Страница 32 из 44
— Это исключено. Мой друг не пьет и не слоняется по борделям. Сегодня в десять часов утра он должен был сдать мне рукопись книги. Об этом мы твердо условились.
— Может быть, ваш писатель рассудил совсем по-другому. На писателей все равно нельзя полагаться. Ему потребовалась встряска для работы над книгой, и он погряз где-нибудь.
Издатель с трудом сохранил самообладание.
— Послушайте, я знаю этого человека несколько лучше, чем вы. Нигде он не погряз. Он похищен. Об этом можно судить по его рукописи. Он много раз рассказывал мне, что его преследуют. Поверьте мне, совершено преступление. Если вы сейчас же не начнете розыск, жизнь Галиндеса будет в опасности, а может быть, он уже убит.
Полицейский наморщил лоб.
— Что это за таинственная книга, которую писал Галиндес?
— Книга о Доминиканской Республике на острове Гаити Она называется «Эра Трухильо».
— И из-за этого могли похитить человека? Мне не совсем понятно. Ведь в Америке пишется так много книг!
— Да вы что, не читаете газет? Вы еще ничего не слышали о политических условиях в этой стране? Газеты полны сообщений об этом!
— В газетах пишут многое, мистер. Если всему этому верить…
Валанкес был на грани отчаяния.
— Послушайте, мистер, мой друг семнадцать лет жил в этой стране. Он был домашним учителем в семье президента Трухильо. Ему пришлось бежать, иначе он был бы арестован. В книге описываются причины и закулисная сторона его побега. Разве вы не понимаете, что на Гаити заинтересованы в том, чтобы воспрепятствовать появлению его книги?
Полицейский, казалось, все еще не понимал этого. Однако чтобы отделаться от назойливого посетителя, он приготовился принять заявление.
— Полное имя пропавшего?
— Хесус де Галиндес.
— Год рождения?
— Ему сейчас пятьдесят два года. Точного дня рождения я не знаю.
— Последнее место жительства?
— Бронкс, Четырнадцатая улица, отель «Майами».
— Профессия?
— Преподаватель испанского языка и культуры при Kолумбийском университете. И свободный писатель.
— Подданство?
— Галиндес — эмигрант. Прежде он жил в Испании. Уже в начале испанской освободительной борьбы Галиндес эмигрировал на Гаити. Он был противником Франко. Вначале Галиндес был преподавателем-миссионером, а потом домашним учителем в семье президента. В тысяча девятьсот пятьдесят третьем ему пришлось бежать, иначе он был бы арестован. Галиндес слишком много знал о коррупции в правительстве. Он критиковал это явление.
— Так вы полагаете, что его похитили по политическим соображениям? Занимался ли исчезнувший политической деятельностью здесь, в Америке?
— Он был членом Доминиканского революционного комитета. Он, находясь в Америке, боролся против режима Трухильо.
— Находят же люди себе заботы. Ну ладно! Имеете ли вы еще какие-либо полезные сведения?
Издатель не сообщил больше ничего. Вероятно, он понял, что от этого неповоротливого полицейского вряд ли следует ожидать помощи в раскрытии дела.
Две недели спустя Валанкес получил короткое письмо, в котором ему очень лаконично сообщали:
«Пребывание Хесуса де Галиндеса в настоящее время не может быть установлено. Не имеется также следов и данных, которые позволили бы сделать вывод, что в отношении него совершено преступление. Дополнительных сведений мы, к сожалению, не можем вам сообщить».
Сеньор Ансельмо Валанкес, так озабоченный сейчас судьбой Хесуса де Галиндеса, прежде был владельцем крупнейших газетных концернов в Доминиканской Республике. Критическая передовая статья в одной популярной газете о подавлении свободы мнений послужила диктатору предлогом, чтобы в 1950 году посадить издателя Валанкеса в тюрьму за «подрывные действия». Назначенный правительством адвокат посоветовал тогда заключенному Валанкесу добровольно передать свое имущество в собственность семейства Трухильо. Валанкес последовал доброжелательному совету адвоката, подписал дарственную грамоту и получил взамен разрешение бежать за границу.
