Страница 57 из 76
Отвечая на заданные ему вопросы, Хосе Франко показал, что около трех лет назад он ездил в Ла-Гвардию закупить пшеницу у Алонсо Франко для просфоры76 на еврейскую пасху, ибо говорили, что он торгует пшеницей хорошего качества. Он застал Алонсо в лавке, откуда тот проводил его в дом. Разговаривая по дороге, Алонсо поинтересовался, зачем они готовят пресный хлеб, и Хосе ответил, что они делают это в честь освобождения, дарованного Богом сынам израилевым в Египте.
Вопрос определенно мог показаться странным для человека, родившегося евреем. Но следует помнить об изоляции от национальных корней и недостатке образования, чем и можно объяснить эту странность.
Далее Хосе признался, что в ходе беседы Алонсо не только обнаружил ностальгическую склонность к своей исходной вере, но и рассказал, что вместе с братьями распял мальчика на страстную пятницу подобно тому, как в свое время иудеи распяли Христа.
Он сообщил также, что Алонсо спросил его, действительно ли пасхальный ягненок, которого у евреев было принято съедать во время пребывания в Египте, обязательно был «torefa» (зарезанный и обескровленный по иудейскому обряду), на что Хосе ответствовал, что такого быть не могло, ибо тогда еще не существовало Закона Божьего.
Эти материалы последовали за Хосе Франко в Авилу, где 10 января 1491 года произошел следующий допрос, на котором Хосе придерживался того, что уже рассказал в Сеговии относительно своей беседы с Алонсо Франко. Когда его спросили, может ли он вспомнить что-нибудь сверх того, он добавил лишь, что Алонсо обращался к нему еще и с вопросами об обрезании.
Но еще раньше обвинитель трибунала приготовил обвинительный акт против Хосе Франко, и вечером 17 декабря 1490 года узник впервые предстал перед судом в Авиле, открыв серию процессов в этом городе.
Глава XXI. ПРОЦЕСС ПО ДЕЛУ ХОСЕ ФРАНКО
Обвинитель Алонсо де Гевара объявил преподобным отцам, что его обвинительный акт в отношении Хосе Франко готов и что он ходатайствует перед ними об издании распоряжения о приводе заключенного в аудиенц-зал для объявления этого акта.
В сопровождении альгвасила обвиняемый предстал перед инквизиторами и их нотариусом, которому Гевара вручил текст официального обвинения. Нотариус приступил к чтению:
«Преподобные и добродетельные отцы, – я, Алонсо де Гевара, бакалавр юстиции, обвинитель Священной инквизиции этого города и архиепископства Авильского, призываю вас в установленном законом порядке признать виновным Хосе Франко, иудея из поселка Темблеке, который здесь присутствует.
Несмотря на то, что, как и всем иудеям, ему было дано право исповедовать истинную веру и присоединиться к числу католических христиан, он обманом, лживыми внушениями и доводами склонил нескольких христиан к своему отвратительному учению, убедив их, что закон Моисея единственно правильный, в коем и есть спасение, и что закон Иисуса Христа есть ложь и выдумка, не имеющая ничего общего с законом Божьим.
Будучи бездушным иудеем, он решил вместе с несколькими сообщниками распять христианского мальчика в страстную пятницу тем же образом и с той же ненавистью и жестокостью, с какой иудеи – предки его – распяли Спасителя нашего Иисуса Христа: издеваясь над ним и оплевывая его, избивая и нанося раны, тем самым насмехаясь над нашей Святой католической верой и страданиями Спасителя нашего Иисуса Христа.
Кроме того, он, как главарь, задумал вместе с остальными похитить освященную гостию для надругательства и осмеяния в знак презрения к нашей Святой католической вере, а также для того, чтобы другие иудеи, принявшие участие в этом преступлении и разбиравшиеся в колдовстве, могли сотворить свое злокозненное чародейство в дни еврейской пасхи, используя упомянутую гостию и сердце христианского мальчика. Утверждалось, что в случае успеха все христиане должны были умереть в приступе бешенства. Заговорщиками двигало желание сделать учение Моисеево главенствующим – широко распространить его; его заповеди, обряды и церемонии отмечать со всей возможной торжественностью; низвергнуть и погубить христианскую религию. Сами же они хотели овладеть всем имуществом благочестивых католических христиан, не встречая уже препятствия своим нечестивым замыслам, а их потомство росло бы и множилось на земле, и благочестивые христиане были бы полностью истреблены.
