И невозможное вожможно

— Да, ей мы многим обязаны. Не всякий учитель добровольно такого ребенка в свой класс возьмет. Только ведь и в других школах свои «Александры Ивановны» есть. Конечно, трудно придется ему сначала, а потом привыкнет, он у нас молодец, парень старательный.

Глава 2

Лето мы провели в Константинове, а в августе переехали в Звенигород.

Со страхом ждал я нового учебного года. Ведь мне предстояло начать его в новой школе. Как отнесутся ко мне ребята? Будут ли новые учителя так же внимательны, как в Константиновской школе? С таким чувством шел я первого сентября в школу.

Вот и красное каменное здание, Незнакомые лица. Все друг с другом здороваются, рассказывают, как провели лето. Только я одиноко стою в стороне. Мое внимание привлек мужчина в выгоревшей солдатской гимнастерке, подпоясанной тонким ремешком. Он стоял на пригорке, поглаживая острую бородку клинышком, и кого-то искал глазами. Увидев меня, спросил:

— Новенький? Из какой школы?

— Из Константиновской,— ответил я.— А вы учитель?

— Я классный руководитель 6-го класса «Б». Зовут Владимир Сергеевич, фамилия — Морошкин!

— Меня направили в ваш класс.

— Очень хорошо,— ответил Морошкин и, подмигнув, добавил полушутя-полусерьезно: — Только я строгий! Тебя как звать?

— Завьялов Валерий!

Он записал в тетрадь. Потом снова поискал кого-то глазами, наконец, видимо, нашел и подозвал к себе стройного паренька в синей футболке.

— Макаров, собери ребят!

Через несколько минут 6-й «Б» окружил своего классного руководителя.

— А что-то я не вижу Агафонова. Где он?— спросил Морошкин.

— Я здесь,— отозвался один из ребят.

— Все в сборе... Начнем... Прошу записать временное расписание на завтра. История, математика, физика, литература, немецкий, ботаника.

— Шесть уроков!— зашумели шестиклассники.

— Ничего, ничего, мы уже с вами не маленькие,— утихомирил Морошкин недовольных.— И не стыдно вам? А сейчас организованно отправляемся в класс.

Первая неделя в новой школе прошла без происшествий. В субботу у нас по расписанию четвертый урок — физкультура. На перемене ребята переоделись, направились в спортзал. А я стал готовиться к очередному уроку.

В класс заглянул преподаватель физкультуры Михаил Савватьевич Нестеренко.

— Почему не в спортзале?— спросил он, окинув меня внимательным взглядом.

Я стоял и молчал.

— О тебе я все знаю,— пришел на помощь Нестеренко.— Зря стараешься освободиться от физкультуры. Это, пожалуй, одно из средств, с помощью которого ты сможешь найти свое место в жизни. Пошли в зал!

Дав задание учащимся, он сел рядом со мной.

— Нужно научиться расслаблять мышцы,— вслух размышлял учитель.— Они у тебя напряжены. Будешь ощущать боль. Но другого выхода нет. Лечебная физкультура возвратила многих тяжелораненых в строй. Слышал ты о книге Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке»? Если не читал, прочти!

«Повесть о настоящем человеке» я прочитал быстро. Летчик без ног полетел на самолете. Я поверил в чудотворную силу физкультуры. Приходил в школу задолго до уроков и проделывал все упражнения, рекомендованные Михаилом Савватьевичем. Труднее всего было, не сгибая ног, достать пол руками. Одна попытка, вторая, третья... И никаких результатов. Обливаясь потом, я садился на скамейку и, отдохнув, снова начинал упражнение.

Однажды в зал заглянул Нестеренко, Он некоторое время наблюдал за мной, задумался, а затем решительно сказал:

— Хватит на сегодня. Перегрузки могут принести вред, Вера Яковлевне Пороховой тебя бы показать! Это крупный специалист по лечебной физкультуре!

— И я буду здоровым?

— Совсем, конечно, не вылечишься, но с помощью тренировок многого можно добиться.

— Мне бы только руки чуть подправить, чтобы писать.

— Зря сетуешь на свои руки,— проговорил он.— У Веры Яковлевны в клинике я видел девушку. У нее руки совсем не работали. А она заочно где-то училась.

