Страница 2 из 84
Кончина сего мира будет собственно не уничтожением, а только обновлением Земли (Апок. XXI, 1).
Никто из невоздержанных и нетрезвых не будет жить на ней, но обновленные силы ее будут вечно служить для обновленной твари при новых условиях жизни.
Третьему дню вселенной соответствует, при кончине мира, снятие третьей печати, с книги судеб последнего времени. Знамением поставлено оскудение плодов земных и вследствие того крайняя дороговизна хлеба насущного (Апок. VI, 5–6). Читающий да разумеет, не относится ли это к его времени, как началу конца?
Четвертый день ознаменован окончательным распределением светоносного начала (в первый день созданного) равномерно между мирами для потребностей каждого из них.
Этим светоносным началом, как царственной порфирой, облекаются великие тела вселенной, предназначенные управлять меньшими и облекать их сиянием с той стороны, которая обращена к нему, оставляя во тьме ту, которая уклонена от него.
Чтобы не лишать никого благодеяний, изливаемых солнцем, все темные земные шары получили вращательное движение на своей наклонной оси и кроме того, — годовое движение вокруг своего центрального шара, как своего родоначальника. Этим двойным движением дарованы планетам перемены дня и ночи и перемена времен года, необходимые для их временного бытия — для восстановления истощенных сил физической, слабеющей природы при выполнении ее временного назначения.
Этими движениями каждое место Земного Шара попадает под действие солнечных лучей. Отсюда разнообразие в энергии лучей, ибо направление их то прямое, то косвенное, а чрез то более или менее согреваются иди освещаются различные поясы поверхности Шара, а также и ближайшее воздушное пространство. — но последнее только чрез посредство отражающихся от Земли лучей.
В устроении вселенной третий день творения Божия имеет особое значение, ибо с этого дня начинается растительность на Земле и на подобных ей планетах. Земля производит первые и самые роскошные плоды свои для потребностей обитателей царства природы. С этого дня Земля, как добрая мать, начинает расходовать свои силы, сперва крепкие и могучие, на пользу и укрепление людей и прочих живых тварей. И это продолжится до самой той поры, когда, в конец расслабленная леностию в ее возделывании, она оскудеет в силах и с трудом будет нести бремя пропитания человеческого рода.
Впрочем, она не оставит своего дела до самого окончания своего. По обетованию Божию «сеяние и жатва будут до последнего дня» (Быт. VIII, 22).
Самая кончина мира застанет ее предлагающей людям последнюю скудную жатву.
Как велико это, освещенное посредством отражающихся лучей, пространство, удалось исследовать тем, которые поднимались на воздушных шарах в заоблачные сферы.
Найдено, что уже на высоте семи верст господствует мрак, и небо уже представляется почти черным, далеко темнее ночи. На этом темном фоне сияют поразительным блеском: солнце, луна и звезды, но уже не греют и не освещают пространство, хотя и блестят сильнее, чем видно с земли в безлунную ночь. Отраженные же землей лучи солнца не доходят туда. Похожее на это зрелище представляет небо и во время дня в весьма возвышенных горных странах, не имеющих, по причине большой высоты, облаков. Говорят, что там небо всегда темно-синее, а звезды видны и днем.
Кажется удивительным, почему бездна или твердь небесная, окружающая Земной Шар, не освещена, а покрыта вдали от земли густым мраком, среди которого сияют светила, те самые, которые, освещают землю и прилегающее к ней ближайшее пространство и окрашивают его голубым, а иногда, в сумерках, и другими цветами? Это происходит оттого, что лучи светил, проходя слабо насыщенное парами пространство, не разлагаются в нем, не производят в нем тех явлений, которые мы называем освещением и согреванием. Вступая же в те сферы воздуха, которые насыщены парами в виде облаков, лучи преломляются и отражаются в них в семи различных цветах, но преимущественно в голубом. Этим они дают не только освещение и теплоту, но и окрашивают предметы различными цветами, давая им внешнюю красоту, которой в действительности эти предметы не имеют. Так, например, бездна, или видимое небо, в действительности черное, но имеет близ земли, чрез преломление и разложение лучей, голубую окраску.