Розыски де Галиндеса Валанкес продолжал пока на свой страх и риск.
С помощью Доминиканского революционного комитета ему удалось установить связь с человеком, который в течение долгих лет действовал на Гаити в качестве специального агента пресловутой «Юнайтед фрут компани» и хорошо ориентировался в джунглях международных агентурных связей. На проведение этой операции Валанкес затратил двадцать тысяч долларов, и казалось, такое капиталовложение должно принести «прибыль».
Осенью Ансельмо Валанкес объявил американской прессе, что в состоянии приоткрыть завесу над сенсационным исчезновением Хесуса де Галиндеса. Он пригласил ведущих репортеров крупных газет на пресс-конференцию в роскошный нью-йоркский отель Хилтона. Меры предосторожности, принятые перед открытием пресс-конференции, напоминали о худших временах разгула гангстеров в Америке. Отель Хилтона был оцеплен кордоном специально нанятых на этот вечер вооруженных людей. Фотографировать и снимать на кинопленку было строго запрещено. Перед входом в зал всех участников обыскивали, проверяя, нет ли оружия, не спрятана ли микрокамера.
Человек, который раскрыл дело Хесуса де Галиндеса и собирался теперь рассказать о мотивах и закулисной стороне происшедшего, сидел в кабине из пуленепробиваемого стекла. Его имя скрывалось как государственная тайна. Валанкес представил его как Майка Мортона.
Выступление таинственного Майка Мортона выглядело так же эффектно, как и вся организация конференции. Свой рассказ он начал в самом небрежном репортерском стиле:
— Мальчики, не произносите моего имени, не фотографируйте и не зарисовывайте меня. Если станет известно, кто я, мне придется серьезно опасаться за свою жизнь. В последние месяцы я пристально следил за жизнью семьи Трухильо. До меня и другие пытались это делать. Многие из них при этом были застрелены, повешены, взорваны, брошены в море, до смерти избиты плетьми, отравлены или убиты другим способом. Я не хотел бы стать одним из них. То, о чем я хочу вам рассказать, это история синдиката убийц, на счету которого по меньшей мере двести пятьдесят убийств и похищений людей. Подкуп, ограбления банков, страшные пытки, шпионаж, доносы и клятвопреступления. Я знаю, вам известно достаточно таких вещей из уголовной истории нашей собственной страны. И все же я прошу обратить внимание на следующую особенность: во главе этого синдиката стоит не гангстерский босс, а государственный руководитель страны, с которой Соединенные Штаты поддерживают дипломатические отношения и которой наше правительство ежегодно предоставляет помощь в размере восьмисот миллионов долларов.
Такая манера рассказывать чрезвычайно импонировала репортерам.
Нужно признать, Майк Мортон оказался усерднее и находчивее американской полиции. Он сказал себе, что ни один человек не мог бесследно исчезнуть из поезда нью-йоркской подземки. Живой или мертвый, Галиндес должен был где-то покинуть последний вагон поезда, идущего до Бронкса. А так как это произошло около двадцати двух часов, то его должен был кто-нибудь видеть. Итак, Мортон начал с опроса начальников всех станций между «Колумбус Сиркл» и Бронксом.
Сначала Мортону не везло. Только на предпоследней станции начальник вспомнил:
— Подождите-ка, ведь приблизительно в этот час одному человеку в поезде сделалось плохо. Два друга помогли ему выйти из вагона. А потом больного увезли на санитарной машине. Это были иностранцы. Испанцы или итальянцы, во всяком случае, у них лица южного типа.
Майк Мортон был почти уверен, что напал на верный след. Но чтобы исключить возможность совпадения, он навел справки в расположенных поблизости больницах, не доставляли ли туда вечером 12 марта человека лет пятидесяти, которому сделалось плохо в метро. Таких случаев не оказалось.