Страница 61 из 78
Она практически спустилась вниз, когда дворецкий объявил о приходе Рендалла и Уилла Мастерсона. Они вошли, стряхивая капли дождя со своих шляп, и выглядя довольно взволнованными. Уилл воскликнул:
– Мария, как я рад вас видеть! Что тут случилось? В Эша стреляли?
– Легкое ранение, – ответила она. – Эти два дня были полны событий. Проходите в малую гостиную, и я введу вас в курс дела.
Входя с мужчинами в малую гостиную, она вдруг осознала, что эта комната теперь знакома ей так же, как гостиная в Хартли. Мария описала происшествие в парке, снова заверяя их, что ранение Адама несерьезно. Затем она рассказала о его воссоединении с семьей и о возвратившихся воспоминаниях. Когда Мария закончила, Уилл встряхнул головой, почти также отреагировала на ее рассказ и Джулия.
– Это просто невероятно! Вы говорите, он вспомнил почти все?
– Да, все, за исключением нескольких месяцев до путешествия в Шотландию.
У Уилла вырвалось проклятье.
– Надеюсь, скоро он вспомнит абсолютно все. Это поможет нам поймать несостоявшегося убийцу.
– Адам посоветовал мне обратиться к вам по поводу расследования, – Мария повернулась к Рендаллу. – Могу предположить, что вы его уже начали, ведь так?
Рендалл кивнул.
– Я знаю одного полицейского с Боу-Стрит, способного раскрыть любую тайну. И Роб уже работает над этим с тех самых пор, как мы приехали в Лондон.
– У нас есть одна зацепка, – сказал Уилл. – Человек по имени Шипли предположительно погиб при крушении "Энтерпрайза", но его тело так и не нашли. До этого ему уже приходилось работать с паровыми двигателями, причем родом он из Лондона. Киркленд послал людей на поиски Шипли в Глазго и сегодня утром получил информацию. Если Шипли жив и вернулся в Лондон... было бы очень интересно поговорить с ним.
Что ж, друзья Адама не бездельничали.
– Ваш полицейский с Боу-Стрит, – осторожно спросила Мария, – сможет ли он разгадать не одну, а две тайны сразу? У меня возникли неотложные вопросы.
– Так расскажите мне о них. – Лицо Рендалла выражало такую заинтересованность, что он, похоже, забыл, как поначалу отнесся к Марии с подозрением.
Она рассказала им о визите к мистеру Грейнджеру.
– Я хочу узнать, что случилось с моим отцом. Если он действительно мертв – пусть будет так. Но если он жив – где он тогда? Что произошло? – она протянула Рендаллу свои записи. – Тут все, что я смогла вспомнить и что может пригодиться при расследовании.
Рендалл пролистал бумаги.
– Отлично. Я отдам это Робу. Возможно, он захочет поговорить с вами лично. Вы не возражаете?
– Нет, конечно! Почему я должна возражать?
– Некоторые слишком чувствительные леди полагают, что люди с Боу-Стрит слишком вульгарны, чтобы общаться с ними, – сухо ответил Рендалл.
Мария улыбнулась.
– Теперь я стала более похожа на леди в вашем понимании? Я шокирована, но искренне польщена.
Уилл рассмеялся, когда Рендалл в смущении опустил голову.
– Вы более благовоспитанная леди, чем я – джентльмен. Надеюсь, вы простите мне мою грубость в начале нашего знакомства.
– Вы стремились защитить своего друга. Как я могу винить вас за это?
– Многие бы так и поступили. – Он положил бумаги во внутренний карман пальто. – Кроме информации о своем отце, хотели бы вы узнать, где находится Берк?
– Мой отец важнее. Но, возможно, поиски Берка помогут и в поисках отца. – Ее губы сжались. – Если он преднамеренно солгал об убийстве, то достоин глубочайшего презрения.
– Может быть, мне убить его для вас? – вежливо спросил Рендалл.
– Не соблазняйте меня! – воскликнула она, до конца не понимая, шутит ли он.
– Хорошо, я всего лишь немного его покалечу.
По блеску в глазах Рендалла Мария поняла, что он вовсе не шутит.
– Сколько угодно, только не слишком ему навредите, – ответила Мария, в душе очень даже понимая Рендалла.
Если бы она была настоящей леди, как ее воображаемая сестра, то ужаснулась бы предложению Рендалла, с иронией подумала Мария. События последних недель убедили ее в том, что она никогда не станет образцом хороших манер, а потому не стоит и пытаться.
