Пояс Богородицы

— Скажи мне, князь, а где у вас тут проходят бого­служения?

— В основном в местном храме, — удивился Борис.

— А кто служит?

— В последнее время отец Кирилл… Он местный, из Великих Лук..

— В последнее время… А раньше?

— Ну-у… Раньше, кроме него, иногда очень хорошо служил отец Аркадий… Дорошин… Из Новгорода, ка­жется… У него был замечательный голос…

— Почему «был»?

—Отец Аркадий скоропостижно скончался, — Бо­рис перекрестился, — две недели назад. Съел что-то несвежее и, говорят, в страшных муках на следующий день помер.

— Кто говорит?

— Служка с ним был.

— Где этот служка?

— Уехал… Не знаю… Я не интересовался… Кажется, обратно в Новгород.

— Так я и думал, — с какой-то странной досадой протянул Иосиф и глубоко вздохнул. — Схоронен ли он по христианскому обычаю?

— Да, конечно, на местном кладбище. Отец Кирилл знает.

— Хорошо, оставим это. Вообще же я приехал по­говорить с тобой о другом. Но прежде у меня к тебе просьба.

— Слушаю и выполняю, отче, говори.

— Мне нужны четыре-пять сильных молодых вои­нов, чтобы проделать одну работу.

— Сейчас?

—Да.

— Ваня! — крикнул Борис, и Иван тут же появился на пороге.

— Скажи сотнику Сидорову, пусть выделит прямо сейчас пять-шесть человек в распоряжение отца Иоси­фа.

— Нет-нет, — сказал Иосиф, — в распоряжение моего помощника инока Феофана, который приехал со мной.

— Уже сделано, — поклонился Иван и исчез за две­рью.

— Князь, — начал Иосиф, — я приехал, чтобы поговорить с тобой о важных делах…

— Слушаю, — покорно сказал князь Борис, глядя в глаза Иосифу.

— Я долго думал обо всем, что случилось в послед­нее время, — Иосиф замолчал, потом вздохнул и про­должал: — Я уже покаялся перед Господом нашим и слезно просил прощения за грех мой. Теперь и пред тобой каюсь, князь. Ныне ясно вижу: попутал нас бес нечистый, ох попутал. Сперва тебя, а потом я сам в со­блазн впал. Скажу тебе откровенно: помнишь, когда зимой еще признался ты мне, что обиду вы с Андреем на брата держите, я хоть и нехотя, но поддержал вас, думая — ведь есть в том правда, что вы за старый по­рядок радеете. Так ведь было испокон веков и так должно остаться! Потому и согласился благословение свое дать. А потом надоумил меня Господь, что не так это все есть…

Иосиф замолчал, как бы задумавшись. Он искал простые слова, чтобы объяснить князю понятным ему языком, что пришла пора в корне изменить не только политику и поведение, но и вообще взгляды на уст­ройство мира…

…Ну не могу же я ему рассказывать, как снизошло вдруг на меня некое озарение и понял я, что не все старое хорошо, ибо, когда бы так было, мир бы ос­тановился — не росли б цветы, не завязывались пло­ды, не вырастали бы новые деревья. Не так Господь устроил этот мир, чтоб все было всегда по-старо­му, а так, чтобы все в нем постоянно изменялось и обновлялось. И в жизни природной, и в жизни челове­ческой, и равно в делах державных. Вот приезжают иноки из дальних стран, рассказывают, что где ви­дели, что где слышали, а порой и книги привозят но­вые. И что же? По всем странам, хоть на запад по­гляди, хоть на восток, похожее деется. Старые дер­жавы распадаются, на их месте новые растут… Но там лишь они выживают, где есть мудрый и силь­ный государь, который один своею рукою всем управ­ляет. Самодержавная власть — вот то, что прихо­дит сейчас на смену старому многовластию… Как мне объяснить удельному князю, что скоро он пере­станет быть удельным и, как бы это ни было плохо для него, придется с этим смириться, потому что так нужно для укрепления могущества державы… Потому что иначе — как она выстоит, когда тут Новгород бунтует, там ливонцы наступают, отту­да Казимир грозит, а с четвертой стороны полчища

172

ордынцев идут… Да нет, пришлиуже… Стоят на по­роге… Конечно, укрепление самодержавия грозит ос­лаблением и притеснением церкви, но есть, есть воз­можности не допустить этого. Однако это потом,позже, когда можно будет все спокойно обдумать. Апока главное — сохранить и защитить державу…

— Не так это все, — повторил Иосиф, положив руку

на плечо князя Бориса.

