Страница 20 из 203
Провозглашает Церковь: ««Пленяющих разум свой в послушание Божественному Откровению и подвизавшихся за его ублажаем и восхваляем; противящихся истине, если они не покаялись пред Господом, ожидавшим их обращения и раскаяния, если они не восхотели последовать Священному Писанию и Преданию первенствующей Церкви, отлучаем и анафематствуем.
Отрицающим бытие Божие и утверждающим, что этот мир самобытен, что все совершается в нем без Промысла Божия, по случаю: анафема.
Говорящим, что Бог — не дух, а вещество, также не признающим Его праведным, милосердым, премудрым, всеведущим, и произносящим подобные сему хуления: анафема.
Дерзающим утверждать, что Сын Божий не единосущен и не равночестен Отцу, также и Дух Святый, — не исповедующим, что Отец, Сын и Святой Дух — един Бог: анафема.
Позволяющим себе говорить, что к нашему спасению и очищению от грехов не нужно пришествия в мир Сына Божия по плоти, Его вольные страдания, смерть и воскресение: анафема.
Не приемлющим благодати искупления, проповедуемого Евангелием, как единственного средства к оправданию нашему пред Богом: анафема.
Дерзающим говорить, что Пречистая Дева Мария не была прежде рождества, в рождестве и по рождестве Девою: анафема.
Не верующим, что Святой Дух умудрил Пророков и Апостолов, через них возвестил нам истинный путь ко спасению, засвидетельствовав его чудесами, что Он и ныне обитает в {стр. 83} сердцах верных и истинных христиан, наставляя их на всякую истину: анафема.
Отвергающим бессмертие души, кончину века, будущий Суд и вечное воздаяние за добродетели на небесах, а за грехи осуждение: анафема.
Отвергающим таинства Святой Христовой Церкви: анафема.
Отвергающим Соборы святых Отцов и их предания, согласующие Божественному Откровению, благочестно хранимые Православно-Кафолическою Церковию: анафема» [227].
Божественная Истина вочеловечилась, чтоб спасти Собою нас, погибших от принятия и усвоения убийственной лжи. Аще вы пребудете во словеси Моем, вещает она, если вы примете Мое учение, и пребудете верными ему, воистинну ученицы Мои будете и уразумеете истину, и истина свободит вы [228]. Пребыть верными учению Христову может только тот, кто с решительностию отвергнет и постоянно будет отвергать все учения, придуманные и придумываемые отверженными духами и человеками, враждебные учению Христову, учению Божию, наветующими целость и неприкосновенность его. В неприкосновенной целости хранится откровенное учение Божие единственно и исключительно в лоне Православной Восточной Церкви. Аминь.
Поучение
во вторую Неделю Великого поста
Значение поста для человека
Внемлите себе, да не отягчают сердца ваша объядением и пиянством [229].
Возлюбленные братия! Душеспасительно нам в дни Святой Четыредесятницы не только удручать тела наши постом, но и беседовать о посте; душеспасительно нам в дни Святой Четыредесятницы обратить все должное внимание на предостережение от пресыщения и насыщения, сделанное нам Самим Господом: {стр. 84} внемлите себе, сказал Он, да не отягчают сердца ваша объядением и пиянством.
Установление поста — Божие установление. Первая заповедь, данная Богом человечеству, — заповедь о посте. Она была необходимо нужною для нас в раю, до падения нашего, — тем нужнее она по падении. Заповедь о посте дана в раю, повторена в Евангелии. Вознесем мысли к Божественному установлению поста, и созерцанием этого установления оживим, как бы душою, самый подвига поста.
Подвиг поста не принадлежит исключительно телу; подвиг поста полезен и нужен не единственно для тела; он полезен и нужен преимущественно для ума и сердца. Внемлите себе, да не отягчают сердца ваша объядением и пиянством. Спаситель мира открыл нам в этих словах достойное особенного внимания последствие от излишнего употребления пищи и пития, последствие страшное, последствие душепагубное. От угождения чреву отягощается, грубеет, ожесточается сердце; ум лишается своей легкости и духовности; человеке соделывается плотским. Что значит плотской человек? — Именем плотского отмечает Священное Писание того несчастного человека, который пригвожден к земле, который не способен к помышлениям и ощущениям духовным. Не имать Дух Мой пребывати в человецех сих во век, зане суть плоть [230], засвидетельствовал Бог. Плотской человек не способен к Богопочитанию. Даже человек духовный, подвергшись насыщению, теряет свою духовность, теряет как бы самую способность знать Бога и служить Ему. Яде Иаков, говорит Священное Писание, называя Иаковом истинного служителя Божия, и насытися, и отвержеся возлюбленный: уты, утолсте, разшире: и остави Бога, сотворшаго его, и отступи от Бога Спаса своего [231]. В такое состояние приходит подвижник, когда исключит из своих подвигов подвиг поста. Дебелость и мгла, сообщаемые телу обилием и неразборчивостию в пище, мало-помалу сообщаются телом сердцу и сердцем уму. Тогда эти душевные очи, сердце и ум, притупляются; вечность скрывается от них; земная жизнь представляется для болезненного зрения бесконечною. Соответственно понятиям и чувствованиям направляется земное {стр. 85} странствование, и злосчастный слепотствующий странник вместе с отверженным змеем на чреве ходит, и землю снедает вся дни земного живота своего [232]. Нарушение поста угрожает ученику Христову отпадением от Христа.
