Страница 30 из 68
Снизу к вождю тикопиа течет поток подарков, но и он обязан быть щедрым, во всяком случае в не меньшей степени, чем способен накапливать вещи. Щедрость в самом деле была ревностно охраняемой прерогативой вождя: "За вождями признавалось право контролировать большое количество пищи и немалое число ценностей, хранимых в их домах… Но ожидалось, что запасы эти будут использованы во благо народа. Накопления рядовых общинников также должны были раздаваться другим. Однако такой человек рисковал быть обвиненным семействами вождей в фиа пассак – "желании гордиться". Вожди следили, чтобы он не попытался узурпировать некоторые из их привилегий. В истории тикопиа имеются прецеденты, когда вожди при случае завладевали добром такого общинника или даже убивали его" (Firth 1950: 243). Короче говоря, вожди тикопиа обычно не терпели, когда другие запускали стартовые механизмы движения к власти (Салинз 2000: 230).
Рассматривая специфику редистрибутивных отношений в вождествах, надо иметь в виду, что перераспределение не способствовало концентрации богатств и излишков пищи у элиты автоматически. Обогащение вождей и их окружения осуществлялось опосредованно, только через увеличение престижа вождей путем организации разного рода массовых раздач. Раздавая общественный продукт от своего имени, вождь повышал тем самым свой престиж, а общинники, получая дар, вынуждены были отвечать ответными подарками, как правило, превосходившими по объему первоначальный дар.
Помимо этого за отправление своих общественных функций вождь пользовался частью коллективного прибавочного продукта для личных нужд, для обеспечения домочадцев и слуг и для "расходов на представительство". Первоначально такие расходы были невелики. Но аппетит приходит во время еды. Со временем запросы становились все больше и больше. В некоторых самых развитых предгосударственных иерархических структурах правители могли себе позволить, что называется, без зазрения совести залезать в общественный карман и использовать произведенный народом продукт исключительно на собственные нужды.
Так, например, в вождествах африканских банту (у свази, тсвана, венда) общинники также делали подношения своему вождю. Кроме этого, они обрабатывали специальные поля, урожай с которых шел на пропитание правителя. Важно отметить, что дары, как и все остальное, чем распоряжался вождь, считались общественным достоянием. По представлениям банту, вождь должен был тратить все полученное от своих соплеменников на общественные нужды и подарки, хотя в реальности он использовал подношения по своему личному усмотрению (Schapera 1956: 99, 102, 115).
Наконец, возможность манипуляции вождей с общественным продуктом напрямую или косвенно приводила к тому, что правители могли поощрять каких-то одних лиц и сдерживать других. Лояльные и услужливые получали привилегированный доступ к общественным закромам, провинившиеся или оказавшиеся в оппозиции такой возможности лишались. Это дополнительно способствовало усилению зависимости части подданных от правителя вождества.
Правда, необходимо иметь в виду, что далеко не все исследователи разделяют мнение о столь высокой значимости редистрибуции в вождествах. В частности, Тимотиерл совершенно справедливо отмечает, что во многих чифдомах редистрибуция не могла быть основным фактором усиления социальных позиций вождя, поскольку прибавочный продукт на этом уровне стадиального развития был невелик, а сама редистрибуция собиралась не столь часто (Earle 1987; 1997). Даже в ранних государствах королевская власть нередко не была способной организовать полномасштабную редистрибутивную сеть. Для того чтобы перераспределительные механизмы все-таки функционировали, приходилось использовать различные изощренные способы контроля периферийных районов государства.
Наиболее ярким из них является так называемое полюдье – институт периодического объезда правителем подвластных территорий, в процессе которых он собирал с подданных дань, вершил суд и выполнял иные функции. Этот обычай был описан в ряде источников о Древней Руси, в частности, в последних строках знаменитой 9-й главы трактата "Об управлении империей" византийского императора Константина Багрянородного:
Когда наступит ноябрь месяц, тотчас их архонты выходят со всеми россами из Киава и отправляются в полюдия, что именуется "кружением"… Кормясь там в течение всей зимы, они снова, начиная с апреля, когда растает лед на реке Днепр, возвращаются в Киав.
Данный институт был подробно изучен Ю.М. Кобищановым (Кобищанов 1995), Оказалось, что он был характерен для многих обществ Западной Европы, Африки, Восточной Азии, Кавказа и Океании. Кобищанов полагает, что полюдье представляет собой один из основных механизмов укрепления зарождающейся государственности, в котором проявляется широкий круг экономических, политических, судебных, коммуникативных, символических и религиозных функций царской власти.
Нетрудно заметить, что перераспределительные механизмы власти существуют не только в предгосударственных обществах. Редистрибуция – это универсальный рычаг власти, существовавший как в древних и средневековых, так и в современных обществах. Однако в обществах, где нет рыночной экономики или она недостаточно развита, данный механизм имеет едва ли не решающее значение. Там, где преобладающий класс составляют не частные собственники, основой общества является власть-собственность, а положение человека определяется его местом в системе иерархии.
В СССР, например, существовала плановая экономика и централизованное перераспределение финансов. Это ставило руководителей и администраторов различных рангов в зависимость от непосредственного начальства. Помимо генеральной редистрибуции денежных средств, сырья и иных ресурсов в стране существовала локальная сеть спецраспределителей и особых магазинов для номенклатуры. В условиях тотального дефицита высококачественных товаров и продуктов это было очень существенно. Товары в подобных организациях были сделаны по спецзаказу или были импортными, продавались по заниженным ценам. Для обычных граждан данная спецсеть была недоступна. Последние должны были довольствоваться обычными магазинами с их незатейливым ассортиментом товаров (необходимо учесть, что в условиях всеобщего дефицита многое попросту не доходило до рядовых покупателей, а распределялось еще на базах и складах магазинов или из-под прилавка по так называемому блату).
Любопытно, что у истоков создания редистрибутивной сети для советской номенклатуры стоял еще В.И. Ленин. Летом 1921 г., в самый разгар Гражданской войны, он дал указание устроить особые лавки (т. е. магазины), в которых бы приезжающие из-за границы коминтеровцы могли бы по особым мандатам покупать продукты и другие необходимые товары (Вселенский 1991: 315-316).
В современной России редистрибуция также занимает важное место в структуре властных отношений. Уже нет в таких масштабах сети спецраспределителей и спецмагазинов прошлого. За деньги всякий может купить самые высококачественные продукты или товары. Но часть спецструктур осталась – например, базы снабжения при управлении делами президента во Внукове и в Усове, где по традиции можно отовариться гораздо дешевле, чем обычно. По-прежнему существуют спецлечебницы для элиты (бывшее четвертое главное управление Минздрава теперь называется Медцентр при УД президента), процветает институт государственных дач, строятся спецдома с улучшенной планировкой и евроремонтом для новой номенклатуры.
В масштабе страны редистрибуция охватывает отношения правительства и субъектов Федерации. Региональная власть занята получением своей доли из федерального центра и перераспределением ее между муниципальными образованиями. На всех уровнях распределительной пирамиды лояльные и услужливые могут получить больше, чем это положено, строптивые могут быть лишены доли бюджетного пирога. При этом, чем более дотационным является то или иное образование, тем больше оно зависит от вышестоящей власти. Это, в частности, показывают выборы в некоторых субъектах Российской Федерации последних лет. Там, где население и муниципальное управление экономически меньше зависят от губернаторской власти (крупные города), процентное число голосов в пользу последней нередко оказывается меньшим, чем в мелких городках и в сельской местности, главы которых полностью зависят от бюджетных вливаний.