Кроме того, он совершил и другие преступления, направленные против Святой палаты и Священной инквизиции, которые я укажу в ходе этого расследования, когда сочту сие необходимым.
Поэтому я прошу вас, преподобные отцы, объявить названного Хосе Франко злодеем, укрывателем еретиков, ниспровергателем и разрушителем католического христианского закона. Его следует считать падшим и навлекшим на себя все наказания и порицания, предписанные законами каноническими и гражданскими для совершивших подобные преступления; его следует подвергнуть конфискации всей его собственности, которую надлежит передать в королевскую казну; его можно передать гражданским властям, дабы к нему были применены меры, как ко всякому злодею, укрывателю еретиков и непримиримому врагу католической веры…
В связи с этим я прошу Ваши Преподобия отнестись к названному Хосе Франко «simpliciter et de piano et sine estrepitu judicu» ( Из Эймерико: «ясно и последовательно и без колебаний вынести приговор» (лат.) ), применив предписанную законом формулу, чтобы правосудие восторжествовало.
И клянусь перед Богом, возложив руку на распятие, что это прошение и обвинение, выдвинутое мною против Хосе Франко, я делаю не из злого умысла, а из уверенности в том, что он совершил указанные мною преступления, и добиваюсь справедливости, чтобы грешников и укрывателей еретиков постигла заслуженная кара, а добрые люди узнали об этом и наша Святая католическая вера возвысилась».
Как видно из этого документа, обвинения в адрес Хосе не содержат всех сведений из сообщения «раввина Абраама», который посетил узника еще в тюрьме Сеговии, когда тот, сраженный недугом, разоблачил себя в преддверии, как ему казалось, неминуемой смерти. В обвинительном акте не содержится также никакого намека на то, что кто-либо из его сообщников схвачен и что Бенито Гарсиа был подвергнут допросу под пыткой. Хосе не догадывался также и об аресте старика-отца.
Поэтому обвинение, что он участвовал в оргии с распятием младенца в Ла-Гвардии, не могло не вызвать у него шока. Тем не менее он без промедления объявил предъявленные обвинения «величайшей ложью на свете».
Гевара в ответ на это испросил у суда разрешения представить приготовленные им доказательства.
На вопрос, нужны ли ему для подготовки к защите услуги адвоката, Хосе ответил утвердительно, и трибунал назначил его поверенным бакалавра Санса, а адвокатом – Хуана де Пантигосо. Юристы приняли присягу и Хосе уполномочил их действовать от своего имени в стесненных условиях юриспруденции Святой палаты, не допускающей не только перекрестного допроса свидетелей, но и присутствия защиты на снятии показаний свидетеля.
Нотариусу было приказано представить защите копию обвинительного акта, и Хосе дали девять дней на подготовку своего ответа.
Пять дней спустя подсудимый попросил суд в дополнение к имеющимся адвокатам назначить еще Мартина Васкеса, которому он предоставляет необходимые полномочия. И этот самый Мартин Васкес в тот же день – 22 декабря 1490 года – представил суду письменное отрицание предъявленных обвинений, подготовленное бакалавром Сансом от имени клиента.
Адвокат начал с того, что этот суд не имеет юридической власти над его клиентом, поскольку их преподобия являются инквизиторами, назначенными «властью апостольской» вести дела лишь на территории архиепископства Авильского и лишь в отношении подданных этого архиепископства. Хосе же попадает под юрисдикцию архиепископства Толедского, где имеются свои инквизиторы по делам ереси, перед которыми подсудимый готов держать ответ. Следовательно, его дело должно быть переправлено в суд города Толедо, а их преподобия не должны были признавать обвинения Гевары правомочными.
[76]
Просфора – небольшая круглая булочка, выпекаемая из дрожжевого теста и употребляемая для причащения у православных и иудеев.