Страница 21 из 27
— Молодец! Не струсила и достойна названия храброй! — одобряюще говорит она, ударяя по плечу горько рыдающую Катишу.
— А теперь, — обращается Кодя ко всем девочкам, — я вам покажу, на что может быть способен Соколиный Глаз…
И она преспокойно кладет лягушку себе в рот.
— Ах! — с ужасом вскрикивают двенадцать девочек.
— Кодя хочет съесть живую лягушку! Смотрите, лягушка у нее во рту!
— Святители! Угодники! Божия Матерь! Владычица! — шепчет, содрогаясь, няня. — И впрямь, лягушку съесть собирается, Башибузук!
Кодя смотрит на всех с минуту серьезно, авслед за этим разражается громким, неудержимым смехом.
— Не лягушка это, не лягушка, а… вот! — и она широко раскрывает рот.
Во рту Коди яблоко, отнюдь не похожее на зеленую лягушку.
Она вынимает его изо рта и весело говорит:
— А лягушки никакой и не было даже… Я сама сидела и квакала под Катиной постелью… Хотела приучить ее не быть такой трусихой, да, кажется, из этого ничего не вышло!
Да, кажется, не вышло, потому что Катиша-трусиша, хотя и подержала в руках воображаемую лягушку, а все же не ходит гулять после дождя, пока не просохнут дорожки, и по-прежнему не купается в лесном озере.
Давно пролетело жаркое лето. Стало холодно и грустно в лесу. Листья с деревьев совсем опали. Только сосны и ели по-прежнему пышны и зелены и оживляют лесную глушь.
Цветы давно увяли на клумбах. Кружит осенний холодный ветер, да мелкий дождь моросит с утра.
Вечные сумерки стоят над лесной усадьбой. Часто из леса доносится вой волков, протяжный, однозвучный и жуткий. Ему вторят Рябчик и Полкан, спрятавшиеся в свои будки от осенней сырости.
Скучно и тоскливо осенью в лесу.
И в самом «Убежище» не менее скучно. Полдня проходит за уроками, другая половина — за играми, чтением и рукоделием. Девочки готовят сюрпризы к рождественским праздникам.
До Рождества остается каких-нибудь два месяца. А там и святки! Не заметишь, как подойдут!
Дети маются в ожидании первого снега. Игра в снежки, катание на санках с горы и на коньках по глади лесного озера. Но большая радость, прекрасный праздник ждет их впереди!
К Славе взяли учителя, который должен готовить мальчика в корпус, куда Слава поступит в будущем году.
Люсю сама Валерия Сергеевна взялась подготовить в приготовительный класс гимназии.
Марья Андреевна, в свою очередь, занимается с детьми, особенно со старшими: Верой, Липой и Маней, которым предстоит с будущей осени переселиться в соседний город в пансион.
Малыши занимаются по-прежнему.
А Кодя, лишенная возможности часто видеться с детьми Симановскими, скучает. Заниматься ей неинтересно. Девочки проходят то, чему она давно выучилась в Ялте с детьми товарища ее отца.
А шить она не умеет вовсе.
Чтобы рассеять как-нибудь Кодю, скучающую по вольной летней жизни, Марья Андреевна придумала новое занятие для нее. Ровно час в день Кодя, закутанная в непромокаемый плащ, при ближайшем участии Жучка, за оградой сада пасет Болтушку.
Болтушка тоже скучает по зеленому лесу, по сочной траве и летней жизни на воле, как и Кодя. Бедная овечка похудела даже, находясь постоянно в душном помещении, взаперти. И Кодя великодушно вызвалась ежедневно пасти Болтушку.
Дождь и слякоть для нее, Коди, нипочем. Она никогда не простужается, не схватывает насморк, как другие дети.
Сначала Мама Валя пришла в ужас, что Кодя будет пасти Болтушку, но тут на помощь Коде пришли доктор Анна Васильевна и Марья Андреевна, заявившие начальнице, что для таких, как Кодя, ежедневные прогулки, даже при дождливой и холодной погоде, нужнее сна и еды. И, скрепя сердце, Мама Валя дала на это свое согласие, приказав, однако, строго-настрого Коде не отходить от ворот.
Выглянуло скупое осеннее солнце и осенило своей короткой лаской лес.
