Путаный след

— По плану получается, что есть, — настаивал он.

— Что? По какому ещё плану?

Он достал из кармана курточки свой план. Торговка даже не взглянула на бумагу. Она выхватила её у него, скомкала в кулаке и снова заорала:

— Иди отсюда! Во-он там есть окопы, под горой. А сюда лучше не суйся! Иди, иди.

— Странно, — прошептал он. — Чего она боится? На немецкие окопы показала… Странно! Очень!

Олег снова забрался на свое излюбленное место, на сук изрешеченного пулями вяза.

Что же делать? Скоро в Ленинград, а он ничего не нашёл! Как побывать за этим проклятым забором? Интересно, чего так напугалась Граммофониха? Тут какая-то тайна… А вдруг… Вполне возможно! Надо проверить обязательно!

— Надо ей было тут забор поставить, — пробормотал Олег и, повернувшись на своем суку, замер.

К калитке, покачиваясь, шел знакомый мужчина в соломенной шляпе. Он потоптался, что-то мыча, у забора и вдруг двинулся к дереву.

«Заметил», — понял Олег. Бежать было поздно.

Мужчина подошел и заплетающимся языком приказал:

— Ну!

Олег только крепче вцепился в сук.

— Слазь! Опять ты здесь!

Олег не шелохнулся.

— Сейчас сниму — худо будет!

Мужчина начал карабкаться на дерево. Вяз был толстым, сук — метрах в двух с половиной от земли. Подпрыгнув, пьяный дотянулся до сука, но не удержался и упал.

Он сидел на земле и ругался:

— Тарзан… Я тебе ребра пересчитаю! — Он поднялся и снова принялся карабкаться вверх.

Наконец ему удалось ухватиться за сук одной рукой. Он начал было подтягиваться, но Олег ударил ногой по его пальцам. Пальцы разжались, пьяный полетел вниз.

— Берегись у меня! — зарычал он, подбирая здоровенный камень.

— Дядя, за что вы меня?!

— Мёдом тебе тут намазано, что ли? Чего здесь болтаешься?

— Я ищу.

Мужчина, покачнувшись, спросил:

— Чего ещё ищешь?

Олег решился:

— Дядя, а за тем забором никакой ямы нет? Окопа?

— За забором? — медленно соображая, проговорил тот. — Как же! За забором есть! Там много ям! — Он загоготал. — И окопы там, и долговременные огневые укрепления.

— Нет, верно?

— Говорю. Попробуй погляди!

Он потряс камнем:

— Ну вот что, Робин Гуд, лучше слезай у меня, а то я тебя…

Делать было нечего.

— Ладно, сейчас слезу!

«Срочно нужна собака и ещё двое», — думал Олег, бредя в сторону от граммофонихиного забора.

— Пей да поговорим о деле.

— Денег давай, какое ещё дело? Опять?

Она не ответила. Занялась поросёнком.

— Во, ласковый бесенок! Тпрусь, тпрусь, на яблочка! — Потом она повернулась к племяннику: — Думаешь ты за старика браться?

— Пристала! Пусть живет.

— Пристала не пристала, а больше я тебе гроша не дам! Хватит. На меня милиция косится. Глаз не сводит! Всё. Куплю сад и буду торговать по-честному.

— Как это ты без меня купишь, а? То-то! Давай денег! Ну, Брунгильда!

Она вздохнула. Подвинула к себе огромную кружку:

— Чай остыл.

— Ну, как хочешь, — пригрозил Василий.

— Дам уж, дам. Но ты мне сегодня яблоки перенеси. Слышишь? Много ли я одна могу? Тётя у тебя уже старая. Таскала-таскала, а их ещё воз с верхом! Кто тебя просил их туда сыпать? Высыпал бы в саду в яму под сливой… Сколько я на них денег теряю!.. Чтобы перенести сегодня!

Покачав головой, Василий потянулся к бутылке.

— Во! Пей! — взвилась тетка. — А я огурчика подам. Смотри, прямо с грядки огурчик. Ты ж подумай, какие там яблоки, а? Какие яблоки! Старика ему жаль! Да старик теми яблоками и пользоваться не может. Раздает всё.

Поросенок постукивал копытцами по комнате, тыкаясь пятачком во все углы. Остановившись у набитого мешка, он вопросительно поглядел на хозяйку и хрюкнул.

— Ну и плут, — заулыбалась Граммофониха, — привык к яблокам, шельмец!

Поросенок нетерпеливо повизгивал.

— Из ума не идут яблоки. Неделю в яме лежат!

— Сгниют, — зло кивнул Василий.

— У меня-то? Я своего не упущу!

— Ты поаккуратней с канавой. Поглядывай. А то пацан там какой-то вертится!

Она всплеснула руками:

— Уж не худенький ли? Вихрастый?

Василий изумленно взглянул на тетку:

— Откуда ты знаешь?

