал Мюррей. — Я не хотел ни в чем упрекать вас. Я задумал это только как добрый совет. Идемте, мы отправляемся на обед.
— Спасибо, я не голодна. Я лучше пойду немного погуляю.
— Неплохая идея, — согласился Мюррей. — Знаете что? Мы убьем одним выстрелом двух зайцев и перекусим чего-нибудь в ближайшем пабе. У нас сорок пять минут времени. Атмосфера здесь постепенно начинает меня угнетать.
Лицо Хитер посветлело.
— О, это будет чудесно! Но я не хочу быть вам в тягость! Мюррей, смеясь, взял ее за руку. У выхода их остановила Ида.
— Ага! — сказала она. — Я не помешала вам? Идемте обедать, Хитер?
— Нет… — девушка смущенно уставилась в пол. — Мюррей предложил поехать и перекусить чего-нибудь в ближайшем пабе.
— Вероятно, вы поедете в его двухместной машине, — Ида откинула голову. — Примите во внимание мой совет, моя дорогая. Разве вы не знаете, чем кончали женщины Мюррея?
Мюррей сжал кулаки.
— Если бы ты была мужчиной, я бы сейчас побил тебя, Ида, — громко сказал он. — Но теперь этим ничего не достигнешь, не так ли?
Ида не ответила. Она, очевидно, поняла, что перегнула палку. Вместо того, чтобы сказать что-нибудь еще, она молча прошла мимо Мюррея и исчезла.
Когда Мюррей забрал из своей комнаты ключ зажигания и снова спустился вниз, он увидел, что Хитер над чем-то задумалась.
— Мюррей, можно мне кое-что спросить у вас?
Он знал, какой вопрос она хотела задать ему, но кивнул, придерживая дверь для Хитер.
— Что имела в виду Ида своим замечанием?
— Ида — зловредная женщина, — пробурчал он. — Не все, что она говорит, можно принимать за чистую монету.
— Но… — Хитер прикусила нижнюю губу. — Мюррей, я не хочу быть любопытной. Но я заметила, что замечание Иды задело вас, и я не хочу вас ранить, не хочу. Вы знаете, что я имею в виду?
Он ответил не сразу, придерживая автоматическую дверь. Хитер ответила на его взгляд. Мюррей опустился на сиденье водителя, вставил ключ зажигания в замок и уставился на приборный щиток. Наконец, он пожал плечами.
— Дело это давнее, и в нем нет никакой тайны. Весь Лондон знает об этом, — он глубоко вдохнул воздух. — Моя жена сошла с ума. Однажды вечером, когда я был на сцене, она сбежала от меня. Двумя неделями позже полицейский патруль обнаружил ее в борделе в Поплере. К счастью, по крайней мере, она назвалась вымышленным именем. Затем ее поместили в больницу для душевнобольных, которую она уже больше не покидала. Вы удовлетворены?
— О! — Хитер уставилась на него. — Я этого не знала, Мюррей. Поэтому вы?..
— Нет, я начал пить, что бы успокоить свою совесть, — Мюррей завел мотор. — Я должен был своевременно направить свою жену к психиатру; может быть, теперь она была бы уже здорова, — он тронул машину с места. — А теперь давайте сменим тему.
В пять часов пополудни Мюррей был даже благодарен ей за то, что она воспользовалась этой возможностью для разговора. Старая горечь, снова поднявшаяся в нем, теперь помогла ему играть его роль. Гарри Гардинг во время этой паузы составил вместе четыре экрана, стол и стулья и сделал набросок декораций в двух плоскостях. Он был с ног до головы заляпан краской, но, несмотря на это, находился в хорошем расположении духа; его подобревший голос озадачил Мюррея, потому что Гарри с вечера понедельника не получал героина.
Мюррей знал, что он и остальные играли хорошо, когда закончилась последняя репетиция первой сцены. Он даже ожидал похвалы от Дельгадо, потому что все они играли с гораздо большим подъемом, чем раньше. Но когда Близзард повернулся к Дельгадо и бросил на него вопросительный взгляд, автор отреагировал совершенно неожиданным образом.
— Так, теперь мы покончим с этой бессмыслицей!
— Что? — все непонимающе уставились на Дельгадо. Близзард первый обрел дар речи; он, конечно, тоже не мог идентифицировать себя со своей ролью.
— Мануэль, что должно значить это внезапное?..
Дельгадо внешне остался равнодушным, но голос выдал его возбуждение.
— Я сказал, что мы должны прекратить все это. Эта бессмыслица у меня уже вот где. Теперь вы приблизительно знаете, чего я хочу и завтра мы начнем собственно пьесу.
— Минуточку! — Близзард встал. Другие еще молчали, потому что они заметили, что Близзард хочет высказать то, о чем они все думают. — Мануэль, не можете же вы просто так отбросить работу всей прошедшей недели, когда все уже пошло на лад!
— Вы так думаете? — Дельгадо презрительно махнул рукой. — Действительно, не стоит поднимать этот вопрос. Мюррей Дуглас, которого вы мне так усердно рекламировали, разрушает нам все — он не актер, а дешевый бродячий комедиант.