Страница 100 из 105
Что касается содержания этих статей, оно вообще вызывает оторопь, ибо дезинформация, вранье и циничность, а то и неприкрытая ненависть соседствуют в них с вопиющей безграмотностью. Вот выдержка из статьи «Никакой спасательной операции нет!», опубликованной в «Комсомольской правде». У статьи целых четыре автора. Я этому не удивляюсь — сочинить такую ахинею одному человеку явно не под силу.
«...Во время учений «Курск» должен был запустить баллистическую ракету. Она должна была приземлиться на Камчатке. (Откуда на «Курске» баллистические ракеты, непонятно, но разве это для авторов столь важно! — В. Ш.) Ракету запустить не успели, лодка плюхнулась на дно и чудненько лежит теперь с ракетой в брюхе».
Каков стиль, сколько искреннего сострадания к попавшим в беду людям!
А вот еще «зарисовка»: «Один из офицеров перед выходом в море уговаривал пойти на «Курске» своего четырнадцатилетнего сына. Хотел показать мальчишке «романтику морских глубин». Пацан, всю жизнь проживший в гарнизоне Видяево, только отмахнулся: «Да вот еще, отстань, пап!» Теперь папа там, на дне...»
Чтобы написать такое, надо абсолютно ничего не знать о службе на атомных лодках: ведь, чтобы выйти в море на подводной лодке, человек должен пройти не только кучу допусков, но и сдать массу зачетов, в том числе по умению бороться за живучесть корабля и за собственную жизнь, и это не считая медицинской комиссии. А тут как в парке детских аттракционов: захотел покататься — покатался, не захотел — не надо!
Но полистаем газеты дальше. Вот еще один перл нашей прессы:
«...Лодка получила смертельное ранение, выполняя по заданию главкома опасный маневр... Лодка резко выпрыгнула из воды и камнем пошла на глубину. Маневр неофициально называется «прыжок кита». Говорят, выглядит очень красиво. Дальше то ли не сработали приборы, то ли экипаж неверно рассчитал глубину. Но при этом экстренном погружении лодка всеми своими тысячами тонн грохнулась на дно. Удар был страшный. Обычный штатский человек не представляет себе, как выглядит «Курск»...»
Далее горе-журналисты наглядно и доходчиво разъясняют непосвященным, как же на самом деле выглядит атомоход. Вы никогда не видели его воочию? Ничего страшного, сейчас представите! Итак, «это такая «дура» (!!) высотой в два пятиэтажных дома. Размером со стадион. Вот она... при ударе и раскололась...»
Не правда ли, доходчиво? Ну а теперь, когда воображение нарисовало обывателю расколотый десятиэтажный стадион, его можно и припугнуть.
«По нашим данным, под страшным секретом (еще бы, ведь за вранье на флоте могут и по физиономии дать! —В. Ш.) сообщили нам служащие флота (а это еще кто, позвольте узнать, такие? — В. Ш. — ядерные боеголовки на борту есть. Четыре штуки (!!). А что, — как бы пошутили они, увидев наши обалдевшие лица, — когда вы на охоту идете, ружья без патронов с собой берете?»
Здесь что ни слово, то вранье. «Курск», как известно, ни на какую «охоту» не шел, он занимался чисто учебными делами.
А вот замечание о моральном облике офицеров российского ВМФ, о том, что больше всего запомнилось журналистам «Комсомольской правды» на Северном флоте: «Вместе с нами в самолете летел морской офицер, капитан 2-го ранга. В дупель пьяный...»
Что тут скажешь? Если даже и встретился в командировке один не слишком трезвый офицер, почему в такое время нужно писать именно о нем, тем более что вокруг сотни и сотни трезвых?
Уже тогда, когда, казалось бы, все сенсации были исчерпаны, за «курскую» тему взялась газета «Версия». Опоздали на старте, а потому пришлось догонять остальных. Журналисты «Версия» дошли до того, что сами начали выдумывать несуществующие предсметные записки и щедро поливать грязью павших на боевом посту подводников, сочиняя небылицы о бунте, якобы имевшем место в 9-м отсеке. Чего, кроме презрения, могут заслуживать эти «рыцари пера»?
