Страница 35 из 45
- Повысив свои цены еще на одну десятую, - тотчас подхватил Имхотеп. - Какая наглость! Они говорят, что их услуги подорожали.
- Нам бы они могли сделать скидку - мы так часто пользуемся их услугами, - мрачно усмехнулась Иза собственной шутке.
- Дорогая Иза, - в ужасе глянул на нее Имхотеп, - сейчас не время для веселья.
- Вся жизнь - сплошное веселье, Имхотеп, и смерть смеется последней. Разве не так говорят на пирах? Ешьте, пейте и веселитесь, ибо завтра вас уже не будет в живых. Это будто для нас сказано. Вопрос только: кому суждено умереть завтра?
- Даже слушать тебя страшно. Лучше скажи, что делать?
- Не доверять никому, - ответила Иза. - Это первое и самое главное. - И повторила: - Никому.
Хенет принялась всхлипывать.
- Почему ты смотришь на меня?.. Уж если кто достоин доверия, то прежде всего я. Я доказала это долгими годами усердия. Не слушай ее, Имхотеп.
- Успокойся, дорогая Хенет, естественно, тебе я не могу не доверять. Я хорошо знаю, что у тебя честное, преданное сердце.
- Ничего ты не знаешь, - возразила Иза. - И никто из нас не знает. В этом-то вся опасность.
- Ты обвиняешь меня, - ныла Хенет.
- Никого я не обвиняю. У меня нет ни улик, ни доказательств - одни подозрения.
Имхотеп бросил на нее пристальный взгляд.
- Ты подозреваешь - кого?
- Я уже подозревала раз, потом второй, потом третий, - медленно произнесла Иза. - Я буду откровенна. Сначала я подозревала Ипи, но Ипи умер, значит, я ошиблась. Потом я стала подозревать другого человека, но в тот самый день, когда Ипи умер, мне пришла в голову мысль о третьем…
Она помолчала.
- Хори и Камени в доме? Пошли за ними и вызови Ренисенб из кухни. Мне нужно кое-что сказать, и пусть меня слышат все в доме.
II
Иза оглядела собравшихся. Она увидела грустный добрый взгляд Яхмоса, белозубую улыбку Камени, вопрос в глазах Ренисенб, тупое безразличие Кайт, загадочную непроницаемость на задумчивом лице Хори, раздражение и страх Имхотепа, у которого от волнения дергались губы, и жадное любопытство и… злорадство во взоре Хенет.
"Их лица ни о чем не говорят, - подумала она. - Они выражают только те чувства, что владеют ими сейчас. Но если моя догадка верна, преступник должен чем-то себя выдать".
А вслух сказала:
- Я должна сообщить кое-что вам всем. Но прежде здесь, в вашем присутствии, я хочу поговорить с Хенет.
Лицо Хенет сразу изменилось: с него словно стерли жадное любопытство и злорадство.
- Ты подозреваешь меня, Иза? - испуганно завизжала она. - Я так и знала! Ты выдвинешь против меня обвинение, и разве я, бедная и обделенная умом женщина, сумею защитить себя? Меня будут судить и приговорят к смерти, не дав раскрыть и рта.
- Раскрыть рот ты успеешь, не сомневаюсь, - усмехнулась Иза и увидела, как Хори улыбнулся.
- Я ничего не сделала… Я не виновна… - вопила Хенет, все больше впадая в истерику. - Имхотеп, дорогой мой господин, спаси меня… - Она распростерлась перед ним на полу, обхватив его колени руками.
Не находя слов от возмущения, Имхотеп гладил ее по голове и лепетал:
- В самом деле, Иза, я не согласен… Какой позор…
- Я ни в чем ее еще не обвинила, - оборвала его Иза. - Я не берусь обвинять, когда у меня нет доказательств. Я прошу только, чтобы Хенет объяснила нам смысл сказанных ею слов.
- Я ничего не говорила…
- Нет, говорила, - заявила Иза. - Сказанное тобою я слышала собственными ушами, а слух у меня, не в пример зрению, пока еще хороший. Ты сказала, что знаешь кое-что про Хори. Так вот я у тебя спрашиваю: что тебе известно про Хори?
- Да, Хенет, - сказал Хори, - что тебе про меня известно? Скажи нам.
Сидя на корточках, Хенет вытирала глаза. Потом мрачно окинула всех вызывающим взглядом.
- Ничего мне не известно, - ответила она. - Да и что я могу знать?
- Именно это нам и хотелось бы услышать от тебя, - сказал Хори.