Так как Адам отдыхал, его друзья покинули Марию, и она отправилась на поиски мистера Формби. У секретаря был свой большой офис в задней части дома, и он с радостью поделился с ней адресом, где в Линкольншире остановилась Джейни Лоуфорд. Мистер Формби даже вручил ей уже франкированную[74] бумагу. Перед тем, как отправиться в Шотландию, Адам подписал множество пустых листов для использования по делам поместья, половина из них еще лежала в столе Формби.
Поднявшись наверх и вновь оказавшись за письменным столом, Мария тщательно обдумала текст письма. В нем не должно быть ни единого намека на романтические отношения между ней и Адамом. Будет лучше, если Мария притворится некоей заботливой тетушкой, волнующейся за судьбу спасенного ею молодого человека.
Моя дорогая мисс Лоуфорд...
Она начала с извинений за то, что пишет ей, будучи не представленной, потом рассказала о том, как встретила Адама. И наконец добралась до сути письма:
Естественно, Ваша матушка волнуется о Вашем здоровье, но, пожалуйста, если Вы в достаточной мере оправились после лихорадки, чтобы отправиться в поездку, приезжайте в Лондон как можно скорее. Эштон слишком тактичен, чтобы просить Вас покинуть Линкольншир только ради него, но, как его верный друг, я чувствую, вы должны знать, что жениху необходимо Ваше присутствие здесь.
Искренне Ваша,
мисс Мария Кларк.
Вздохнув, Мария запечатала письмо, чтобы отправить его утром. Может, она и не истинная леди, но все же попыталась сделать то, что лучше для Адама.
Она надеялась, что, когда придет время, на небесах, ей зачтется ее благородство.
Глава тридцать первая
(перевод: Нюрочек, редакторы: Nara, vetter)
Адам медленно просыпался, с радостью осознавая, что у него больше не болит голова. Его мысли были ясными – ощущение, которое он не испытывал в течение... очень долгого времени.
Лежа с закрытыми глазами, он проанализировал свое сознание. Разобщенные и неконтролируемые обрывки воспоминаний, казалось, наконец сложились в безмятежную картину. Образы местами могли показаться шероховатыми и грубыми, но, во всяком случае, он больше не чувствовал себя разорванным на части, как это было раньше.
Сейчас он очень хорошо помнил свою жизнь в роли герцога. Управление собственностью – работа, требовавшая огромных усилий даже при условии, что Формби и другие активно ему в этом помогали. Участие в заседаниях Палаты Лордов, дебаты, голосование за и против. Люди, хотевшие воспользоваться его влиянием в обществе и искавшие его поддержки и помощи для самих себя или своих детей.
Находясь в Камберленде, он испытывал сложности, пытаясь примириться со своим высоким положением; тем не менее, он только что понял, что чувствует себя вполне комфортно, будучи герцогом. Он работал, не покладая рук, правильно используя власть и деньги, и добился успеха.
Он начал методично вспоминать всю свою жизнь, начиная с детства, проведенного в Индии. И если раньше в воспоминаниях присутствовала только его мать, то теперь ему удалось вспомнить и своего отца: зеленоглазого хорошо сложенного мужчину, наслаждавшегося жизнью в Индии. Десяти лет оказалось достаточно, чтобы хорошо узнать Эндрю Лоуфорда и скучать по нему всю оставшуюся жизнь.
О годах, проведенных в Индии, у него сохранились яркие воспоминания. Вероятно, самым первым из них была поездка на слоне – он сидел в раскачивающимся паланкине[75], а отец крепко обнимал его. Эндрю показывал яркие цветы и порхающих птиц, называл их имена, чтобы мальчик мог их выучить. Адаму живо вспомнились цвета, пение птиц и насыщенные смешанные запахи.
[74]
Франкированная бумага – с уже оплаченными расходами по доставке письма.
[75]
Паланкин – носилки, в форме крытого кресла или ложа, служащего средством передвижения на Востоке, главным образом в Китае и Индии, для достаточных лиц. Употребление П. восходит к глубокой древности; обыкновенная скорость передвижения в П. до 5 1/2–6 в. в час; на большие путешествия берутся обыкновенно три смены носильщиков (12 человек) и один для носки различных предметов.
Паланкин на спине слона – те же носилки, установленные на спину животного