Со специфической журналистской этикой мне пришлось столкнуться и во время работы над этой книгой. Однажды в течение нескольких вечеров подряд у меня дома беспрерывно звонил телефон. Звонили из Англии, Италии, Германии — представители средств массовой информации. Одни просили продать им право на выпуск книги о «Курске», другие выторговывали для себя какую-нибудь сногсшибательную сенсацию. Чтобы не упустить ничего, сразу же подключали к телефону магнитофоны. Каюсь, но всякий раз приходилось грубо прекращать разговор и с первыми, и со вторыми. Уже позднее я узнал, что, оказывается, мой домашний телефон продавал, в прямом смысле этого слова, всем заинтересованным лицам мой же коллега военный журналист (слава богу, теперь уже бывший).
При общении с членами семей экипажа «Курска» мне всякий раз приходилось оговариваться, что я не просто журналист, а кадровый офицер, капитан 1-го ранга и писатель. Только после этого люди становились более менее откровенными. И такое отношение к представители «четвертой власти» не было случайностью. Не раз мне приходилось слышать об ушлых журналистах, воровавших семейные фотографии, обманывавших матерей и жен погибших. А чего стоит рассказ о неком операторе, пытавшемся запечатлеть крупным планом, как делают укол потерявшей сознание женщине. Слава богу, что нашлись около настоящие мужики и оттащили подлеца. А репортеры, что подстерегали на Мурманском вокзале приезжающие семьи и лезли к женам подводников с распросами о том, любили ли они своих мужей и жалко ли им их теперь!
Удивительно, но, по отзывам тех же членов семей погибших подводников, иностранные журналисты еще соблюдали какие-то нормы приличия. Что же касается наших, то это был полный беспредел: домыслы, сплетни, передергивание фактов и откровенная ложь. А потому неудивительно, что, когда после одного из брифингов к командующему Северным флотом адмиралу Попову подскочили представители НТВ с жалобой, что их не пускают в море на боевых кораблях, адмирал ответил им с моряцкой прямотой:
—А вы бы пустили в свой дом врага? Нет? Вот и я не пускаю!
Да что НТВ, если представители государственных теленакалов, работая в море на кораблях, нет-нет да и выдавали в эфир сплетни и слухи, порочащие моряков-североморцев.
Были, разумеется, и порядочные, честные журналисты, но их голоса, к сожалению, практически тонули в потоке информационной истерии.
Однако было бы наивным думать, что все наскоки на флот, прямые оскорбления военных моряков — дело случайное, вызванное перехлестнувшими через край эмоциями. Это как раз можно было бы понять. Увы, на самом деле все гораздо серьезней. Передо мной стенограмма передачи радиостанции «Немецкая волна». У микрофона ведущий Никита Жолквер:
—Гость нашей программы — капитан первого ранга запаса, эксперт экологического объединения «Беллуна», член совета директоров коалиции «Экология и права человека» Александр Никитин. Об истинных причинах катастрофы подводной лодки «Курск» мы едва ли узнаем раньше, чем эта подводная лодка будет поднята на поверхность, а произойдет это, если вообще произойдет, не раньше следующего года. Но, наверное, уже сейчас можно говорить о последствиях, о выводах, которые необходимо сделать из этой катастрофы.
Никитин: Должен быть рассмотрен состав Вооруженных Сил и, в частности, ВМФ. Какой ВМФ России необходим? Сколько Россия может содержать экипажей? Каковы средства обеспечения для этих кораблей нужны? Сколько Россия может платить за этот военно-морской флот? И для каких целей этот ВМФ? Надо определиться и, определившись, надо четко создать структуру, которая необходима сейчас для ВМФ. Прежде всего, исходя из экономических условий, из экономического состояния государства, это первое.
Второе, что надо сделать президенту и правительству, — это провести очень серьезную работу, открыть глаза и посмотреть, кто стоит у руководства Вооруженными Силами, у руководства военно-морскими силами. Оттуда надо убрать людей, которые считают, что главное для них — это карьера, «кресло», а не то дело, которое им поручено.