— Как же она писала?— удивился я.

— Зубами.

— Зубами?!.

— Да, зубами. Вот видишь, дела-то твои не так плохи, как тебе кажется.

Через несколько дней учитель отправился со мной в клинику нервных болезней 1-го Московского медицинского института имени И. М. Сеченова. Она помещалась в двухэтажном здании. Мы поднялись на второй этаж.

Вера Яковлевна была на лекции, и нам пришлось немного подождать. Но вот прозвучал звонок, и в коридоре стало светло от белоснежных халатов.

Окруженная студентами, из аудитории вышла невысокая, с энергичным лицом женщина. Она сразу узнала Михаила Савватьевича.

— Помню, помню,— говорила она, пожимая его руку, и пригласила нас в свой кабинет.— Кажется, вам я советовала специализироваться по лечебной физкультуре?

— Мне,— подтвердил Михаил Савватьевич и, улыбаясь, добавил: — Только я оказался непослушным студентом: пошел в школу преподавателем.

— И здесь, по-видимому, нашли себя?

— Думаю, что физическое воспитание в школе весьма необходимо. От войны нам достались дети со слабым здоровьем. Кому, как не нам, закалять их?

— Пожалуй, вы правы,— согласилась Вера Яковлевна.— Что вас ко мне привело?

— Вот мой ученик Валерий Завьялов,— представил Михаил Савватьевич и рассказал обо мне.

Вера Яковлевна попросила раздеться, осмотрела меня и покачала головой.

— Нельзя давать силовые упражнения. Они увеличивают спастику. Занятия лучше перенести в лес- На холмистую местность. Это будет развивать координацию движений.

Вера Яковлевна дала еще несколько советов. С тем мы и уехали. А на другой день я начал упорно заниматься лечебной физкультурой.

Не оставляю ее до сих пор, убедившись за долгие годы, что именно она поставила меня на ноги.

В восьмом классе я увлекся краеведением, записался в кружок, которым руководил Владимир Сергеевич Морошкин. Учитель поддержал мое увлечение и поручил собрать материал для краеведческого музея по истории чулочной фабрики «Красный маяк». Я договорился встретиться с Николаем Константиновичем Белоусовым, главным бухгалтером фабрики, у него дома. Давая задания, Владимир Сергеевич мне рассказал, что Белоусов работает на фабрике со дня основания и за все эти годы накопил интересный материал по истории предприятия.

Дверь открыла девушка с двумя толстыми косами.

— Могу ли я видеть Николая Константиновича?— с усилием произнес я, разглядывая девушку, которую часто встречал в школьном коридоре и на вечерах. Я стоял на пороге, смотрел на нее и не мог двинуться с места.

— Ну проходи же,— пригласила девушка, немного смутившись.

Я несмело пошел за ней.

— Сюда,— она открыла дверь небольшой комнаты.— Папа, к тебе пришли.

— Иду!— отозвался он.— Наташа, займи гостя. Я сейчас...

Наташа вернулась в комнату и села напротив. С минуту мы молчали, разглядывая друг друга.

— Я слышала, у тебя есть книга «Повесть о настоящем человеке»,— нарушила молчание Наташа,— Дашь почитать?

— Конечно... Завтра принесу… Можно мне иногда заходить?

— Буду всегда рада тебя видеть.

«А зачем мне сюда ходить?— мысленно спросил я себя.— Все равно она дружить со мной не станет».

Сколько раз я хотел подружиться с девушкой — и не получалось. Теперь мне встретилась Наташа. Не знаю, что меня привлекло в ней: чудные косы, а может, добрая улыбка. Сердце тянулось к девушке, а мысль останавливала: «Я же инвалид, Но может быть, это моя Тая, подобная подруге Павки Корчагина?» Я представил Наташу, стройную, красивую, и себя, идущего шатающейся походкой. «Нет, нет!» Стараясь не глядеть на Наташу, стал ждать ее отца. В комнату вошел жизнерадостный пожилой человек, и трудно было поверить, что он проработал на фабрике около тридцати лет.

— Ну-с, юноша, чем могу служить?

— Я собираю материал о вашей фабрике, Николай Константинович.

— Кое-что дам,— сказал он.