Страница 92 из 126
Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничижении, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, восстает тело духовное. Есть тело душевное, есть тело и духовное (1 Кор. 15:42-44).
Как обсуждалось выше, в православном "умном делании" (в некотором отличии от католической мистики, см.гл.5) особо подчеркивается необходимость удерживать ум внутри тела (сердца), чтобы избежать его "воспарения" и случайных блужданий.
Замечаешь, брат, что даже если не духовно, а просто по-человечески разобрать дело, все равно выходит, что для желающих принадлежать самим себе и сделаться подлинно "монахами" ["едиными"] по внутреннему человеку, обязательно нужно вводить ум внутрь тела и сдерживать там (Гр. Палама, Триады, I.2.7).
Поразительную аналогию можно найти в следующем буддийском пассаже из "Вопросов Милинды" (см. также: Дхаммапада 299).
Напомним, что трансформация физического тела (плана) является наиболее трудным и важным этапом в интегральной йоге Шри Ауробиндо.
Состояние сознание оказывает влияние на материальный мир (подробнее об этом см. в гл.7). Следующее буддийское рассуждение, хотя и не привычно для европейца, основано на чистой логике.
Тот, кто находится в состоянии остановки сознания, не может быть ни сожжен огнем, ни утоплен в воде, ни унесен ветром, ни ранен ножом, ни убит кем бы то ни было. - Почему он обладает таким свойством? - Потому что этот тип йогического сосредоточения ничем не может быть нарушен (Махавибхаши комментарий к Абхидхармакоше).
В книге Сатпрема рассказывается о том, как ураганный ветер не мог проникнуть через открытое окно в комнату, где работал Шри Ауробиндо, из-за его исключительной "концентрации сознания"; подобные чудесные истории можно найти во всех традициях.
Для человека современной западной культуры гораздо привычнее обратная постановка вопроса - о влиянии "материальных" факторов на состояние сознания. Самыми мощными из этих факторов являются наркотики и психотропные вещества типа ЛСД, мескалина и др. Применение химических средств для "расширения сознания" имеет очень давнюю историю. Напиток сома, о составе которого существуют различные гипотезы, и соответствующее божество воспевались еще древними индийскими риши.
(Сюда же относится использование шаманами мухоморов и т.д.) Такая практика нашла своих видных защитников и теоретиков на Западе во второй половине XX века, см., например, книги О. Хаксли "Врата восприятия", "Небеса и ад", а также труды Т. Лири и других апологетов "кислотной культуры" 60-х годов (под кислотой подразумевается ЛСД, то есть диэтиламид лизергиновой кислоты). Помимо очевидных и общеизвестных отрицательных последствий медицинского и социального характера, такая практика (которая лишь иногда может сыграть роль "спускового крючка") сомнительна и неэффективна и в "метафизическом" смысле. Вряд ли правильно решать духовные проблемы чисто материальными средствами и вламываться с отмычкой туда, куда, используя название книги Г. Бейтсона, страшатся ступить ангелы. Даже в книгах Кастанеды, где подробно описано использование психотропных "растений силы", довольно быстро говорится о необходимости отбросить этот метод:
Через несколько месяцев после этого разговора дон Хуан выполнил то, что он намеревался сделать: обучить меня "остановить мир". Это монументальное событие в моей жизни заставило меня пересмотреть детально всю мою десятилетнюю работу. Для меня стало очевидным, что первоначальное заключение о роли психотропных растений было ошибочным. Они не были существенной чертой описания мира магом, но должны были только помочь сцементировать, так сказать, части того описания, которое я не был способен воспринять иначе. Моя настойчивость в том, чтобы держаться за свою стандартную версию реальности делала меня почти слепым и глухим к целям дона Хуана. Поэтому, просто отсутствие у меня чувствительности вызывало необходимость их применения... Лишь в последние годы своего ученичества я сообразил, что все осмысленные трансформации и находки магов всегда делаются в состоянии трезвого сознания...
- Помогли ли мне растения силы? - спросил я.
- Определенно, - сказал он. - они раскрыли тебя, остановив твой взгляд на мир. В этом отношении растения силы имеют тот же самый эффект на тональ, как и правильный способ ходьбы. И то и другое переполняет его информацией, и сила внутреннего диалога приходит к концу. Растения отличны для этого, но слишком дорогостоящи. Они наносят непередаваемый вред телу. Это их недостаток, особенно дурмана (Путешествие в Икстлэн, Сказки о силе).
Тема влияния наркотиков, безусловно, выходит за рамки этой книги, поэтому мы ограничимся лишь еще одной цитатой из популярной художественной литературы.
"Зачем надо было эту дрянь есть?" - подумал он с тоской.
- Совершенно незачем, - сказал сирруф, опять появляясь в неизвестном измерении его сознания. - Вообще никаких наркотиков человеку принимать не стоит. А особенно психоделиков... У человека есть мир, в котором он живет. Человек является человеком потому, что ничего, кроме этого мира, не видит. А когда ты принимаешь сверхдозу ЛСД или объедаешься пантерными мухоморами, что вообще полное безобразие, ты совершаешь очень рискованный поступок. Ты выходишь из человеческого мира, и если бы ты понимал, сколько невидимых глаз смотрит на тебя в этот момент, ты бы никогда этого не делал. А если бы ты увидел хоть малую часть тех, кто на тебя смотрит, ты бы умер со страху. Этим действием ты заявляешь, что тебе мало быть человеком и ты хочешь быть кем-то другим. Во-первых, чтобы перестать быть человеком, надо умереть. Ты хочешь умереть?
- Нет, - ответил Татарский и искренне прижал руку к груди. - А кем ты хочешь быть? - Не знаю, - сокрушенно сказал Татарский. -... Но ты-то зачем его съел? - Хотел ощутить биение жизни, - сказал Татарский и всхлипнул. Биение жизни? Ну ощути, - сказал сирруф.
Когда Татарский пришел в себя, единственное, что ему хотелось, - это чтобы только что испытанное переживание, для описания которого у него не было никаких слов, а только темный ужас, никогда не повторялось. Ради этого он был готов на все (В. Пелевин, Generation П).
Вообще, вопросы взаимного влияния материи (тела) и сознания имеют остропрактический характер; в частности, они чрезвычайно важны для медицины. Открытие Килгора Траута (героя романа К. Воннегута "Завтрак для чемпионов") - "Наше здоровье зависит от гуманности наших идей" - не столь уж фантастично и с научной точки зрения (в той мере, в какой медицину можно считать наукой; в действительности она является, или, по крайней мере, должна являться, чем-то гораздо большим). Во всяком случае, утверждение о сильнейших физиологических эффектах духовных практик в рамках различных традиций можно рассматривать сейчас как банальность, хотя они вовсе не ограничиваются этой целью.
У святого, государь, мысль освоена, вполне освоена, послушна, вполне послушна, покорна и подвластна ему. Если он ощущает телесную боль, он крепко держится за [мысль]: "Это бренно", привязывает мысль к столбу сосредоточения, и привязанная к столбу сосредоточения мысль не дрожит и не трепещет, стоит и не рассеивается, но тело его, пронзаемое приступами боли, гнется, свивается, в дугу закручивается. Вот причина, государь, почему святой испытывает одну боль - телесную, но не душевную (Вопросы Милинды).