Кодя в теплой ватной курточке, в меховом треухе и высоких, непромокаемых сапогах, похлопывая рукавицами, пляшет от нетерпения, стоя на одном месте.
Болтушка с невозмутимым видом пощипывает траву. Жучок, заинтересованный прыгающей с дерева на дерево белкой, лает оглушительно, то и дело выделывая удивительные прыжки.
Забор лесной усадьбы… ворота… большой дом и маленький… Церковка на горке…
А там, в лесу, — красота! Рдеют поздние ягоды брусники… Пышно зеленеют сосны… Солнце пробирается в глубину ветвей… Да, хорошо!
Но Кодю туда не пускают. Чего они боятся, право? Волков, что ли? Но волки не подойдут так близко к человеческому жилью: они сами боятся людей. И потом Кодя не отошла бы слишком далеко от усадьбы. Так, немножко разве, прогуляла бы Болтушку по лесной чаще, где еще чуть зеленеют остатки травы.
Ну, разумеется, никакого несчастья от этого произойти не может!
Кодя выглядывает за ворота.
Там все тихо и спокойно. На дворе никого нет. В саду, где еще полчаса назад "лесные девочки" совершали послеобеденную прогулку, теперь тоже пусто.
Кодя знает, что они сейчас в классной: кто читает, кто играет в куклы, кто слушает Налины сказки. Долго на сыром воздухе оставаться им нельзя. Теперь не лето.
Но она, Кодя, не такая слабенькая. Ее так и тянет пробежаться хоть разок по лесной чаще.
Один-единственный раз.
Соблазн растет с каждой минутой в душе Коди. Никакое благоразумие не в силах выдержать борьбы с ним.
Девочка еще раз оглядывается на окна дома. Все спокойно… Никто не видит ее… Сердце то прыгает, то замирает в груди Коди.
И тихо шепнув: "Болтушка! Жучок!", — она исчезает в чаще.
Четвероногие спутники вполне сочувствуют Кодиному решению.
Еще бы! Они сами стосковались без леса, у этих скучных ворот!
Жучок в одно мгновение превращается вновь в неистового дикаря Быструю Лапу и пляшет свой дикий танец вокруг Коди.
А Болтушка просто-таки счастлива погулять на воле. И даже вместо обычного: "бэ-бэ-бэ!" как будто приговаривает: "Хорошо мне! Хорошо мне! То есть, удивительно хорошо!"
Или только это так слышится Коде?
Действительно, хорошо в лесу!
Кодя бросается со всего размаха на землю кубарем катится по траве.
Рядом с ней радостно прыгает Жучок.
Быстрая Лапа неузнаваем в лесной чаще.
"Давно бы следовало прийти сюда! А то невидаль какая — гулять под забором!" — как будто говорят Коде его радостно-восторженные глаза.
Болтушка в полном молчании наслаждается вкусом лесных корней и последней травки.
Кодя лежит на сухой траве, глядит в небо и мечтает.
Придет лето, опять трава зазеленеет, запестреет цветами. Здесь и там замелькают мотыльки, вернутся перелетные птицы с юга, и снова будет весело и хорошо…
Тихое рычание Жучка внезапно обрывает вереницу Кодиных мыслей. Она быстро поднимает голову и смотрит на Жучка, который, в свою очередь, глядит, тревожно насторожившись, в чащу.
— Краснокожий товарищ мой, Быстрая Лапа, что ты?
Но Жучок даже не смотрит сейчас на своего вождя Соколиного Глаза. Совсем иное приковало внимание Жучка.
Кодя следит за его взлядом и видит большое, тощее, серое, похожее на собаку животное, со втянутым животом, со стоячими ушами и с горящими, как уголья, глазами, которое подкрадывается к мирно пасущейся овце.
— Волк! — отчаянно вырывается у Коди, и она крепче сжимает в руке небольшую дубинку, с которой никогда, как настоящий пастух, не расстается, когда пасет Болтушку. — Болтушка, сюда! — кричит Кодя и, не помня себя, кидается вперед с поднятой дубинкой.
Жучок с оглушительным лаем, вернее, воем, следует за ней.
Но волк слишком проголодался, чтобы испугаться девочку и небольшого пса. Он бросается на Болтушку и, вцепившись зубами в ее белую спинку, легко поднимает блеющую овечку и тащит ее в лес.