Хенет пожала плечами.
- Я просто болтала, ничего не имея в виду.
- Я повторю тебе твои слова, - снова вмешалась Иза. - Ты сказала, что мы все тебя презираем, но что тебе известно многое из того, что делается в этом доме, и что ты видишь гораздо дальше, чем те, кто считает себя умниками. И еще ты сказала, что когда вы с Хори встречаетесь, он смотрит куда-то мимо тебя, будто ты вовсе и не существуешь, будто он видит не тебя, а что-то за твоей спиной, а там на самом деле ничего нет.
- Он всегда так смотрит, - угрюмо откликнулась Хенет. - Как на букашку или на пустое место.
- Эта фраза мне запомнилась: "…что-то за твоей спиной, а там на самом деле ничего нет", - медленно произнесла Иза. - И еще Хенет сказала: "Лучше бы, он смотрел на меня". И продолжала говорить о Сатипи да о Сатипи, о том, что она мнила себя умной, а где она сейчас?..
Иза оглядела присутствующих.
- Улавливает ли кто-либо из вас в этом хоть какой-нибудь смысл? - спросила она. - Вспомните Сатипи, Сатипи, которая умерла… И что смотреть нужно на человека, а не на то, чего нет…
На секунду воцарилось мертвое молчание, и затем Хенет вскрикнула. Это был даже не крик, а вопль ужаса.
- Я не хотела… Спаси меня, господин… - бессвязно выкрикивала она. - Не позволяй ей… Я ничего не сказала, ничего.
С трудом сдерживаемый Имхотепом гнев наконец выплеснулся.
- Я не позволю… - заорал он. - Не позволю запугивать эту женщину. В чем ты ее обвиняешь? По твоим же словам, ни в чем.
- Отец прав, - без обычной для него робости, твердо произнес Яхмос. - Если ты можешь в чем-то обвинить Хенет, говори.
- Я ее не обвиняю, - не сразу с трудом проговорила Иза.
Она оперлась на палку и вся как-то сразу сникла.
- Иза не обвиняет тебя в тех несчастьях, которые поразили наш дом, - с той же твердостью обратился Яхмос к Хенет, но если я правильно ее понял, она считает, что ты что-то от нас утаиваешь. Поэтому, Хенет, если тебе что-либо известно о Хори или о ком-либо другом, сейчас самое время сказать. Здесь, в нашем присутствии. Говори. Что тебе известно?
- Ничего, - покачала головой Хенет.
- Ты уверена, что говоришь правду, Хенет? Потому что знать опасно.
- Я ничего не знаю. Клянусь великой Девяткой богов, клянусь богиней Маат, клянусь самим Ра.
Хенет дрожала. Из ее голоса исчезло свойственное ей нытье. В нем слышался неподдельный страх.
Иза глубоко вздохнула и совсем сгорбилась.
- Отведите меня в мои покои, - пробормотала она.
Хори и Ренисенб бросились к ней.
- Мне поможет Хори, - сказала Иза. - Ты оставайся здесь, Ренисенб.
Тяжело опираясь на Хори, она вышла из зала и, заметив его серьезный, но растерянный вид, прошептала:
- Что скажешь, Хори?
- Ты поступила рискованно, Иза. Очень рискованно.
- Я хотела знать.
- Да. Но это неоправданно большой риск.
- Понятно. Значит, и у тебя такая же мысль?
- Я уже давно об этом думаю, но у меня нет доказательств - ни малейшей зацепки. И даже сейчас, Иза, доказательств нет. Они только у тебя в мыслях.
- Достаточно и того, что я знаю.
- Может, и чересчур достаточно.
- О чем ты? Ах да, понимаю.
- Остерегайся, Иза. Отныне тебе грозит опасность.
- Мы должны действовать немедленно.
- Да, но что мы можем предпринять? Нужны доказательства.
- Я понимаю.
Больше поговорить им не удалось. К Изе подбежала ее маленькая рабыня. Хори оставил ее на попечение девочки, а сам пошел обратно. Лицо его было мрачным и озабоченным.
Маленькая рабыня, что-то щебеча, суетилась вокруг Изы, но та почти не замечала ее. Она чувствовала себя старой и больной, ей было холодно… Перед ней вставали лица тех, кто напряженно слушал ее, пока она говорила.
Только в одном взгляде на мгновенье вспыхнули страх и понимание. Может, она ошибается? Уверена ли она в том, что заметила? В конце концов, глаза ее плохо видят…