Страница 9 из 13
Мне было шестнадцать, когда мы с подругами пришли на день открытых дверей в МГУ, а потом, заскучав в пыльной аудитории, вырвались на шальной весенний воздух и отправились встречать закат на смотровую площадку. Байкеры, стоявшие у обочины, показались нам тогда пришельцами из другого мира. Наши родители уже который месяц втолковывали, что светлое будущее — это институт, востребованная профессия и престижная работа, и настраивали на подготовительные курсы и вступительные экзамены. Байкеры жили в другом измерении. Их мир не был ограничен стенами студенческой аудитории или офиса, их миром была вся земля, все небо и все дороги под этим небом. Они были свободны, независимы и так же далеки от нас, старшеклассниц, как голливудские идолы, над плакатами которых мы тихонько вздыхали.
— Вот бы прокатиться, — вздохнула самая романтичная из нас, Надя.
— Щас! — разбила ее надежды самая прагматичная, Лера. — Так они и выстроились все в ряд, чтобы тебя покатать.
— Я пошла, — сказала самая непредсказуемая. Я. И, не обращая внимания на удивленные оклики подруг, двинулась к Нему — самому красивому, очень взрослому и безумно увлеченному своим железным другом.
Мне пришлось окликнуть его трижды, пока он не оторвался от созерцания приборной панели и не поднял глаза. Дымчатые, как асфальт после летнего ливня.
— Чего тебе? — удивленно спросил он, убирая с глаз длинную челку. Каре золотисто-русых волос, придававшее ему сходство с принцем из киносказки «Не покидай», окончательно убедило меня в его «инопланетности». В моем мире одноклассники стриглись коротко, и только принцы могли себе позволить длинные, блестящие, шелковистые волосы… А то, что вместо коня — байк, так и времена другие!
— Хочу прокатиться, — поражаясь своей наглости, выпалила я.
Он не поверил. Он усмехнулся. Он оценил мою смелость. (Тогда я убеждала себя в том, что его покорила моя красота.)
— Барс, что там? — окликнул его товарищ, совсем не похожий на королевича из сказочного дворца. Коренастый, с сальными длинными волосами, собранными в хвост, с густой бородой, накачанными ручищами, он скорее напоминал гнома, выбравшегося из подземелья.
— Все в порядке, Тор, — ответил ему мой байкер и подвинулся, освобождая для меня место позади.
Загудел мотор. Я уселась позади, не решаясь до него дотронуться.
— Я люблю скорость, — бросил через плечо он. — А ты?
— Обожаю, — выдохнула я.
— Тогда держись крепче!
Я робко коснулась ладонями кожаной куртки. Мотоцикл сорвался с места, в ушах засвистел ветер — и я вцепилась в байкера, как клещ. Мимо проносилась сине-зелено-серо-белая лента улицы, в которой невозможно было различить ни домов, ни деревьев, ни прохожих. В ушах выло цунами. Во рту появился привкус крови — это я закусила губу, чтобы не вопить от ужаса. Челка, намертво склеенная лаком, стояла дыбом. Волосы, казалось, сдует ветром вместе со скальпом. Я нервно хихикнула, представив, как порыв ветра принесет скальп к моим подружкам, стоящим у дороги, бросит его на голову Лерке, словно парик, и та, нервно отфыркиваясь, возьмет его кончиками пальцев и скажет: «Ну, что я говорила?»
Внезапно мельтешение вокруг резко прекратилось, и на меня дохнул мятный холодок.
— Прости, мы его все-таки не догнали.
Его глаза были насмешливыми и ослепляли, как вспышка фотоаппарата.
— Кого? — непонимающе переспросила я, хлопая ресницами и убирая руки.
— Солнце. Оно от нас убежало.
— Действительно, — неловко улыбнулась я и, осмелев, добавила: — А мы с подругами только за этим и пришли — на закат посмотреть.
— Удивительно, — усмехнулся он. — Я думал, сейчас ходят смотреть только кино.
Я улыбнулась, подыскивая какой-нибудь остроумный и эффектный ответ, который сделает меня умной и интересной в его глазах, который позволит мне остаться с ним и кататься, прижавшись к его спине, ночи напролет.
— Ничто не сравнится с… — начала я, но окончание моей искрометной фразы потонуло в реве мотора красного мотоцикла, промчавшегося мимо нас.
Внезапно взгляд байкера стал теплым, как июльское море, и он подался вперед. «Сейчас поцелует!» — возликовала я. Но он бросил: «Извини, мне пора», стряхнул меня с сиденья и, окатив газом из выхлопной трубы, умчался туда, откуда меня забрал. Я поплелась следом, выискивая глазами подруг.
Девчонки встретили меня у смотровой площадки.
— Вот ты где! — воскликнула Лера. — А то этот дикарь вернулся один, мы уж не знали, что и думать!
— Ну как? — охрипшим от восторга голоском пискнула Надя.
— Здорово, — ответила я, глядя им за спину.
Мой байкер страстно целовал длинноволосую рыжую девушку в красной кожаной куртке и узких джинсах. Его мотоцикл так же страстно прижимался к красному женскому мотику — на нем, вне всяких сомнений, примчалась разлучница, в волосах которой запуталось закатное солнце…
Я развернулась и зашагала прочь.
Сейчас, спустя семь лет, он приехал встречать меня в аэропорту Парижа… Интересный поворот. Что ж, если Вацлав так увлечен своей мымрой, то почему бы и мне не закрутить французский роман?
— Чем обязана такой чести? — полюбопытствовала я.
— Мадемуазель, — по-военному отчитался он, — я отвечаю за вашу безопасность на территории Парижа.
Не узнал, поняла я. Конечно, столько времени прошло… Хотя я его узнала сразу, несмотря на короткую стрижку, несмотря на модное пальто. Потому что для меня та поездка на байке стала приключением, которое запоминается на всю жизнь, а для него она была лишь незначительным эпизодом. Байкер забыл мое лицо раньше, чем доехал до своей рыжей. А вот мне его лицо еще долго снилось ночами.
— И только? — уточнила я. — А я-то мечтала осмотреть замки в долине Луары. Говорят, отныне мне принадлежит один из них.
— Нет проблем, — быстро отозвался он. — Долина Луары — прекрасное место.
«Наверное, там здорово гонять на байках с твоей рыжей», — угрюмо подумала я и осеклась, в замешательстве взглянув на Андрея. В ушах молоточком зазвучал голос Глеба: «Все Гончие пережили такое, чего и врагу не пожелаешь. Каждый из них потерял самых близких людей…» Взглянула — и поняла. Рыжая мертва. Эти глаза забыли тепло июльского солнца, подлинную радость и настоящее счастье. Они серы, как февральский лед, и хмуры, как северное небо над Норвегией.
Смешавшись, я отвела взгляд, но мои чувства не ускользнули от внимания Гончего.
— Что-то не так? — нахмурился он.
— Просто устала после перелета, — солгала я.
— Скоро будем на месте, — обнадежил он и повел нас с нотариусом к стоянке.
По дороге я гадала: посадит ли он нас на такси, а сам поедет следом на верном байке? А может, предложит мне прокатиться с ним? При этой мысли сердце предательски дрогнуло, и я вновь ощутила себя наивной шестнадцатилетней школьницей, а не взрослой вампиршей с почти трехмесячным опытом выживания в вампирской тусовке. Но на стоянке меня ожидало разочарование: Андрей довел нас до черного джипа и, усадив в салон, сам сел за руль.
Меня так и подмывало спросить его о мотоцикле, но что-то подсказывало, что делать этого не стоит.