Та испуганно молчала.

— Тебя спрашивают?

— Он, — Граммофониха понизила голос, словно кто-то мог подслушать, — он спрашивал про яму.

Племянник одним махом выпил водку, поднялся и направился к выходу.

— Стой! Не уйдешь!

Могучая тетка стала оттирать Василия от двери назад к столу.

— От греха подальше хочешь?! Думаешь, я отвечать буду? Не-ет. Кто мне, Васенька, привез эти яблочки? Не сами они в канавке-то оказались…

— Ух и сильна жаба! — выругался Василий. Но к столу ему пришлось вернуться.

— Не бойсь! — не обратив внимания на ругань, пела тётка. — Никто нас и не видел! А мальчишку… мальчишку отвадь! Тисни разок, он и носа не покажет! Вот, держи. Твоя доля.

Она протянула стопочку денег.

— И это всё? — спросил он удивлённо.

— Перенесешь яблоки, добавлю, — отрезала она. — Привык к подачкам, племянничек. Поработай немного! Мне-то, старухе, шиш кто даром копейку подаст!

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ — СЕМЬ

После неудачного похода Олег вернулся на поляну. Мальчишки всё гоняли мяч. Игра была в самом разгаре. По тому, как важно стоял в воротах Славка, было ясно — его команда выигрывает. Виталька весело носился по полю, покрикивая на игроков.

— Что же делать? — сказал сам себе Олег. — Неужели придется этих просить? Их двое, и у них есть собака!

Он тяжело вздохнул. Всегда и все делал один, а тут! Нет, стоит ему подумать как следует, и он обойдется без этих смоленских. Жаль, что нет времени… Ладно! В конце концов им тоже нужно туда. У них своё дело, у него своё. Важно попасть в сад, а там — прощайте! Уж конечно, он им слова не скажет, зачем лезет. Этого не хватало! У него настоящее военное задание, а не какие-то там яблоки-груши.

А если в саду никакого окопа нет? Скорее всего! Но все равно надо лезть. Разве можно отступать сейчас, когда остался последний шанс. Интересно, где сейчас Василий Иванович? Наверно, уже в Ленинграде и, конечно, забыл его. Да и что же помнить? Как он воображал в купе? Эх, если бы Василий Иванович узнал, что он ищет здесь его окоп! А ведь если окоп не сыщется, он и не пойдёт к нему. С чем он придёт? «Здравствуйте, — скажет, — я целый месяц искал ваш окоп, но, увы, не нашел!» А Василий Иванович и ответит: «Где тебе! Если бы я был уверен, что его можно найти, уж я бы сам поискал!» На этом их разговор и кончится…

«Придётся брать этих смоленских и их помесь таксы с чемоданом! — повторил Олег про себя. — Но просить я их не буду. Я им уже предлагал один раз».

Славка выбивал мяч от ворот. Он поплевал на руки, как классный вратарь, и, отойдя на целых десять шагов, разбежался и ударил, но при ударе зацепил носком землю. Мяч крутнулся и полетел наискосок — прямо Олегу в ноги.

— Ну, подождите, — пробормотал он. — Значит, вы меня не принимаете… Ну-ну!

Он ловко накатил мяч на ногу, подкинул вверх, несколько раз, стоя на месте, подбросил головой.

— Не тяни! — крикнул Виталька. — Давай сюда!

— Вот здорово, — сказал кто-то. — Примем его?

— Подумаешь, Месхи какой! Без него обойдемся!

Ах, так! Ну, получайте…

Переведя мяч вниз, Олег что есть силы пробил по Славкиным воротам. Славка запоздало прыгнул — мяч пролетел у него между рук.

— Го-ол! — заорали противники. — Вот это гол!

— Н-не счи… считается! Я и н-н-не думал держать. П-пусть он с игры за… забьёт, — затараторил, оправдываясь, вратарь.

— Не нужен, — упорствовал Виталька, но капитан противников подбежал к Олегу:

— Вставай на левый край, а?

— К вам? Пожалуйста. А счёт?

— Проигрываем.

Олег встал на левый край. И сразу же ему кинули мяч. Он набирал скорость, несильными толчками ведя мяч и поглядывая, кому бы его лучше отдать. Но тут Виталька прибежал на защиту, и представилась возможность обвести его. Олег пошел прямо на него, чуть замедлив ход. Виталька пятился назад, не сводя взгляда с мяча. «Неплохо ты играешь, — мысленно сказал Олег, — но…» Он сделал вид, что хочет пробить по воротам. Виталька самоотверженно бросился под удар. Но его и не последовало. Перескочив через противника, Олег рванулся к воротам. Маленький Славка тревожно заметался. Прицелившись, Олег нарочно пробил в верхний угол самодельной штанги. Удар получился сильным. «Штука, конечно», — решил про себя Олег.