Такое влияние неумеренного или даже неосмотрительного и неосторожного употребления пищи на человека объясняет причину, по которой человек в самом состоянии невинности своей, посреди наслаждений рая, нуждался в заповеди о посте. Ей предоставлено было сохранять новосозданную тварь, совокупленную из двух естеств, телесного и духовного, в духовном состоянии; ей предоставлено было уравновешивать два естества и соблюдать перевес при естестве духовном. С помощию ее человек мог непрестанно предстоять мыслию и сердцем пред Богом, мог быть неприступным для помысла и мечтания суетных.
Тем нужнее заповедь о посте для человека падшего. Пристрастие к земле, к кратковременной земной жизни, к ее сладостному, к ее великому и славному, самая наклонность к греху сделались свойственными падшему естеству, как свойственны недугу производимые им беспорядочные влечения и ощущения. Мы пригвождены к земле, прилеплены к ней всею душою — не только телом; соделались совершенно плотскими, лишены духовного ощущения, не способны к помышлениям небесным. Заповедь о посте опять является первою, необходимою для нас заповедию. Только при помощи поста мы можем отторгнуться от земли! только при помощи поста мы можем противостать увлекательной силе земных наслаждений! только при помощи поста мы можем разорвать союз с грехом! только при помощи поста дух наш может освободиться от тяжких оков плоти! только при помощи поста мысль наша может возникнуть от земли и воззреть к Богу! По мере того как мы возлагаем на себя благое иго поста, дух наш приобретает большую свободу: он устремляется в область духов, ему родственную, начинает часто обращаться к созерцанию Бога, погружаться в это неизмеримое и чудное созерцание, умедлять в нем. Если предметы вещественного мира, освещенные лучами вещественного солнца, непременно заимствуют от него и издают сияние, то как не просветиться нашему духу, когда он, свергнув, при посредстве поста, грубую и густую завесу плотяности, предстанет непосредственно Солнцу Правды — Богу? Он просвещается! {стр. 86} он просвещается и изменяется! Возникают в нем помышления новые, божественные, открываются пред ним доселе неведомые ему таинства. Небеса поведают ему славу Божию [233], твердь возвещает всемогущество сотворившей ее руки; все создания, видимые и невидимые, громко проповедуют неизреченную милость Создателя; он вкушает духовно и видит духовно, яко благ Господь [234]. Благодатная легкость и тонкость духа сообщаются телу: тело вслед за духом влечется к ощущениям духовным и предпочитает пищу нетленную, для которой оно создано, пище тленной, к которой оно ниспало. Первоначально оно с трудом подчиняется врачеванию и насилию поста; первоначально оно возмущается против установления поста, восстановляет против него дух наш, вооружается против него различными умствованиями, почерпнутыми из лжеименного разума: но, будучи укрощено и уврачевано постом, оно уже ощущает и мудрствует иначе. Его отношения к пресыщению таковы, каковы ощущения выздоровевшего человека к зловредным яствам, которых он неистово желал во время болезни; его отношения к пресыщению подобны отношениям к обнаруженному и уже явному яду, которым отнимается у духа преобладание над плотию, которым человек от подобия и сродства Ангелу низводится к подобию и сродству бессловесных. — Духовные воины, одержавшие победу над плотию посредством поста, представшие пред лице Господа для научения величайшим тайнам и возвышеннейшим добродетелям, слышат из уст Его учение о высокой добродетели поста и откровение тайны — того состояния, которое мало-помалу образуется от насыщения и пресыщения: внемлите себе, да не когда отягчают сердца ваша объядением и пиянством. Напоминается победителям тщательное хранение при себе оружия, которым добыта победа! И получается победа, и сохраняется добыча, приобретенная победою, одним и тем же оружием — постом.