Подобное сему происходит со всеми предметами.
Указанное явление природы говорит о том, что в чудесах физического света Создатель мира напечатлел подобие невидимых, духовных чудес, производимых Светом Божества. Разумные твари, сами по себе, мрак. При действии же благодатного света перестают быть тьмой. Получая внутреннее освещение и теплоту Духа, они приближаются к той нравственной красоте, которая определена им по плану домостроительства Создателя тварей.
Разложение белого или бесцветного луча на семь ярких цветов напоминает нам о семи благодатных дарах Святого Духа, укрепляющих душевные силы таинствами веры, дабы возрастать в добродетели во славу Божию.
Физические явления света относятся к духовным, как фотографический снимок к тому, что он изображает.
Всякий видимый предмет имеет внешнюю окраску от своей внутренней способности отражать те или другие лучи из числа семи основных радужных цветов.
Так и дух наш сам по себе мрак и если не таков в действительности, то только потому, что одарен от Бога способностью воспринимать благодатный свет и теплоту от своего Создателя и Промыслителя. Для души человека Он есть духовное Солнце, или Солнце Правды. Без Него в душе мрак, уныние, отчаяние, злоба.
Как ни одна точка земной поверхности и находящихся на ней предметов не лишена возможности находиться под благотворным действием солнечных лучей, так и ни одна из разумных тварей не лишена возможности, если пожелает, пользоваться благодатным действием лучей истинного Солнца Мира, Творца и Промыслителя всей твари.
Первый человек уклонился от Солнца Правды и впал в сферу нравственной тьмы, но не совершенного мрака. С тех пор, до явления Христа Светодавца, немногие обращались к сему Свету. Человек привык к состоянию нравственной тьмы, как более удобному для делания зла, до того, что полюбил свои цепи и оковы. Избравшие свет стенали, видя порабощение нравственной тьмой природы богоподобных тварей.
Эти избранники жаждали дожить до обещанной человечеству поры, когда Благодатный Свет сделается достоянием человечества, если не всего, то по крайней мере той его части, которая не совсем утратила восприимчивость к духовному Свету Истины.
Как счастливы наши века, в сравнении с веками до пришествия обещанного Света Христа.
Мы в стране, обращенной к Свету Истины, имеем возможность воспринимать Благодатный Свет и возвратить своей мрачной, страстной природе ее первобытную светлость чрез Благодать Христову.
Конечно, без борьбы с тьмою нельзя воспринять Свет Благодати.
Где же поле этой борьбы, чтобы знать, куда стремиться на брань?
Бранное поле внутри нас, потому что мрак мы видим не вне, а внутри себя.
Мы его сознаем в чувствах, мыслях, намерениях, ощущениях. Мрак является в словах и деяниях, представляющих наше действительное состояние, чуждое той окраске, какую сообщает мыслям, словам и деяниям внутренний, благодатный свет Солнца Правды.
Бывает и так, что слова и деяния имеют как бы приятную для вида окраску, приятную для тех, кто не знает Истинного Света, не умеет отличить лжи от истины. Такая окраска временно может вводить в заблуждение. Линючую краску обнаружит чистка. Прекрасные узоры явятся далеко не в том виде. Так и из лицемера вдруг среди испытания вырастает человек-зверь. Тому, кто ищет истины, надобно уметь отличить истинное от ложного: Пророка от лжепророка.
Фальшивая окраска или лицемерие старается подражать истине, насколько это нужно для введения в заблуждение. Отсюда целые системы учений и этических нравоучений, имеющих вид истины, но не плоды ее. Для испытания имеется пробный камень того, что истинно и что ложно.
Этот пробный камень есть учение Господа нашего Иисуса Христа и святых Его Апостолов, переданное св. Церкви, как верной хранительнице истины.