— А как? — робко спросил Борис.

И тут Иосиф нашел простые слова для князя. Он взял его за плечи и, глядя прямо в глаза, произнес сво­им чарующим, проникающим в самую душу голосом:

— Единое княжество, единый государь, единая вера!

В этом — сила и спасение всех нас!

Иосиф смотрел прямо в глаза князя Бориса и уви­дел, как они наполняются слезами. Он перекрестил его и очень мягко, по-отечески добавил:

— А потому вам с Андреем следует помолиться ис­

кренне за здоровье и успехи старшего брата, по-хри­

стиански простить все его прегрешения перед вами,

попросить у него прощения за ваши грехи, поблагода­

рить за доброе отношение, принять все его предложе­

ния и немедля вместе со всеми войсками двигаться

ему на помощь, чтобы отразить страшное ордынское

нашествие. На завтрашнем молебне я дам вам на то

мое торжественное благословение…

Ни один мускул не дрогнул на лице князя Бориса, только одна слезинка выкатилась и потекла по щеке, растаяв в густых усах…

…— Ну что? — спросил Андрей брата.

— Все. Завтра игумен Волоцкий благословит нас на

мир с Иваном…

— Значит, даем Иванову посольству согласие?

— Значит, даем.

— Ладно, брат, не горюй. Мы сделали все, что мог­

ли. Авось как-то и обойдется.

— Авось.

Они помолчали.

— Знаешь, я думаю, давай-ка пошлем гонца — он

доскачет дня на три раньше, чем вернется посольство.

Пусть Иван будет спокоен.

— Правильно. Картымазова.

— Давай.

Князь Борис вышел.

В соседней комнате дежурил Иван.

— Пойди отыщи Картымазова, пусть срочно явится.

— Уже сделано, — вскочил Иван.

— А Сидоров вернулся?

— Да он тут рядом.

— Давай Сидорова и беги за Картымазовым.

Вошел Сидоров.

— Ты дал людей иноку Феофану?

— Да. Они только что пришли.

— И что же они делали?

— Раскапывали могилу.

— Что-что? — поразился Борис. — Какую могилу?

— Отца Аркадия.

— Зачем?

— Чтобы гроб открыть.

— Господи, — перекрестился князь Борис, — и что?

— А ничего. Пустой гроб.

— Как — пустой? Не воскрес же он?

— А он и не помирал. Так сказал моим людям Фео­

фан. Говорит, обманщик, мол, этот Аркадий, церковь

обманул, а теперь скрывается.

— Ай-ай-ай, как нехорошо вышло… А мы тут его

приняли, службы у нас служил…

— Ну а мы-то при чем, князь? Мы ж ничего не зна­

ли… Если б предупредили нас о том заранее, мы б его,

обманщика, вмиг схватили!

— И то верно.

Вошел Иван с Картымазовым.

— Пойдем-ка, Федор Лукич, со мной, — пригласил

его князь.

Они вошли, и Борис сразу перешел к делу.

-    Завтра мы даем ответ посольству великого князя

брата нашего Ивана. Мы принимаем все его условия,

миримся, и послезавтра все наше войско выступает на

Орду. Но мы хотим, чтобы наш брат узнал об этом

раньше, чем придет посольство. Сейчас же садись на

коня, скачи изо всех сил и передай великому князю

нашу братскую любовь, скажи, что клянемся ему в вер­

ности и поспешаем на помощь. А если что не так мы

сделали, пусть он нас простит, как Бог велел и как мы

ему все прегрешения простили.

-    Я с радостью выполню это поручение, — покло­

нился Картымазов.

— Я знаю. Потому тебя и посылаю. Оставайся при

великом князе до нашего соединения с ним, если он

не даст тебе других поручений.

— Слушаюсь.

Картымазов вышел.

— Ну что ж, — потер руки Андрей, — что ни делает­

ся — все к лучшему! Давно мы с тобой, брат, не воева­

ли по-настоящему! У меня уже руки чешутся! Скорей

бы на эту Угру! Ох и жарко там сейчас, наверное!